Наследник на мероприятии провёл чуть больше часа и удалился. Я бы тоже сбежал, если бы ко мне подходили разные люди, но говорили практически одно и то же. Пока ещё никто не был готов воспринимать его как серьёзную политическую силу. Всего пара человек осмелились спросить, кому из дядюшек он больше симпатизирует и почему. Но по большому счёту всем было плевать кого поддержит Николай. Он сейчас выступал в роли трофея победителю, что на мой взгляд выглядело странно.
После ухода Николая мне разрешили остаться в зале или же идти отдыхать. Я выбрал первый вариант, так как заметил несколько знакомых лиц и решил подойти и поздороваться. Первым попался Плетнёв Анатолий Евгеньевич, губернатор области. Он был в компании Орловых, но меня это не сильно напрягало.
— Здравствуйте, — поздоровался я, подходя к ним.
— Кузьма Фёдорович, — кивнул Плетнёв, протягивая руку. — Видим, что ты занят очень важным делом.
— Замещаю Дашкова, пока он в отпуске, — поморщился я. — Вздумалось же ему уехать в самое неподходящее время. Мне между прочим некогда, у меня учебный процесс страдает.
— Не все могут позволить себе отдыхать или учиться, — многозначительно ответил он. — Кто-то должен работать.
— Как ваш сын? — вспомнил я. — Осваивает Арктику?
— Осваивает, — Анатолий Евгеньевич улыбнулся и даже рассмеялся. — Недавно письмо прислал, покаянное. Сознаётся во всех ошибках, грозится получить второе высшее образование и пойти работать. Но год ещё не прошёл, так что рано ему на берег. Что, Владимир Николаевич, не хотите отправить племянника учиться уму разуму? Способ действенный, из любого балбеса человека можно сделать.
— Надо бы, — ответил Орлов. Поставил мысленно галочку спросить у Павла Сергеевича, можно ли считать Владимира Николаевича князем или нет. Он ведь сейчас возглавляет род, после смерти брата. — Но вместо Арктики я его в военное училище отдам. Там не только воспитание, но и дисциплина.
— Мы слышали, — немного понизил голос Плетнёв, — ты недавно с князем Разумовским громко поссорился.
— Вот так всегда, виноват Кузьма, — вздохнул я. — Он пытался прорваться в женскую половину дворца, но был остановлен охраной. Я мимо проходил и вежливо попросил его удалиться или получить разрешение, чтобы беспрепятственно по дворцу гулять.
Мужчины заулыбались, представив эту картину. Зимний дворец — это родной дом для Великого князя. То, что его сейчас гоняют, сильно бьёт по репутации рода Разумовских. Но здесь он сам виноват, что выбрал неудачное время и место, чтобы проведать племянниц.
— Однако, здесь слухи быстро расходятся, — сказал я. — Двух часов не прошло. Помню, как Император Цао мне говорил, что всё, что происходит во дворце, должно там и оставаться. А если у кого-то язык слишком длинный, его следует подрезать.
— Там тоже со слухами всё в порядке, — заверил Плетнёв. — Не так, как здесь, но будь уверен, что кости они друг другу промывают. Только говорить стараются тихо, чтобы языки, как ты выразился, не подрезали. Я тебя поддерживаю, так как знаю, что за человек Разумовский, но прошу быть осторожнее. У них злопамятность — семейная черта. Может пройти несколько лет, кажется, что всё уже забыто и пройдено, но если появится шанс воткнуть тебе нож в спину, то он его не упустит. Засадит по самую рукоять, будь уверен.
— Спасибо за предупреждение, — кивнул я, не став говорить, что подобное мне уже рассказывали про младшего брата. — Есть шанс, что в ближайшее время они договорятся? Имею в виду Великих князей.
— Вряд ли, — сказал Орлов. — Слишком большие противоречия. Договориться можно, но это будет уступка со стороны Разумовского, что его союзники воспримут как слабость. Поэтому он будет играть вдолгую. Всё успокоится только когда оба подомнут под себя достаточно, по их мнению, ресурса и влияния.
Я заметил братьев Наумовых неподалёку. С ними беседовал незнакомый мне мужчина и, судя по всему, разговор подходил к концу. Это было видно по выражению их лиц.
— Прошу меня простить, — сказал я.
— Рад был тебя видеть, — сказал Плетнёв. — Будет время, приходите с супругой к нам в гости, в дом на Невском. Даже не так, двадцать восьмого, когда все мероприятия будут завершены, жду вас в гости.
— Хорошо. Если непредвиденного ничего не случится, придём, — кивнул я, ещё раз пожал ему руку и поспешил к Наумовым.
