— Я 801-й! Первому и второму звеньям — атаковать «вертикалки», третьему — перехватить «Супер Хорнеты»!
— Вас понял, 801-й, выполняю.
— Я 801-й, атакую! Ведомый, держи хвост!
— Прикрываю, командир.
Эскадрилья разделилась. Третье звено пошло на перехват F/A-18E, а первое и второе ринулись вперед, вплотную к американским кораблям — прямо в пасть дьяволу! Поступок майора Щербины был чистым безумием, но лишь на первый взгляд.
Американское превосходство в радиоэлектронике сыграло сейчас с ними злую шутку. Напичканные под завязку разными электронными «наворотами» американские корабли сейчас излучали практически во всех диапазонах. На экранах БИУС ИДЖИС сияли разноцветной россыпью сотни целей — настоящих и ложных. Самолеты, ракеты, корабли, «снег» и «белый шум» станций радиоэлектронной борьбы, отстреливаемые самолетами облака дипольных отражателей и наночастиц, сияющие слепящим пламенем ИК-ловушки — все это создавало хаос, с которым мощные компьютеры справлялись уже с трудом. И все это — на относительно небольшом пространстве. Единственным надежным «комплексом наведения» в такой ситуации служили глаза и мозг летчиков. Олег Щербина с ходу ввязался в ближний маневренный воздушный бой. Отклоняемые сопла двигателей «Сухих», их уникальная аэродинамика вместе с боевым опытом и летным мастерством создавали уникальный сплав для «небесного клинка», которым и был суперсовременный истребитель ОКБ Сухого. И завертелось…
С «той стороны» тоже не мальчики из церковного хора изнемогали от перегрузок в своих катапультных креслах. Самолеты у них — битые жизнью, прошедшие не одну модернизацию и не один десяток конфликтов «Си Харриеры» и новейшие «Лайтнинги II» — пьяная отрыжка «царя Бориса», толкнувшего уникальные технологии за пару фур американского «вискаря».
От перегрузок глаза заливал багровый туман, тело ныло от стотонной тяжести, и только стальная воля закаленного воздушного бойца позволяла выделывать в небе невообразимые финты, ловить в коллиматорный визир «нашлемки» чертями пляшущие американские истребители и жать на гашетку. И кроме всего прочего — Щербина ни на миг не упускал из виду общей картины боя, успевая отдавать приказы и координировать действия своих отчаянно смелых летчиков.
Две ракеты проходят у самого хвоста вставшего на дыбы Су-27СМК, следом мелькает тень «Лайтнинга II» и отпечатывается на сетчатке майора Щербины, пройдя через поляризованное стекло фонаря, коллиматорный визир нашлемного прицела и зрачок летчика. И тут же палец жмет гашетку пуска ракет. Р-74 срывается с подкрыльевого пилона и сразу же захватывает пылающее жаром сопло двигателя F-35B. Тот разбрасывает тепловые ловушки, но русскую ракету не проведешь — взрыв разносит корму американского истребителя пятого поколения. Ударная волна настолько сильна, что из «загривка» «Молнии» вырывает подъемный вентилятор, лопасти которого, словно кривые турецкие сабли, нещадно секут кабину. Изнутри на лобовое стекло кабины плещет красным.
На один из наших истребителей набрасывается пара «Лайтнингов II». Су-27СМК с трудом уходит от них, но снизу его «достает» «Сайдвиндер», выпущенный с «Си Харриера». Правый двигатель русского истребителя сразу же окутывается дымом, пламя жадно лижет плоскость.
— 810-й, катапультируйся!
— Прыгай, Вовка!!!
А куда прыгать? Внизу в смертельном бою сошлись огромные корабли, и среди бушующего ракетного пламени и громовых взрывов никому дела нет до одной-единственной человеческой жизни. Эх, помирать — так с музыкой! Переворот через крыло, ручку — от себя! Пронзающий душу вой на секунду перекрывает все остальные звуки. Подбитый Су27СМК огненной кометой пикирует на один из эсминцев охранения, шестиствольные «Вулканы» рвут русский истребитель на части, но поздно… Вздыбливается яркое пламя взрыва.
И снова — смертельная вязь инверсионных следов и сполохи ракетных двигателей, несущие смерть изящным стальным хищникам неба. Секунды воздушного боя колотятся в висках девятикратной перегрузкой, импульсами пробегают в нейронных цепях мозга и логических схемах компьютеров наведения, сгорают в форсажном пламени турбин.
F-35B и «Си Харриеры» вертятся под ударами двух звеньев Су-27СМК майора Щербины. Третье звено сковало боем «Супер Хорнеты».
Венесуэльские Су-30, наконец, выходят на боевой курс. Цели захвачены и сопровождаются бортовыми локаторами, пальцы восьмерых летчиков почти синхронно ложатся на гашетки.
Полковник Рамон Ривера, затаив дыхание, удерживает десантный корабль в перекрестье прицела. Еще немного…
— Я Десперадо-1, атакую! — из-под брюха многоцелевого истребителя вырывается «Москит».
— Я Десперадо-2, пуск произвел!
Летящие по прямой с постоянной скоростью республиканские истребители сейчас, сами того не желая, выполняют маневр «мечта зенитчика». Ведомый экипаж едва успевает радостно доложить об атаке, как его тут же настигают сразу две зенитные ракеты «Си Спэрроу». Операторы ЗРК на американском корабле целились, понятно, по ведущему самолету, но под огонь попал ведомый. На месте истребителя стремительно вспухает в небе огненный шар. У двух летчиков попросту сдают нервы, и все-таки, выпустив свои «Москиты», они пытаются маневрировать с высокой перегрузкой. Итог печален — они оба сталкиваются в воздухе, осыпавшись горящими обломками в воду. Еще один республиканский истребитель буквально перерезает пополам очередь шестистволки «Вулкан-Фаланкс».
— Я Десперадо-1, атака завершена! Возвращаемся.
— Вас понял.
— Десперадо-1, я 801-й, прикрываю ваш отход.
Головной истребитель с трехцветными сине-желто-красными опознавательными знаками лег на крыло в крутом развороте.
…Откуда появилась та ракета, не понял никто. FIM-7L зенитного комплекса «Си Спэрроу» взорвалась возле кабины многоцелевого истребителя полковника Риверы.
— Десперадо-1, ответь! Я 801-й, прием…
* * *После первых атак «Петр Великий» и обе русские подлодки отошли дальше в море, чтобы получить большую свободу маневра и отвлечь на себя часть сил, облегчая хоть ненамного положение венесуэльских кораблей.
Сейчас против русского ТАРКРа была «связка» из двух атомных авианосцев и ракетного крейсера, которые прикрывала свора эсминцев с фрегатами. Под водой кралась «волчья стая» из трех многоцелевых АПЛ «Лос-Анджелес».
Атаку на русский атомный суперкрейсер начали американские авианосцы. Оно и понятно, дальность русских «Обсидианов» с лихвой перекрывала дистанцию пуска «Гарпунов» и «Томагавков», поэтому в роли первого удара и выступала массированная ракетная атака с воздушных носителей.
