class="p1">— Так, когда реванш? — окрикнул меня Николай.
— Как только придет время, так сразу же и сделаем.
— Да чего ты, не видишь, что ли? Он же струсил, — проговорил один из прихлебателей Старицкого.
Спецом так громко сказал, чтобы я расслышал. Да только я уже не пацан, чтобы вестись «на слабо». Я только расхохотался и пошел себе дальше. Вот ещё, буду я на всяких полудурков время тратить и настроение портить.
— Ладно-ладно, мы ещё встретимся, — послышался в спину голос Николая.
Я даже не обернулся. Это было ниже моего достоинства.
В классе меня приветствовали два фингала под глазами эльфов. Вот честное слово — лучшего начала дня у меня пока ещё никогда не было. Пусть я не спал всю ночь, пусть сейчас держусь на эликсирах-энергетиках, но вот лицезреть фингал под левым глазом Натаниэля и под правым глазом Самриэля… Что может быть лучше?
Пусть фингалы и заретушированы косметикой, а также наполовину вылечены живицей, но они проступали бордово-синими пятнами. И их вид был прекрасен. Это наука ребятам, чтобы не играли краплеными картами с кем попало. Иначе попадет обоим.
Даже покрасневшее и распухшее ухо Василия Комовского, похожее на огромный вареник, не так радовало глаз, как эти два фингала.
Я прошел на своё место с царственным видом. На парту через несколько секунд легли банковские карты. Две. Одна от Комовского, вторая от Самриэля. На тыльных сторонах карт белели небольшие квадратики с написанными паролями.
— Тут за нас двоих, — процедил Самриэль.
— Премного благодарен, — кивнул я в ответ. — Надеюсь как-нибудь ещё раз провести время в вашем обществе.
— Обязательно, — так же сквозь зубы проговорил Самриель.
Натаниэль даже не обернулся. Похоже, что у него было что-то с шеей, так как он вращал ею с очень большой осторожностью.
Ну да и ладно, они получили своё сполна. Теперь им эта игра ещё не скоро забудется. В конце концов, если бы они обыграли меня, то вряд ли сейчас думали о моём состоянии и тем более о моём здоровье. Нет, скорее они думали бы о своих карманах. Вот и я тоже подумал о том, как две карты удобно легли в кошелек.
Как будто там всю жизнь прожили!
Оксана была угрюма. Даже не ответила на мой радостный кивок. Она просто прошла на место и уселась, как обиженная кошка. Только что под хвостом вылизываться не начала.
Ладно, похоже, что на её фронте успехов не было. Иначе Комовский не светил бы огромным ухом, а лучился радостью и довольством.
Я не стал дразнить Оксану. Всё-таки одно дело делаем. И вместе с тем, не мог удержаться от ухмылки, когда встретились глазами. Ну это было выше моих сил!
В этот день Разумовская так и не появилась. Похоже, что после наших ночных занятий, она решила взять выходной. Отсыпалась, бедолажка. Зато её подружка Инна Михайловна Велихвостова украдкой поглядывала на меня. Я ловил эти мимолетные заинтересованные взгляды периферийным зрением.
Похоже, что Разумовская всё-таки что-то сообщила по секрету своей подружке. Только Инне, так как княжны Салтыковой на приеме не было и сейчас Марина Кирилловна с увлечением слушала преподавателя, ни на что не отвлекаясь.
Интересно, какими именно подробностями Ирина поделилась с Инной? Надеюсь, только положительными эмоциями, чтобы не выглядеть полным лохом в глазах красотки.
Кстати, эту красотку я и наметил как одну из двух, которым следовало бы пройти проверку. Так что каким-то образом надо бы подобраться к ней поближе и познакомиться получше.
Вот только как?
Я поломал голову на уроке, потом решил махнуть рукой на приличия и подойти на перемене. Пусть обо мне думают, что хотят, пусть я кажусь грубияном и невеждой, но я спишу всё это на сибирское воспитание. Мол, мы, сибиряки, народ из простоты — понравилась баба? Тащи её в кусты!
Когда прозвучал звонок на перемену, Велихвостова покинула класс. Наш следующий урок должен проходить в этом же помещении, поэтому все вещи остались на местах. Я незаметно слямзил ручку с гербом со стола и двинулся на выход.
— Госпожа Велихвостова, прошу прощения! — окликнул я черноволосую красотку, когда она с подругами дефилировала в сторону столовой.
— Что? Ах, это вы, господин Южский, — улыбнулась она, оборачиваясь. — Вы что-то хотели?
— Да, вы уронили ручку со стола, — я протянул стибринную ручку. — Я решил её вам вернуть.
