Он очень точно использовал слово «попытаемся». Базовые астероиды, неровным кольцом окружавшие блокированную звездную систему, были уничтожены без затруднений. А вот с линкором пришлось повозиться. Эта мишень и размерами была на порядок меньше, и маневрировала непредсказуемо. Лишь после долгих прицеливаний и коррекций, да к тому же удерживая мишень сразу десятком вихревых конусов, Тиберий сумел всадить боеголовку во внутренние отсеки.
К общему негодованию, настианский линкор словно не почувствовал термоядерный взрыв и продолжал методично стрелять по крепости, прикрывающей Мантру.
Взбешенный Тиберий уложил во внутренности корабля еще два снаряда. Казалось, под броней вражеского корабля скрывается черная дыра, в которую проваливается чудовищная энергия взрывов. Кое-что изменила лишь четвертая боеголовка: внешних повреждений по-прежнему не было заметно, однако линкор заметно снизил темп стрельбы.
— Прочная штука, — со вздохом объяснил Макторнтон. — Корпус и часть переборок сделаны из нейтрида. Наши снаряды слишком слабенькие — каждый взрыв в лучшем случае разрушал несколько смежных отсеков.
— То есть мы его слегка повредили, но уничтожить не сможем? — возмутился Тиберий. — А если попасть в двигатель?
Адмирал Билли пожал плечами, на его лице отчетливо читалось невысказанное: попробуй попади. Пробовать Тиберий не стал. Посовещавшись, они решили сменить мишень. Последняя пара боеголовок была телепортирована в тяжелый крейсер настиан, который, как положено порядочному кораблю, раскидал обломки по всей системе Фомальгаута.
Остальные корабли Настиарны, включая подбитый линкор, внезапно прекратили огонь и начали перестраиваться в боевой порядок. Командир Фонг сообщил, что локаторы «Принцессы» засекли приближение Объединенного Флота.
Битва получилась недолгой: при таком соотношении сил (а на подмогу подошли вдобавок три фомальгаутских крейсера) ничего иного ждать не приходилось. Сосредоточенные залпы тяжелых пушек и удары штурмовиков превратили настианские корабли в пыль. Покончив с противником, флот направился к деблокированным планетам.
Плоскость телепортации развернулась внутри многоэтажного жилого комплекса — если верить Камиллу, здесь жили его бывшая жена, его сын и его внуки. Тиберий перешел из фрегата на лестничную площадку, вдохнул непривычные запахи Тантры и с минуту стоял, не решаясь позвонить в дверь.
Блокада продолжалась около месяца, планету не раз обстреливали. Кто знает, как отразились эти события на судьбе инженера орбитальной энергостанции… Тиберий боялся услышать страшное известие.
Переборов страх, он все-таки нажал сенсор. Просочившись сквозь дверь, послышался мелодичный перезвон колокольчиков. После недолгого ожидания дверь распахнулась, и очень симпатичная молодая женщина с любопытством посмотрела на незнакомого гостя.
— Здравствуйте, — сказал Тиберий, разволновавшись до верхнего предела. — Я ищу семью Марченко.
— Здравствуйте, я — Ира Марченко.
Ее приветливая улыбка принесла успокоение — не похоже было, чтобы эта семья перенесла недавнюю трагедию. Тиберий продолжил немного уверенней:
— Можно будет повидать Аркадию или Маврикия?
— Свекровь живет не с нами, а муж на станции… Да вы входите.
Она провела гостя в большую комнату, где двое хорошеньких ребятишек — мальчик и девочка — младшего школьного возраста прилипли взглядами к огромному, в сажень диагональю, видеофону. На голограмме были видны подходившие корабли Объединенного Флота, и нервно дрожащий голос диктора выкрикивал корявый, наспех составленный текст об освободителях, разгромивших врага.
Сноха и внуки, умиленно подумал Тиберий и спросил:
— Тяжело было во время блокады?
Глаза женщины удивленно расширились.
— Разве на Мантре было по-другому?
— Нет-нет, я вообще нездешний… — Он показал пятерней на голограмму. — Час назад я был на одном из этих кораблей.
— Тогда понятно, — произнесла она растерянным голосом. — Да, было ужасно. Несколько торпед взорвались в населенных местах. И с продуктами плохо стало. А самое страшное, когда муж улетал на свою станцию… у него график такой: неделя — на орбите, неделя — дома. Эти сволочи подбили часть орбитальных платформ, — Ирина всхлипнула, вытерла покрасневшие глаза и продолжала неестественно бодрым голосом: — Сегодня Маврикий как раз должен был вернуться, но опоздает, наверное. Сейчас ведь на радостях полная неразбериха с ближними рейсами… А вы к нам по какому делу?
— Решил проведать. Мы не познакомились — меня зовут Тиберий Мандрагор.
Ирина слегка нахмурилась, пытаясь сообразить, по какому поводу слышала прежде это имя. Спустя мгновение, сообразив, совсем растерялась и, охнув, позвала детей: мол, ваш дедушка прилетел.
После восторженных визгов и поцелуев внучка простодушно проболталась:
— А папа так переживал, что тебя нет в живых.
— А я взял и вернулся, — хохотнул Тиберий.
Запел видеофон. Деметрий, который успел перебраться на «Принцессу», интересовался, как там его внук. В ответ он получил инструкцию телепортироваться в какой-нибудь цивилизованный мир, раздобыть подарки для детей, а заодно какие-нибудь деликатесы. На Тантре из-за блокады были проблемы с провиантом.
В этот день Маврикий Марченко добирался домой дольше обычного. По причине прорыва блокады на станции закатили небольшой сабантуй, и сменившаяся бригада пропустила суборбитальный паром. Кое-как вернувшись на планету с попутным корабликом, он не сразу нашел аэробус, потому что вся планета гуляла и транспорт был переполнен. От космодрома пришлось лететь через полконтинента, стоя в проходе.
Еще на лестнице он услыхал странные звуки, словно в квартире гремела грандиозная пьянка. Осторожно войдя в квартиру, Маврикий попал в объятия нежданно нагрянувших родичей: и отец откуда-то взялся, и дед, и даже дядя Камилл, который в детстве учил его драться и стрелять с обеих рук. К тому же стол ломился от угощений с далекой планеты Оаху.
После пятой штрафной дозы Маврикий немного освоился, поверил в реальность происходящего и решился спросить:
— Что будет дальше, папа? Война закончилась?
Вместо Тиберия ответил Деметрий:
— Не совсем. Остаются кое-какие недоделки. Но для нашей семьи война закончилась.
10
Целый месяц бронированный кулак раздавал зуботычины, убеждая бывших соотечественников в неизбежности безоговорочного подчинения. Залпы линкоров, бомбовые удары крейсеров и космоносцев, стремительные рейды десанта оказались весьма убедительными доводами. Впрочем, собиравшие державу военачальники действовали предельно осторожно, так что обошлось без ненужных потерь.
