запомнить. А чего ещё можно желать, как не места в учебниках истории? После смерти от человека не остаётся ничего, кроме костей и воспоминаний в головах других людей.
Возможно, это слегка нарциссично, но почему бы и нет? Как уже и говорил, я воспринимаю вторую жизнь как компьютерную игру с глубоким погружением, а это открывает множество возможностей для веселья. По факту это некая песочница, где я со старта начал с читами в виде божественной магии. Так почему бы не оторваться на всю катушку?
Да и решение столь глобальных проблем, хорошенько так тешит чувство собственной важности. Я и в прошлой жизни занимался меценатством, но чтобы помочь всем, не хватит и бюджета десяти самых развитых стран… А здесь всё по-другому. Одним заклинанием можно помочь сразу тысячам людей, а то и миллионам.
Луи как-то говорил, что в его мире ходили легенды про божественную магию жизни, способную воскресить умершего человека. Хрен знает, существует ли нечто подобное в реальности, но если существует, я просто обязан заполучить этот скилл. Да и всю остальную божественную магию.
А для этого придётся найти два оставшихся куска артефакта. Перспектива стать полубогом грела мне душу. Человек я в целом хороший, всякие пакости творить не стану, а вот потрудиться над тем, чтобы моё имя навсегда осталось в истории — это дорого стоит.
Причём я не собираюсь заниматься политикой или чем-то подобным. Не собираюсь создавать Империю имени себя любимого. Не собираюсь навязывать людям привычный мне уклад жизни. Всё это не имеет ни малейшего смысла, ведь даже Первый в своё время умер от старости, а его попросту вычеркнули из истории.
Мне по душе стать героем из легенд, которые будут передаваться из поколения в поколении. Возможно, в будущем какие-то последователи создадут на этом фоне религию, но я и не против. Наоборот, буду только за, ведь тогда моё имя плотно закрепится в веках.
Ничего другого, желать по сути, смысла нет. Гарем аппетитных самочек? Скучно. Все деньги мира? Ещё скучнее. Политика и прочие Империи? Муторно, нудно и скучно.
Поэтому я и решил, что стану героем. Не по принуждению, и не потому, что хочу спасти мир, а исключительно из-за шкурного интереса. Однако так никто в минусе не останется, напротив, я же планирую делать жизнь людей и нелюдей лучше, дабы они запомнили неуловимого героя и начали слагать легенды.
— Толян, ты куда? — окликнул меня Луи. — Станция ведь в той стороне.
— Оу… Да что-то задумался, — я повернулся и пошёл за ним следом, рядом с Ларисой.
— Думаешь, как руду выкрасть? — спросила она.
— Лучше всего будет купить.
— Чего? Совсем сбрендил? — недоумённо бросил Луи. — Там ценник просто конский будет! Сколько у вас там золота в мешке? Двести? Триста монет? Этого даже на одно ведро не хватит.
— А нам много и не надо, — парировал я с самодовольной ухмылкой. — Мы отправимся к Пику Дьявола.
— Что? Стоп! Ты совсем ёбу дал⁈ — выругался Луи. — Это же самоубийство!
— Пик Дьявола?.. — Лариса задумалась и опустила глаза.
— Я вынесу всех виверн разом. А даже если не смогу, вернёмся на следующий день и добьём, — моей уверенности не было предела.
— Ну-у-у… Даже не знаю, — с нескрываемым сомнением пробубнил Луи. — Потенциальный навар огромен, но мы в прошлый раз еле оттуда ноги унесли. А ведь даже на три километра к руде не приблизились.
— А! Вспомнила! — воскликнула Лариса.
— Я уже всё продумал. План надёжный как… Как стены Анклава.
— Крайне актуальная шутка, — Луи посмотрел на меня со снисхождением.
— И сколько там руды? — спросила у меня Лариса. — Говорят «горы», но как оно обстоит на самом деле?
— Мне кажется, это лишь байка, — Луи скрестил руки на груди.
— Тогда туда бы не посылали целые армии. Вспомни крайний случай. Они ведь на весь день там остановились. А значит, было что подобывать, — парировал я. — Да и в любом случае, если наберём хотя бы пару тонн, сможет забыть про потребность в деньгах до конца жизни.
— Или присоединимся к остальным идиотам и станем удобрением для растений, — фыркнул Луи. — Толян, вот честное слово, мне это идея не нравится.
— Значит, будем голосовать. Кстати, Лариса, не хочешь присоединиться к нам в этой авантюре? Тебе ведь тоже деньги не помешают.
— Даже и не знаю, что сказать, — неуверенно выдала она. — Сейчас у меня голова забита только одним. Вот когда узнаю судьбу сына, затем отосплюсь… Вот тогда, может быть, и что-то решу. Пока ничего не скажу.
— Конечно, — я мило улыбнулся. — Но если дашь положительный ответ, то добычу поделим на пятерых. Так тебе не придётся наведываться к тому предателю.
— Ну всё, хватит меня уговаривать, — отмахнулась Лариса.
— Молчу-молчу, — мы как раз дошли до станции
На том месте, где мы распрощались с Лизой, найти её не удалось. Но даже хождение туда-сюда ничего не дало, ведь станция была слишком большой. Тогда Лариса зашла в туалет и создала разумных птиц, которых отправила на поиски дочери, а мы решили перекусить в местном относительно приличном ресторане.
Спустя тридцать минут оказалось, что Лиза услышала грохот складывающегося здания и забивал в самый безлюдный угол станции. Но пташки Ларисы смогли найти её даже там, что само по себе удивительно. А ведь я говорил: призыв в этом мире — крайне полезная способность. В грамотных руках с её помощью можно горы свернуть.
К сожалению, птицы говорить не умели, поэтому нам самим пришлось идти к Лизе. К тому времени станция так плотно набилась беженцами, что концентрация людей на квадратный метр стала критической. Я переживал, что кто-нибудь вскроет мой мешок с монетами, а поэтому нёс его, прижав к груди.
Нам потребовалось ещё минут пятнадцать, чтобы добраться до Лизы. Она выглядела крайне зашуганной и даже не сразу нас
