Бородач, ухнув, отлетел, ударяясь об основание им же поврежденного сталактита. От удара нижняя половина столба с треском рассыпалась под его спиной. Гролл упал на груду камней и, распахнув глаза, с ужасом увидел, что верхняя часть, нависшая над ним, словно сосулька, задрожала, но не упала. Почти одновременно с его выдохом облегчения, клинок, брошенный Илаем, подсек его основание у самого потолка. В мгновение, трещина нарисовала на сталактите темную полосу и он полетел вниз, вминая гролла в каменную насыпь, поднимая клубы пыли.
За последний год, я повидала множество сражений. Все гроллы были беспощадными и одержимыми повиновением хозяину. Но то, что происходило сейчас ужасало больше виденного мной ранее. Я не была уверенна, если они реальны, на смену поверженным из озера выползали новые существа. Их становилось все больше. Илай выстроил защиту из огня и многие из них сгорали даже не приблизившись к нему. Остальные, те кто прорывались сквозь, нападали вместе, сплоченно, подобно жуткому черному туману. Они двигались молча, сопровождаемые шелестом и шипением, с невообразимой силой и скоростью, словно тьма перетекла по полу пещеры, подступая ближе к нему, стараясь ухватить.
У проклятых не было страха смерти потому, что они были уже мертвы – приказ хозяина был для них единственным смыслом, то для чего голодную свору выпустили на охоту. Отталкивая друг друга, они бросались на Илая в самоубийственном безумии, как стервятники бросаются на жертву, стараясь отхватить кусок побольше.
Единственным шансом спастись – было убить Марину. Не станет предводителя – проклятые уйдут оттуда откуда пришли – прямиком в ад. Я попыталась найти ее глазами, все тщетно. Пещера кишела тварями – они были повсюду, сползаясь к Илаю, подобно магнитной стружке.
Кольцо из проклятых вокруг Илая сплотилось. Они хватали его за одежду, рассекая плоть своими когтями, оставляя бордовые борозды на покрытой потом и грязью коже. Сущности все перли и перли, сгорая один за другим под огненными ударами, но от этого их не становилось меньше. Одна из тварей, с жутким визгом, прыгнула на спину Илая, оборачиваясь вокруг него, словно накидка сотканная из дыма. Илай охнул и чуть не повалился, пытаясь сбросить ее с себя. Тем временем, одержимые успехом одного, остальные с остервенением бросились на него – облепляя.
Меня охватила ярость смешанная со страхом. Я рванула к нему, краем глаза увидев, как вода озера выхлестнулась на берег, словно его стошнило чернильной массой. Проклятые закричали и устремились за мной. Обернувшись, я поняла – дела совсем плохи и едва успела отпрыгнуть левее – одна из тварей, почти схватила меня, клацнув своей зловонной бездонной пастью. Увернувшись, я вскочила и побежала – перепрыгивая через них, укорачиваясь, желая одного – скорее добраться до Илая. Черная масса почти поглотила его – окутывая ноги и руки, они ползли вверх, вгрызаясь в плоть, верещали и кричали.
Нас отделяло всего несколько футов и тут, один из проклятых, прыгнул мне на спину сбивая с ног. Огромная сила подкинула меня вверх, я сделала неумелое сальто – ноги оказались выше головы, а руки, словно весла мельницы, бороздили воздух. Удар о землю был такой силы, что воздух с криком вылетел из легких. Я перевернулась на бок, упираясь в почву, поднялась на ноги харкая кровью. Вдох принес новую волну боли. Хреново.
Не давая опомнится, проклятый снова атаковал, я только и успела, что закрыться рукой. Взвыв, существо повалилось набок и заверещало, катаясь по пеплу. В его пасти зияла рана, флюоресцируя по краям ярко голубыми сгустками света, которые, казалось, прожигали его насквозь. Ни чего не понимая я уставилась на тварь, потом на свою руку – мерцавшую точно также как его пасть. Это я сделала?
Обезумевшее существо, с рассеченной мордой, зарычало, предпринимая новую атаку; я была готова, замахнулась, и моя рука по локоть погрузилась в морду твари. Раздался визг, оно забилось в агонии и завизжало, а потом взорвалось черным, зловонным вихрем. Я отшатнулась, подавив рвотный позыв, стирая с лица шматки его смердящей плоти.
Дожидаться новой атаки я не стала, побежала к Илаю. Приблизившись, я почувствовала, словно мое сердце подпрыгнуло и пропустило удар. Один из проклятых атаковал его сзади, впиваясь в шею. Сквозь серую кожу проглядывали кости, в груди, так, вообще, зияла дыра. Из его пасти, на Илая, закапала мутная слизь. Падая на кожу – она извивалась, словно маленькие змеи, стараясь заползти в рот. Существо зашипело и обвилось вокруг, накрывая Илая словно пологом. Со всех сторон сверху стали прыгать другие проклятые. Илай повалился на колени.
Ахнув, я бросилась к нему – в самую гущу, но неожиданно кто-то схватил меня тонкими ледяными руками, отшвырнув в сторону, прямиком в озеро. Сгруппировавшись, я смогла затормозить, упираясь ногами в землю и остановилась у самой кромки. Обезумев, Авкалы зашипели и стали бросаться на меня из озера. Отбиваясь ногами, я увидела, как Марина в самодовольным ухмылке приближается сзади, рывком она подняла меня на ноги и толкнула к кромке. Я едва не упала балансируя на носках. Авкалы из озера накинулись на меня, облизывая щиколотки, потянули вниз.
– Ave dé yudre! – закричала она на них, – проклятые отпрянули, отступая на мгновение. Они продолжали извиваться и шипеть извиваясь вокруг меня.
Девушка оскалилась, обнажив белые, ровные зубы, подталкивая назад, она придерживала меня за куртку. Одно движение и я полечу вниз, в озеро. Оттуда нет шансов вырваться. Я захрипела, от ее прикосновения все тело стало онемевать, как будто мне ввели убийственную дозу лидокаина.
– Вы лишили меня бессмертия – все испортили! Ты умрешь самой ужасной смертью, но сначала увидишь как умрет Илай,
– выплюнула она. Ледяные острые пальцы впились в шею.
– Сука, – прохрипела я, буравя ее взглядом, испепеляя ненавистью. Не зря говорят – глаза зеркало души – в ее взгляде была страшная пустота, словно дыра в никуда.
– Авкалы пожирают его душу, – ее голос прозвучал со скрытой тоской…, наверное, показалось. Она жадно смотрела на меня, желая увидеть страдания.
Не плачь! Приказала я себе, не доставляй ей такого удовольствия. Сражайся!
Илай открыл рот, но вместо звуков оттуда полилась кровь. Сердце чуть не остановилось. Илай, везде где можно было видеть обнаженную кожу, был облеплен черной коркой. Я подумала, что это тоже кровь, а потом заметила, что оно было похоже на живую слизь. Она двигалась, перемещаясь по его коже, облепляя лицо, заполняя его рот, проникая в уши. Под тонкой кожей лица, словно ползали жирные черные черви. Еще один миг, Илай закричал. Кажется, он пытался сказать мое имя… это был ужасающий крик – крик разрываемой души. Огонь в глазах погас, белки заполнилось черной субстанцией. Так, черный смешивается со сливками.
