Между тем Конал взял себя в руки, расслабился, даже спустился на несколько ступенек вниз.
– Разве вы не знаете обычай? Хранитель рода всегда замещает Хана, если тот по какой-либо причине не в состоянии исполнять свои обязанности.
Ульрик отрицательно помахал указательным пальцем:
– Не всегда, Конал, далеко не всегда. Хранитель рода не может замещать Хана в том случае, если сам отказался занять эту должность.
– Вот! Что я вам говорил! – возбужденно затараторил Фелан и со всей силой стукнул кулаком по подлокотнику. – Смотрите, смотрите!
На лице Конала появилось недоумение.
– Но я не отказывался... Ульрик жестко усмехнулся:
– Разве? Вы, вероятно, запамятовали, что во время последних выборов в роде Волка публично заявили, что не имеете намерения замещать меня на посту Хана. К тому же, если мне не изменяет память, вы назвали несколько более подходящих для этой должности кандидатур. Среди них была и Наташа Керенская. Мне непонятны ваши возражения. Я следую вашим же рекомендациям.
– Годится! – засмеялся Фелан. – В самое сердце! – Он улыбнулся Наташе. – Надеюсь, теперь ты не будешь протестовать?
Наташа поджала губы.
– Я не думала, что он так безрассуден. Я же не прошла испытания на подтверждение звания водителя. Они никогда не позволят мне занять место Хана.
В этот момент камера крупно показала лицо Кинсайда. Лицо у него окаменело.
– ИльХан, – заявил он. – Вы не вправе предлагать, тем более в приказном порядке ставить на свое место Наташу Керенскую. Она не прошла испытания, подтверждающие ее право на звание водителя. У нее нет общепринятого, необходимого для занятия этой должности статуса.
– Вы ошибаетесь, Хан Кинсайд. – Ульрик кивнул гвардейцу, стоявшему у двери. – С вашего разрешения, я хочу пригласить свидетеля.
Элементал распахнул дверь, и в зал вошел историк Наташи Керенской. Он поднялся на помост, где недавно стоял Фелан.
Историк чувствовал себя немного смущенно, однако в глазах у него поблескивали дьявольские огоньки. Он подергал свою бородку, потом опомнился, поклонился ильХану, затем аудитории.
– Для тех, кто не знаком с приглашенным мною господином, разрешите представить – Густавус Михаэлс. Он сопровождал Наташу Керенскую с момента ее выступления во Внутреннюю Сферу. В его руках история отряда Волчьих Драгун с той поры, как они оставили кланы. Он хорошо знаком со всеми поворотами в карьере Наташи. Он представит доказательства, что у Керенской есть статус водителя боевых роботов.
Кинсайд сложил руки на груди:
– Ему здесь нечего делать. Какую ценность может представлять его единичное свидетельство?
Ульрик движением руки остановил Кинсайда и дал указание Михаэлсу говорить.
– С позволения уважаемого Хана Кинсайда, – начал маленький человечек, – ильХан Ульрик вовсе не обращался ко мне с просьбой дать показания, точнее, историческую справку по обсуждаемому вами вопросу. Вместо этого он настоятельно рекомендовал мне раскрыть подоплеку тех событий, которая в конечном итоге привела к выборам нового ильХана, к той трагедии, которая случилась на звездном прыгуне. В результате широкого и пристального изучения я нашел в истории кланов четыре примера, когда члены рода, обладающие правом ношения родового имени, были выбраны или назначены Ханами, несмотря на то что военный статус был либо в стадии утверждения, либо вызывал сомнения. Более того, в двух случаях вновь назначенные Ханы были в бессознательном состоянии.
Михаэлс широко улыбнулся, затем продолжил:
– Смею вас заверить, что Наташа Керенская определенно находится в здравом рассудке. Это замечание вызвало гнев у Наташи.
– Ну, я ему покажу. Пусть он только попадет мне в руки, я его тотчас прикончу.
– Кого, Таша? Ульрика или Густавуса?
– Обоих!!
Теперь на экране вновь крупным планом появился Ульрик.
– Подобное объяснение моего решения должно удовлетворить вас, Хан Кинсайд. Я ценю ваше участие в рассмотрении этого вопроса. Однако позвольте напомнить, что это дело целиком в ведении Клана Волка, а не Дымчатых Ягуаров. Кроме того, прошу учесть, что с нынешнего момента я являюсь ильХаном и не нуждаюсь в подобных оценках моих действий. Если вы считаете, что этот поступок идет вразрез с законом и традициями, можете сместить меня, если пожелаете... Если сумеете... Вот ваши прерогативы. Не более того! Вам ясно?
Кинсайд пробурчал что-то невразумительное, тогда ильХан прямо обратился к членам Совета:
– Я назначаю Наташу Керенскую новым Ханом рода Волка. Что вы скажете на это?
– Да! – Ответ был почти единогласен. Голосования не потребовалось.
Ульрик встал и, упершись кулаком в барьер, обратился к присутствующим:
– Уважаемые Ханы, мы и так потеряли много драгоценного времени. Теперь кланы имеют нового ильХана, теперь мы можем продолжить выполнение грандиозной задачи. Это, конечно, вторжение. Чем скорее мы покончим с нашими делами, тем быстрее сможем вернуться во Внутреннюю Сферу.
Штаб-квартира Волчьих Драгун
Аутрич, Маршрут Сарна
Федеративное Содружество
3 июля 3051 года
Хэнс Дэвион не выдержал и поднялся с места. На его лице ясно выразился гнев.
– Я никогда, ни вчера, ни месяц назад, не давал никаких указаний ни своему сыну, ни Каю Алларду Ляо, черт побери! Я не имею к этому никакого отношения! Ваше поведение, неуместное раздражение и ни на чем не основанная подозрительность наводят меня на мысль, что вы сознательно устраиваете обструкцию. Вы не способны сотрудничать, не способны работать, как все остальные полномочные представители. Ваш сын тоже не в состоянии наладить отношения со своими сверстниками. Я подчеркиваю, что вопрос о Сун-Цу далек от темы дебатов.
– Уверяю вас, вы ошибаетесь, Хэнс Дэвион. – Романо Ляо метнула в его сторону злобный взгляд. – Я утверждала и буду утверждать, что обстановка, сложившаяся в учебном подразделении, где моего сына откровенно третируют и постоянно оскорбляют, является отражением царящей на наших заседаниях атмосферы. Как в едином атоме отражается необъятная вселенная, так и в жизни – слабым нигде нет защиты, они постоянно подвергаются несправедливым нападкам. О времена, о нравы!.. Я уже не упоминаю о тех пропусках в протоколе, которые позволяют сильным мира сего творить все, что им заблагорассудится. Я уж не говорю об издевательском смехе, которым встречают моего сына его сверстники. Я просто хочу напомнить всем вам, что оскорбление действием, которому подвергся мой сын – это невинное, хрупкое создание, – со стороны незаконного претендента на мой трон является смертельной угрозой всем вам. Вчера он поднял руку на моего сына, завтра дойдет очередь до ваших.