— Так положили бы на место, — сказала подруга Велихвостовой, девушка из соседнего класса. — Любой нормальный человек так бы поступил.
— Значит, я не совсем нормальный, — я не обратил на подругу никакого внимания, продолжая протягивать ручку и не отрывая глаз от Инны. — Обезумел от чувств и эмоций.
— Да? Скорее всего, это результат бессонной ночи, — сказала Инна, лукавя щуря глаз.
Значит, Ирина успела рассказать многое… Мне же остается прикидываться дурачком и старательно не выдавать ночных похождений. Надо оберегать честь и достоинство Разумовской!
— Может быть и так, — пожал я плечами. — Учеба порой занимает очень много времени.
— Ну что же, надеюсь, что эта наука пойдет вам впрок, — произнесла Инна, вытаскивая ручку из моих пальцев. — Потому что преподаватели вами очень довольны.
— Это потому, что я очень люблю учиться, — я задержал самый кончик ручки. — И всегда готов к поступлению новых знаний.
— Ах, господин Южский, не бережете вы себя, — покачала головой Инна, а потом выдернула-таки ручку. — Можете совсем свихнуться на своей учебе.
— Ну, до этого очень далеко. А так как я прилежный ученик, то стараюсь запоминать много деталей, чтобы быть как можно лучше подготовленным к ответу.
Инна благосклонно улыбнулась мне, а потом благодарственно кивнула и продолжила свой путь. Подруги явно начали шептаться о моей скромной персоне.
Что же, мостик к взаимопониманию положен. Дальше можно развивать наступление и приглашать на вечернюю прогулку. А там уже куда кривая выведет. Что же, как раз этим и надо будет заняться на следующей перемене.
Перемена принесла мне новый шанс пообщаться с Велихвостовой. Я в очередной раз взял ручку с её стола и с наглым видом подошел к окну. Две подруги уже с недовольством посмотрели на меня. Похоже, я становлюсь излишне навязчив.
Да и насрать. Мне нужно позвать боярыню на свидание, а свои взгляды барышни могут засунуть под подол подальше.
— Госпожа Велихвостова, прошу прощения! — кашлянул я и, когда она обернулась, покачал ручкой в воздухе. — Ваша ручка снова покинула стол. Чтобы её не раздавили, передаю вам лично в руки.
— Господин Южский, но вы…
— Да-да, я знаю, что мог положить её на стол, но тогда бы вы не смогли записать адрес ресторана, в котором желали бы отобедать с вашим покорным слугой, — я улыбнулся как можно шире.
Вот так вот сразу в лоб. Рубануть так рубануть, чтобы не возникло желания юлить и уходить от ответа. Сразу и наверняка.
— А вы нахал, господин Южский. С чего вы взяли, что я буду обедать с вами? — удивленно подняла бровки Инна.
— С того, что вы человек. Да, довольно красивый и привлекательный экземпляр, но всё же человек. А как и любому другому, даже самому красивому и привлекательному человеку вам нужно питаться. Вот из этого я и сделал вывод, что вы не откажетесь от пищи. А я с радостью составлю вам компанию и раскрашу обычный процесс поглощения еды яркими красками общения.
— Фи, как грубо, — скорчила рожицу подруга Инны.
— Вас бы я тоже пригласил, — тут же парировал я. — Но мне гораздо больше нравится проводить время с госпожой Велихвостовой.
— А вот это ещё и оскорбительно! — вспыхнула вторая подруга.
— Любезные дамы, я не шейх какой-то арабский, чтобы сразу с тремя обеды хороводить, — пожал я плечами. — Прошу меня простить, но такое море обаяния и красоты я не вынесу. Вы слишком прекрасны, чтобы выдержать такой объём.
Подруги открыли было рот, чтобы подвергнуть меня очередной обструкции, но потом до них дошел смысл сказанного. Они переглянулись. Велихвоствова открыто улыбалась.
— Мне кажется, что этот наглец отвертелся? — спросила первая подруга вторую.
— Знаешь, мне тоже так кажется, — усмехнулась та в ответ. — Вроде бы и обидел, а сделал это так, что и обижаться не хочется.
Я постарался галантно поклониться в ответ:
— Не будем обижаться друг на друга. Мы останемся хорошими друзьями и как-нибудь обязательно отобедаем все вместе. А сегодня… Госпожа Велиховостова, я всё ещё жду название ресторана, в котором бы вы хотели отобедать.
— А где записать? — посмотрела на меня Инна.
— Да вот прямо на ладошке. Вашей постоянно убегающей ручкой, — протянул я руку ладонью вверх.
— Только учтите,
