Макс сделал «ножницы», вышел один на один с вратарем и стал сваливаться в правый угол, готовя удар под рабочую ногу. Хотя с Пузом играть бесполезно. С его комплекцией, куда ни бей, всегда в него попадешь. Поэтому Макс ждал, делая вид, что приноравливается к удару. И когда голкипер стал уже выходить на него, мягко отдал пас назад, на набегающего Шиху. Тот пробил так, что чуть сетку не порвал.
— Знаешь, что тебе забыли про футбол сказать? — улыбнулся Макс, проходя мимо Сивого. — Что это командный вид спорта.
— Да я вас и один всех уработаю, — сплюнул Витька.
Развели через Криворученкова, он отпасовал назад, убежал по краю, снова получил мяч и навесил на Сивого. Тот мягко принял на грудь и влупил, что было сил. Но по девятиэтажному мату Витьки и вытянутой руке Ибры, Макс понял, что голкипер успел среагировать.
Плохая подача углового и очередной обрез помогли команде увеличить счет на два мяча. А после перехвата, который произошел сразу за розыгрышем с центра поля, и вовсе на три.
Хотя Сивый все же отличился. Обыграл Шиху, оттолкнул руками подоспевшего Князя и пробил в девятку, издевательски пожав плечами. Мол, ничего особенного, каждый день такое делаю. Кричать и оспаривать гол никто не стал, это дворовый футбол — тут бывает, и с корнями ноги выдирают. Если уж начал играть, то терпи.
Правда, на итоговый результат этот гол престижа не особо повлиял. Последний мяч Макс издевательский забил, перекинув Пузо, растянувшегося в подобии прыжка.
— Пять один. Ну что, господа, на позицию.
Сивый сплюнул, но поперся к воротам. Какой бы характер у Витька не был дрянной, пари есть пари. Поэтому команда противников выстроилась вдоль ворот, наклонившись и выстав то, на что спорили.
— Подальше только вставайте, слишком близко подошли, — единственное, что заметил Сивый.
Макс кивнул и откинул мяч на три шага назад. А после небольшого разбега пробил. Не со все силы, но точно.
— Сука! — возвестил Сивый о том, что удар дошел до адресата.
Упоминание собаки женского пола он повторил еще дважды. Макс не промахнулся ни разу.
— Я следующий, — сказал Ибра.
— Норм, ща у них вратарь бьет, — успокоил Сивого Криворученко.
Как выяснилось, зря. Знал бы, что до недавнего времени Ибра исполнял все штрафные, так и вовсе промолчал. Потому что Витя снова оживился.
— Да вы че все в одно место бьете?!
— Куда получается, — ответил Макс. — Если бы с нами Колян играл, то били бы в разные. А теперь делаем, что получается. Сам понимаешь. Давай, Ибра.
Длинный и худой как жердь татарин разбежался и ударил со всей силой шнуровкой по мячу. И над футбольным полем разнеслось уже привычное: «Сука!».
***
— Линию держи, линию держи!
Фима впервые так волновался. А как же иначе, всю жизнь он был внутри команды, на поле, а теперь смотрел на нее с бровки. Ведь ныне он главный тренер.
— Офсайд! — крикнул арбитр. — Мяч у «Ирмерцев».
С этим названием тоже много неразберихи. Сначала они именовались не иначе, как футбольная школа имени «Ирмера-Куликова». Ведь после исчезновения Коли и внезапно свалившегося на голову Фимы целого состояния (земли, завода с уже возведенным на его территории манежем и внушительной стопки денег) у них оставался единственный вариант отблагодарить пропавшего графа.
Это позже выяснилось, что из-за какого-то застенного закона все, что связано с Колей, вслух произносить нельзя. Вот и стала футбольная школа носить фамилию Ирмера. А что, формально (это слово Фима узнал относительно недавно, прочитал где-то в умной книге) к ним претензий никаких. Ведь они вроде как славят Даниила Марковича, величайшего представителя Империи. Хотя, об Империи сейчас тоже старались не говорить. В общем, славного потомка магического рода. А вскоре ФШ «Ирмера» преобразовалось в короткое «Ирмерцы» с главным тренером и владельцем Фимой. Ныне Гуляевым Ефимом Викторовичем.
