— Странные парни, — сказал Стив, принимая от официанта тарелку.
— Ты имеешь в виду тех, у барной стойки?
— Да, — кивнул мой рыжий напарник и осторожно попробовал суп. Что-то одобрительно буркнул и продолжил: — Они похожи на гастролирующих шулеров.
— Думаешь?
— Уверен! Надо присмотреться к ним повнимательнее и предупредить парней, чтобы не связывались. Эти обчистят быстро. Глазом не успеешь моргнуть, как останешься и без денег, и без лошади.
— Личный опыт? — усмехнулся я.
— Можно сказать и так, — поморщился Палмер. — Грехи молодости.
Пока мы обедали, подозрительные парни успели выпить по нескольку стаканчиков виски и направились к выходу. Стив торопливо доел жаркое и поднялся.
— Пойду посмотрю, куда отправились эти мальчики. Встретимся в офисе.
— Хорошо.
Спустя десять минут я закончил обедать, расплатился с официантом и поднялся из-за стола. Вышел на улицу, закурил и услышал позади себя знакомый женский голос. Обернулся и увидел Катрин Фишер, которая вышла вслед за мной.
— Вы всегда такой нелюдимый, мистер Алекс? — спросила она и близоруко прищурилась.
— Добрый день, миссис! Нет, что вы!
— На пароходе вы были гораздо разговорчивее.
— Там мы с вами были в одном положении, миссис. В положении пассажиров.
— Хм… Что изменилось сейчас?
— Практически ничего. Просто…
— По словам жителей, вы просто избегаете местное общество. Вы не заводите знакомств, не бываете на вечеринках и приемах. Вы предпочитаете сидеть на дежурствах и общаться с вашим служителем… как его… мистер Малыш?
— Его зовут мистер Роберт Грин.
— Не думаю, что я запомню это имя. Так почему же вы избегаете людей? — спросила она.
— Людей или местное общество?
— Хм… Странное разграничение. Вы не проводите меня домой? Хотела бы узнать ваше мнение и попросить совета.
— О чем именно?
— О моих учениках.
— Хм… Я небольшой знаток в этих делах, миссис Фишер.
— Катрин. Меня зовут Катрин.
— Хорошо. Как вам будет угодно, миссис Катрин.
Я смотрел на эту красивую женщину и поражался. Поражался человеческой способности привыкать к новым местам и новым знакомым. Смириться с пережитым и поставить перед собой новую цель. Еще совсем недавно в глазах этой женщины можно было утонуть. Прошло совсем немного времени, и в них поселилось нечто новое и непонятное. Что именно? Еще не знаю, но вижу, что она стала другой — одной из горожанок Ривертауна.
Всего одна фраза, брошенная вскользь, не раздумывая, и передо мной появился новый и совершенно незнакомый образ. Если… Если только она не набросила маску, чтобы оградить себя от здешнего общества. Неужели так быстро можно изменить и измениться? Я все-таки ничего не понимаю в людях. Пытаюсь им верить, даже если они лгут. Лгут самим себе. Не раздумывая.
— Что же вас беспокоит, миссис Катрин?
— Ученики? Нет, они здесь ни при чем. Меня беспокоит дядя — Пьер Жаккар. Он каждый раз переживает, что их банк опять попытаются ограбить.
— Пусть ваш дядя успокоится, — сказал я. — Все будет хорошо. Банда Фоули уничтожена, и ему незачем волноваться.
— Но главаря вы так и не поймали… — заметила Катрин.
— Вопрос времени. Тем более что Уильям Фоули не глуп. Не станет же он грабить банк в одиночку. Это было бы слишком самоуверенно с его стороны.
— Вы говорите это с таким убеждением, словно знаете, где он прячется.
— Даже если бы я и знал, миссис Катрин… Вы же прекрасно понимаете, что не сказал бы.
— Местные жители правы… — Она улыбнулась и опустила голову, рассматривая осенние листья под нашими ногами.
— В чем именно?
— Вы очень скрытный человек, Алекс. Жаль…
— Боже меня упаси. Я просто не люблю болтать о разных пустяках.
— Фоули для вас пустяк?
— Нет, этого я не говорил. Просто эта тема не слишком интересна.
— Что же вам интересно… мистер Талицкий?
Она неожиданно остановилась и даже поднялась на цыпочки. Долго смотрела мне в глаза, а потом улыбнулась. Как-то бесхитростно, совсем по-детски. Что я мог ответить? Ничего. Что мне до сих пор снятся московские улицы и маленькая светловолосая девушка? Что просыпаюсь в кромешной тьме своей комнаты и, затаив дыхание, надеюсь, что все это сон? Мне кажется, что вот именно сейчас за окном мелькнут фары автомобиля и послышится привычный шум ночного города? Увы… Этого я сказать не могу.
Ни к чему рассказывать о своих мыслях. Незачем…
Проводив Катрин, я вернулся в наш офис. Сварил кофе и обсудил с Грином особенности пушной охоты. Ну как обсудил… Роберт говорил, а я только слушал, листая старые газеты. В нужных местах кивал и поддакивал, изображая старого и мудрого охотника, который и белку в глаз бил, и соболя добывал. Мистеру Грину, надо заметить, собеседник был не особо и важен. Не окажись я на месте, он бы то же самое рассказывал своей собаке.
Вскоре появился шериф. Хмурый и неразговорчивый. Или на миссис Эшли нарвался, или в мэрию заходил. Здешние чиновники ничем не отличаются от наших, и настроение другим портят с завидной регулярностью. Чем? Всем, чем угодно! Жалобами на нерасторопность, перерасход средств или еще что-нибудь подобное. Фантазия у них работает, этого не отнимешь. Старик Грин покосился на шефа и сразу вспомнил о каком-то важном деле в конюшне.
— Мне не дает покоя этот огрызок письма, который мы нашли в камине, — сказал я, когда Роберт вышел на улицу.
— Неужели? — хмыкнул Марк. — А я полагал, что тебе не дает покоя Катрин Фишер! Кстати, вы хорошо смотритесь вместе. Ты бы подумал, Талицкий. Хорошо подумал…
— Уже донесли? — поморщился я.
— Не донесли, а упомянули об этом факте в одном пустяшном разговоре. Знаешь кто?
— Понятия не имею. Ты же никогда не выдаешь свои источники информации.
— Не тот случай, Алекс. Просто я встретил твою хозяйку, миссис Грегори. Она-то мне и сказала, что мистер Талицкий провожает учительницу. Дело в другом…
— В чем именно?
— Как именно она это сказала.
— Ты сейчас о чем, Марк? — не понял я.
— Она сказала это с легким оттенком горечи. Она не умеет скрывать чувства. Понимаешь, Алекс… Если ты что-то решил или собираешься решать, то не доводи дело до любовных треугольников. Ты же не Стив Палмер, который трахает все, что движется и дышит. Грегори — хорошая и добрая женщина. Знавал ее мужа. Не хочу, чтобы ей было больно. Ты же хороший парень, Алекс! Не заставляй меня изменить это мнение о тебе.
— Не собирался я этого делать, — покачал головой я, — даже не думал.
