– За что?
– За тот нож.
– Брось. Ерунда. Сам виноват, что доверился. Да и тебя понять легко. Пыталась выбраться к своим, позабыв про мой рассказ о схватке на Преображенке и не думая, насколько реально уцелеть в Москве.
А ведь никакого раскаяния у Лины нет, машинально отметил про себя Михаил. И несогласие вызывает в ней только фраза, косвенно указывающая на сомнение в ее уме.
Но многие ли способны признать собственные ошибки? Обвинять других гораздо проще. А уж женщины способны признать вину лишь в единственном случае – если мужчина привлекает ее именно как мужчина. Если нет, то ее правота в собственных глазах абсолютна, что бы она ни творила.
– Уцелела ведь, – говорить, насколько ей повезло и каких страхов довелось натерпеться, девушка не стала. Она давно сумела убедить себя в том, что помогло ей исключительно умение да, чуть позже, встреча с Кириллом. Но о киборге после его откровенных слов думать тоже не хотелось. Если некто, называющийся мужчиной, игнорирует заведомо хорошее отношение со стороны женщины, то он такая сволочь, что убить его мало. Любая казнь для него чересчур коротка и слишком быстро избавит от страданий.
– Тебя искали в округе по моей просьбе, но… – признался монах.
Развития разговор не получил. За окнами в подступающей все еще дождливой темноте вспыхнула какая-то суматоха. Вроде бы далеко, где-то в центре города, но ее отзвуки дошли и до гостиничного дома.
Короткий, совсем не тревожный, а напротив, деликатный стук в дверь.
– Да!
– Можно? – несмотря на разрешение, осведомился Рамзан.
– Уже ведь сказано.
– Форма почти высохла. Там снаружи суета, да? Наши собираются узнать.
– Лина, отвернись, пожалуйста, – не то чтобы монах стеснялся, однако неприлично одеваться перед противоположным полом. Хотя смущения на девичьем лице не было и сейчас.
Он облачился моментально. Местами штаны остались чуть влажными, но не мокрыми. Шум уже шел от подъезда; доносился голос Улугбека, потом там же раздался бас Петра, и, наконец, по коридору затопотали.
– Ногинские Авдотьино сожгли!
– Стоп! – остановил дальнейший гвалт Михаил. – Какое Авдотьино? Зачем?
Мысль, что люди могут просто так уничтожить поселение других людей, плохо вмещалась в голову монаха. Хотя ему ли не знать, сколько жестокостей случалось в разное время!
Авдотьино оказалось небольшим городком, расположенным ближе к Ногинску. Уровнем он походил на Пригорок: сравнительно развитое сельское хозяйство, а вот насчет прочего – Средние века. Жить можно, сопротивляться серьезно вооруженному противнику – нет. Тем не менее горожане попытались отстоять свое имущество от пришлых грабителей. Не их вина, что луки и кремневые ружья не смогли устоять против брони и автоматов.
Ногинские тоже потеряли в схватке людей и, обозленные, решили преподнести урок всей округе. Жителей уничтожили подчистую, все ценное выгребли, а город подожгли. Спаслись лишь те, кого отобрали гонцами к соседям. Им даже выделили фенакодусов – только бы весть о судьбе Авдотьино разнеслась побыстрее. Чтобы все прочие намертво усвоили: любое сопротивление будет жестко подавлено. Кто хочет жить – обязан принять без размышлений и колебаний любое требование молодчиков. И дано было на размышление пять дней, после чего оправдания не принимались.
– Ладненько. Как понимаю, совет проходит у Андрея? – деловито спросил монах.
– Да. Ждут кого-нибудь из вас.
– Так. Кирилл, Рамзан, Ярополк, Петр – со мной. Подробности узнаем на месте…
– Сколько их было? Людей, техники?
– Техники – три бронированных машины. На гусеницах, с пушками. Еще простых автомобилей около десятка. Вроде бы у двух из них в кузовах стоят крупнокалиберные пулеметы. Два миномета. Людей меньше сотни, может, десятков восемь. Они же еще потери понесли. Но все вооружены огнестрельным оружием, кто автоматом, кто – винтовкой или карабином, – вместо гонца обстоятельно ответил Андрей.
Он уже выслушал уцелевшего парня, молодого, лет восемнадцати, одетого с чужого плеча – свое вымокло под дождем насквозь. Парнишка был измучен и лишь сейчас стал приходить в себя. Глава Фрязино явно потратил не одну минуту, чтобы превратить сумбурные рассказы и отрывки в нечто более-менее путное.
– Солидная сила, – протянул Изяслав. Чувствовалось, что сын мэра слегка растерян и не знает, как поступить. Очень уж нагляден результат проигрыша, поневоле подумаешь – начинать ли играть. Но автомат есть – так, может, надо?
Он тоже был приглашен на совет как представитель Пригорка.
– На любую силу найдется другая сила, – не согласился с ним Ярополк. – Или умение. Вы зря пытались сопротивляться на стенах, – это уже было сказано парнишке. – Там у них все преимущество. Надо было нападать еще в лесу, не подпускать к городу.
Пластун, как и прочие разведчики, прекрасно помнил путь к Пригорку и ощущение собственного бессилия на лесных дорогах.
– Точно, – кивнул Михаил. – Ловчие ямы для брони, что-нибудь горючее для поджигания машин, стрельба из кустов по живой силе… Если не уничтожить врага полностью, то проредить его можно было основательно. Вон, наши друзья из Пригорка по ошибке едва нас на тот свет не отправили. И вам надо было поступать так же.
– Партизанская борьба, да? – уточнил Рамзан. – Эх, жалко у вас бензина нет! Наготовили бы подарочков незваным гостям!
Но с тем же успехом можно было пожалеть об отсутствии десятка гранатометов и опытных стрелках. Это фрязинцы могли чувствовать себя в относительной безопасности под лазерной защитой. Нападать предпочтительнее на тех, кто не в силах как следует дать сдачи. Сильных стараются обойти стороной. Или – договориться.
– Боевые машины у них, как наши? – уточнил Михаил.
– Какие-то другие. Пушка побольше калибром и стреляет только одиночными.
– Длинный ствол? – сразу подумалось: вдруг у ногинских танки? Любой из выпускавшихся когда-то, начиная с какого-нибудь Т-54. И орудие от ста миллиметров до ста двадцати пяти. Плюс – броня.
– Да нет, вроде.
– «Единичка», да? – Рамзан имел в виду БМП-1 с ее семидесятитрехмиллиметровой пушкой «Гром».
– Надо поближе рассмотреть. Но при любом раскладе жечь их придется, – после случившегося никаких попыток договориться Михаил не представлял. – В общем, так. Надо представить, куда они отправятся затем. Далее. Какие-нибудь карты есть? Или чтобы набросал кто кроки окрестностей. Необходимо место, где мы их всех положим. И, само собой, люди. Изяслав, с самого утра пошлешь кого-нибудь в Пригорок. Верхом, без обоза, обернуться можно быстро. Тем более, ногинские об основном извещении сами позаботились. Пойдут исключительно добровольцы из числа самых умелых. В бою учиться уже некогда. К соседям наведайтесь, если не желают разделить судьбу Авдотьино, пусть тоже собираются. Пять не пять, но дня три на подготовку у нас есть. Андрей, ваших людей это тоже касается.