— Рядом смотри! — кричал конопатый Фима, хотя понимал, при таком гвалте вратарь его не слышит. Однако голкипер сделал все именно так, как подсказывал тренер, отдал пас центральному защитнику слева.
Тот, в свою очередь, перепасовал на край, а оттуда «Ирмерцы» уже перевели диагональ на противоположную сторону в центр, разрезая половину команды.
— Давай, Никитка, давай, жми!
И он, даром что самый маленький, жал. Припустил так, что только бутсы засверкали. Куда уж было защите «Пажей» против их, как же Коля говорил… точно, маленькой ракеты. Бог знает, что такое ракета. Нет, у них в приходской школе, куда теперь обязали ходить всех, не получивших минимальное образование, рассказывали про застенцев и их диковины. Однако до ракет пока не дошли.
Никитка чуть замедлился, будто бы собираясь ударить с острого угла. А уже потом, когда защитник бросился ему наперерез двумя ногами вперед, резко убрал мяч под себя. Финт, которому научил Коля. Защитник пролетел мимо. А Никитка спокойно осмотрелся и навесил, аккурат на голову Вадиму.
— Гол! — закричал Фима, воздев два кулака к небу.
— А-а-а!!! — ревел стадион.
Ныне «Ирмерцы» стали самой что ни на есть народной командой. По одной простой причине — принимали в свои ряды всех. Те же «Чекуши» брали к себе только из своего района. Да и то, кому-то необходимо было замолвить слово за нового игрока.
Потому к «Ирмерцам» и пошел люд. По большей части простой, за очень редким исключением, но некогда босые ребятишки и играли. Понятно, что битва за попадание в основной состав была серьезной. Туда определялись только лучшие. Другие играли на турнирах попроще. Ведь существовали «ФШ Ирмер-белые», «ФШ Ирмер-красные» и «ФШ Ирмер-синие».
Все это требовало денег. Причем, серьезных. И Фима, который крючкотворству и приумножению рублей обучен не был, догадался о грядущем банкротстве, когда оно стало почти неминуемо. А тут пришла помощь, откуда не ждали. Сам господин Извольский, который навроде государя у них теперь, назначил жалованье их футбольной школе, как «социально значимому проекту по развитию спорта среди простого населения».
Поговаривали, что не обошлось без застенцев. Вроде как они множество денег теперь и давали. А Фиме-то какая разница? Дают — бери, а бьют — беги. Бить Фиму никто не собирался, разве что только бумажной волокиты прибавилось, пришлось даже человека нужного нанять. Ну, и самому грамоту подтянуть. А то вдруг этот человечек воровать начнет, а Фима-то и не поймет.
— Не садитесь низко! Прессинг, прессинг! Ну, черти, я вас!
Носился Ефим Викторович вдоль бровки, долговязый, конопатый, в нескладно сидящем на нем костюме и кепке. Ведь в солидном виде что самое главное? Кепка. И все бы отдал, чтобы сейчас выбежать на поле. Да нельзя. На тренировках еще позволял себе играть, а после все же понял: чтобы грамотно этими оболтусами руководить, надо со стороны смотреть.
Долгожданного финального свистка Фима дожидался, как манны небесной. И только теперь обессиленно опустился на скамью. Красный, мокрый и уставший. Не думал Ефим, что так тяжела тренерская судьба. С другой стороны, разве оно того не стоило? Чтобы они, «Пажей», всухую, с разницей в два мяча!
— Все в раздевалку, — позволил себе напоследок улыбнуться Фима. — Там поговорим.
Но сам не торопился. Он дождался «старичков», которые были в команде со дня основания. Сложилась у них небольшая традиция. Гриша оглянулся, чтобы поглядеть, не смотрит ли кто, и протянул руку. Никитка, затем Прокоп и Паша положили на нее свои ладони.
— Мы помним, — сказали они в один голос.
Что помнили? Да, знамо что. Того самого, из-за кого они сейчас этим футболом и занимаются. Который показал им всем другую жизнь. И которого враз все в их городе забыли.
Точнее, помнили, как нечто чудовищное, расправившееся с Императором и его правой рукой, князем Максутовым. Невесть каким образом появившееся в их мире, обретшее имя Николая Ирмер-Куликова. Но забыли лицеиста, портупей-юнкера, молодого и полного любви к жизни парня.
