ещё с детства, конечно здесь он не играл, но часто ходил с отцом важным видом. Он ухмыльнулся про себя вспоминая прошлое, как же было проще. Не было тех проблем, что сейчас, не нужно было думать о многом. Но на то он и цесаревич, что детство быстро кончается и наступает суровое взросление.
Родион шёл на встречу к отцу, что запланировали ещё почти неделю назад, и может показаться, что Императору всё равно на своих детей, но это совсем не так, на плечах Императора слишком большая ноша — забота о свей Империи, о каждом его граждане. И кажется, что в этом нет ничего сложного, набери побольше квалифицированных специалистов и переложи дела на них, вот только это так не работает. Хороший правитель должен понимать большую часть глобальных проблем и стараться их устранить.
Сегодняшняя встреча была важна не для цесаревича, а для Ивана — обычного простолюдина, что смог найти общий язык с его несносной двоюродной сестрой. Кто смог её спасти не просто от демонов, а от одиночества, того, что не смог сделать даже Император. И можно предположить, что парень это сделал только ради меркантильных целей, вот только он не бегает за ней, ему не важна её родословная и что через неё можно выйти на самого Императора. Он её даже как княжну не воспринимает, хоть и называет её так, будто прозвище дал. Но было в Иване и что-то ещё, не невиданная сила или неведомые знания, а нечто иное, что цесаревич всё не как не может понять.
Подойдя к двустворчатым дверям, что вели в рабочий кабинет Императора, он смело вошёл, но не попал в нужное место, а оказался в приёмном зале, а в сам кабинет вели следующие двери, что располагались напротив выхода, рядом с ними стоял стол, за которой сидела женщина, личный секретарь Императора, на вид ей можно дать тридцать, но на самом деле ей уже далеко за сорок. Она держала себя всегда в тонусе, и многие посетители бросали на неё восторженные, а порой и похотливые, взгляды.
— Добрый день, Елена Викторовна, Павел Владимирович освободился? — подойдя к столу спросил Родион, пусть ты даже и сын, но если у тебя назначено время, то будь добр идти, как и все.
— Родион Павлович, — оторвавшись от бумаг, что она разбирала всё это время, посмотрела на цесаревича. — Павел Владимирович ожидает вас, проходите.
— Спасибо, — кивнул он ей и вошёл в двери, ведущие в рабочий кабинет Императора. Зайдя в них, цесаревич попал в царство порядка и спокойствия, именно такие чувства вызывал кабинет у входивших. И может показаться, что хозяин кабинета полный педант, но это не так, просто он привык, что бы всё было на своих местах, чисто и правильно.
— Родион, это ты? — как только за цесаревичем закрылись двери, со своего места, массивного стола из красного дерева, поднялся высокий мужчина с волевым лицом и крепким телосложением. Его проницательный взгляд был направлен на вошедшего, давая тому понять, что хозяин кабинета полностью отдаёт себя гостю.
— Да, отец, — подойдя к столу, молодой человек низко поклонился.
— Присаживайся, прости что раньше не смог с тобой встретиться, но это неудавшийся рейд в демонический лес опять спутал все карты, население не довольно нашими действиями, — поморщившись, сказал Император.
— Но ведь это свободные, и они знали на что идут, — возразил Родион.
— Кем бы они ни были, но они наши поданные, — наставительно сказал Павел.
— Но почему ты с этим разбираешься? Ведь Юдины инициировали рейд, пусть они и разбираются с его последствиями, — непонимающе уставился на отца Родион.
— Понимаешь, — устало сказал Император. — Простым гражданам всё равно, кто инициировал, им важен результат, а он провальный, погибло очень много людей, тех, кто выполнял задания, и делал это хорошо, а ещё этим кормил свои семьи. Теперь много людей остались без кормильцев, пусть в разрезе Империи, это небольшое количество, но он есть и нам, как правителям, нужно думать и о них.
— Понятно, ты опять пытаешься сделать всем хорошо, — недовольно сказал цесаревич.
— Ты не прав, забота о наших гражданах, это первоочередная задача, не будет их, не будет и нас, — опроверг его слова правитель. — Поэтому ты не прав, это не моё желание, это моя обязанность сделать так, что бы всем жителям империи было хорошо.
— Но всё равно найдутся недовольные, — парировал ему сын.
— Да, ты прав, в том и состоит одна из самых главных трудностей нашего титула, — улыбнулся ему правитель. Это не первый их разговор на эту тему, и каждый раз всё сводится к одному и тому же, вот и сейчас Родион насупился, поиграл желваками, но сказал совершенно иное.
— Тогда ответь, когда ты планируешь подумать о себе? — и внимательно уставился на отца.
— Так я и думаю о себе, — удивился император, эти слова были непривычны для него.
— Ага, ты когда всю семью в последний раз видел вместе? — напирал Родион.
— Так, — поднял руку ладонью вперёд Павел. — Наш разговор пошёл не по тому направлению. А семью я вижу, да не всегда в полном составе, но всё же. И не спорь, тему закрыли. Главное знай, на наших плечах очень большая ноша и ответственность, и наше личное счастье порой идёт в разрез с ними.
— Да я помню, но всё же жаль, что ты не можешь больше времени уделять нам, — ответил цесаревич грустно.
— Я понимаю, и сам по вам очень скучаю, — так же грустно сказал Павел. В кабинете возникла тишина и только звук хождения часовых стрелок, да пение птиц из окна можно было услышать. Каждый думал о своём, но время Императора всегда очень дорогой ресурс, поэтому первый из дум вышел правитель.
— Так, давай вернёмся к теме нашей встречи, — по-деловому начал Император. — Я рассмотрел информацию, что ты мне прислал и она интересная. Нападение на наше имение, очень дерзкий шаг, вот только мне бы хотелось знать, откуда ты её получил?
— От Ивана Бешенцева, — не стал скрывать Родион.
— От простолюдина, что спас Светлану? — удивлённо сказал Павел. — Очень интересно, а она откуда у него появилась?
— Этого я тебе не присылал, но Иван мне перед этим рассказал интересную историю, — и цесаревич поведал всё, что ему рассказал Иван, не скрывая ничего от своего отца. — Перед тем как отправлять тебе, я проверил её — он родственник Милюковых.
— Очень интересная, но странная ситуация, — задумчиво сказал Император. — Ты что ты предлагаешь?
— Спасти Ивана, что же ещё, заодно поймать тех, кто покушается на наше имущество, — пожал плечами цесаревич.
— А тебе самому