Мы с губернатором встречались всего пару раз, но он произвёл хорошие впечатления. Бывший военный моряк, довольно прямолинейный, что мне всегда в людях нравилось. С такими дружить можно и нужно, не боясь, что тебя предадут послезавтра, когда ветер переменится.
К Наумовым я подошёл как раз в тот момент, когда их собеседник наконец понял, что ему пора уходить. Говорил он быстро, даже как-то сбивчиво, и уходил поспешно, ринувшись прямо сквозь толпу гостей.
— Добрый вечер, — поздоровался я.
— Здравствуй, — кивнул Пётр Сергеевич. — Надо признать, что тот итальянский костюм тебе шёл больше. Как у тебя дела, справляешься?
— Всё отлично, — кивнул я. — Тут кто угодно справится, работа: «не бей лежачего».
— Хорошо, что тебя не слышит Лилия Карловна, — сказал Геннадий Сергеевич. — А то последовала бы лекция о том, что не следует произносить настолько странные и просторечные фразы. Да и скромность здесь лишняя. Никто кроме тебя в такой огромной Империи не может заменить Константина. Я говорил Ивану Николаевичу, покойному Императору, что одного человека недостаточно для подобной работы. Он может занемочь в самый неподходящий момент и заменить его банально некем.
— А он? — заинтересовался я.
— Экономил, — поморщился ректор. — Дорого, говорит, один специалист обходится казне. Дашкову ведь пришлось ограничить собственные силы, и кроме работы в охране царственных особ он больше нигде проявить себя не может. Поэтому у него жалование повышенное, с надбавкой за вредность. Плюс премия и отдых в лучшем санатории, за счёт казны.
— Понятно, — улыбнулся я. — Вы только учтите, что я долго на такой работе не продержусь, сорвусь. Нервная она и вообще.
— Две недели придётся потерпеть, — серьёзно сказал Пётр Сергеевич. — Надо, для общего дела. И ни на минуту не теряй бдительности. Завтра у Николая будет насыщенный день, а у тебя, соответственно, тяжёлый.
— А возьмите меня на переговоры между четырьмя…
— Кузьма, — Геннадий Сергеевич строго посмотрел и покачал головой. — Не надо вслух говорить. Если ты в этот момент будешь свободен, то обещаю подумать. Чуть не забыл, скажи мне, почему с тобой второй день подряд настойчиво хотят встретиться американские представители международной федерации смешанных боевых искусств?
— Понятия не имею, — почти искренне удивился я. — Может, хотят, чтобы я выступил. Так мне это не интересно, я ведь всех побью, и они обидятся.
Братья Наумовы посмотрел на меня одинаково недоверчиво, словно видели насквозь.
— Хорошо, — Пётр Сергеевич слегка улыбнулся. — Если они тебя убедят выступать, предупреди заранее. Хочу сказать тебе спасибо. Вы с Салютом нас выручили. Он не побоялся рискнуть, воспользовавшись резервным фондом. Значит, доверяет тебе существенно больше, чем может показаться.
— Вы со ставками на спорт завязывайте.
— Здравая мысль, — поддержал меня ректор, посмотрев на брата.
Пётр Сергеевич промолчал, но судя по виду, вряд ли он ещё раз рискнёт сделать серьёзную ставку.
— Скажите, а почему решили провести празднование дня рождения так громко? — вспомнил я вопрос, который хотел задать. — Ведь траур и всё такое.
— Громко не будет, — сказал Пётр Сергеевич. — Обойдётся без праздничных фейерверков и шумного бала. Обычный приём, в честь дня рождения. Политика и дипломатия.
Дальше наш разговор был прерван появлением князя Воронцова. Увидев его идущего к нам, я понял, что общаться с ним нет никакого желания. Вот честно, даже спина зачесалась от одной мысли. Сославшись на работу, я покинул зал через служебный выход и направился к комнате охраны на первом этаже. Нашёл телефон, по которому смог дозвониться Тасе. Как оказалось, им с Алёной выделили служебную квартиру в двадцати минутах пешего хода от Зимнего дворца. И пока я был занят, они время даром не теряли и отправились на званый ужин, куда пригласили только женщин. Я сначала даже обрадовался, а потом узнал, что организовывали его в доме Орловых. На моё беспокойство Тася только посмеялась. Сказала, что знает всех присутствующих женщин из этого княжеского рода и почти ко всем относится нормально, а к некоторым даже по-дружески. Заверила, что с ними всё будет в порядке, тем более за женщинами будут присматривать её друзья детства, братья Роман и Григорий.
