– Инга Михайловна, не заставляйте меня при жене выражаться.
– Какой вы, Сережа, упертый!
– Весь в вас, дорогая Инга Михайловна. Учтите, я еще не называю вас тещей. Но не будете слушаться – начну.
Удачно переведенный в шутку разговор потерял остроту. Тетушка улыбнулась:
– Милые мои, но у меня полный шкаф продуктов, и холодильник просто битком набит. Я два месяца могу из дома только за хлебом выходить. Мыло, зубная паста, шампунь – все есть.
– Вот и договорились. Через пару месяцев первую посылочку и отправим.
Аленка поддержала:
– Тетушка, не спорь.
Дама вздохнула:
– Хорошо, не буду.
И пошутила:
– Наверное, я переборщила с молитвами о хорошем зяте.
В воскресенье в аэропорту их провожала Инга. Аленка уже разок всплакнула, за что удостоилась строгого выговора, но было видно – тетушка сама очень переживает. Объявили регистрацию на рейс. Прощаясь, Сергей бережно обнял пожилую женщину и поцеловал в покрытую сеточкой морщин, припудренную щеку. Расцеловала тетушку и Аленка. Подхватив сумку и чемоданчик, молодые люди прошли регистрацию и еще раз помахали на прощание из коридора.
Для них началась самостоятельная семейная жизнь.
Тоска расставания для Аленки постепенно сгладилась новыми впечатлениями. В Мурмашах Сергей удачно договорился с ищущим попутчиков до Снежинска мужичком, и они втроем погрузились в зеленый ижевский «Москвич». Мужичок сел рядом с водителем, офицер с женой на заднее сиденье. Мимо окон проплывала нетронутая природа Заполярья, сияло солнце, по голубому небу неспешно брели белоснежные облачка. Лену сначала поразил чистейший, но какой-то пресный по ощущениям после города воздух, потом, на короткой остановке она узнала, как достает северный гнус, а один раз им дорогу перед самым капотом не спеша перебежала здоровенная лосиха.
Водитель азартно бибикнул, но матерый зверь под тонну весом не обратил на сигнал никакого внимания.
Заросшие мхом и карликовой березой сопки, чистые озера, спокойствие и безмятежность. Величественный, вечный Север, расцветающий на два с небольшим месяца. А потом снова скрывающийся под снегом.
Повезло и на станции в Снежинске – там ожидал прибытия поезда старенький ПАЗик из кадрированной части стоящих неподалеку от городка ПВОшников. Снова одетый в форму Сергей без проблем решил вопрос со старшим машины, глянул на часы: к четырем есть все шансы оказаться дома.
– Сержик, мы прямо до дома доедем?
– Нет, милая. Придется где-то с километр пройти пешком. Желательно быстро, чтобы гнус не съел. Справишься?
– Конечно. А гнус, он надолго?
– Еще месяц. В августе заметно меньше станет, потом пропадет совсем.
– А когда будут грибы, ягоды?
– Это тоже в августе. Начнутся в середине июля.
– Хорошо.
По прибытии московского поезда Александров решил еще один немаловажный вопрос – приобрел за три рубля у проводницы купейного вагона оставленный пассажиром билет. Теперь вопросов по командировке не должно возникнуть вообще.
Помог грузящимся в автобус семьям закинуть вещи и пробрался среди многочисленных чемоданов и сумок к сидящей у окошка Аленке.
Старлей немного сократил путь соседям, высадив лейтенанта с худенькой красавицей-женой у дальней границы обширного автопарка.
Закинув на плечо сумку, подхватив Аленкин чемоданчик, Сергей наддал – гнус, действительно доставал. Хорошо, что иногда налетал легкий ветерок, сдувая липнущую мошкару.
Уцепившись за локоть мужа, рядом старательно спешила супруга. На повороте, где ветер уже гулял сильнее, стало полегче. Кстати:
– Милая, глянь-ка вон туда.
– Ой!
В двух шагах от обочины стояли три симпатичных подосиновика.
– Сержик, возьмем?
– Нет. Это же у дороги. Не переживай, их еще будет очень много.
– Просто не верится.
Еще пара грибов попалась буквально через десять шагов. И еще два чуть позже.
Постукивающая невысокими каблучками летних «лодочек» Аленка только всплеснула руками.
Наконец показался КПП, идущая за ним в сопку дорога и раскинувшийся на этой самой сопке городок.
– Как красиво!
– Можешь попробовать угадать, где наш дом.
– Ты писал о сталинке… Вон тот?
– Почти угадала. Соседний. А вон те окна, второе и третье справа, наши.
– Как я уже хочу туда!
– Сначала нам на горку подняться придется.
Проходя через КПП, Сергей все-таки переживал – вдруг, всплыл факт его самовольной отлучки? Но нет, сонный дежурный равнодушно кивнул, и пропустил состоящего в списках на выезд, встретившего жену лейтенанта. Обычное дело.
На середине подъема Лена совсем запыхалась, они остановились.
– Устала?
– Нет. Словно воздуха не хватает.
– Это так. Здесь кислорода меньше – горы.
Жена оглянулась назад:
– Но красота какая!
– Хибины. Можешь на них из окна каждый день любоваться.
Упоминание о своей квартире придало девушке сил:
– Все, Сержик, я отдохнула, пойдем.
И вот родной дом. Как и жена, немного волнуясь, Сергей открыл дверь и пропустил супругу вперед. Скинув туфли, она босиком обошла все комнаты, заглянула в холодильник и шкафчики, а, вернувшись, повисла на шее стоящего в коридоре, ожидающего впечатлений мужа:
– Как все замечательно, Сержик! И какой везде порядок!
Александров гордо улыбнулся:
– Я рад, Аленушка.
Они прошли в комнату, поставили у стены вещи.
– Сейчас мы умоемся и приготовим покушать.
– А потом?
– Потом посмотрим телевизор, примем ванну.
– А потом?
Сергей вздохнул, посмотрел на диван:
– А потом, наверное, случится то, о чем я так долго мечтал.
Маняще, игриво улыбнувшись, его красавица-жена ответила:
– Я думаю, случится.
И оно случилось. Нежно, чувственно и бесконечно страстно. Первый раз в своей квартире.
Аленку только немного смутил все так же продолжающийся за зашторенными окнами день:
– Сержик, а когда ночь наступит?
– Где-то через месяц.
– Что?!
– Любимая, это же полярный день, солнце не заходит. Нормальные сутки установятся только в августе. А потом дни будут становиться все короче, ночь длиннее. Где-то в декабре солнце уйдет совсем.
– И что делают люди?
– Как что? Раз ночь, то непрерывно занимаются этим.
Пальцы Сергея мягко прошлись по стройному телу супруги, погладили красивое бедро:
– А это сложно – заниматься любовью целые сутки напролет. Поэтому надо тренироваться.
Жарко поцеловав мужа, Лена подтвердила:
– Звучит очень разумно. Наверное, я готова к тренировке.
***
Как и рассчитывал лейтенант, его отлучку никто не заметил. Боронтов похвалил на построении за благодарность, дал время на сдачу командировочных документов до обеда, спросил, как восприняла переезд жена. Хороший он все-таки офицер, и человек тоже.
