подошла к ней, присела на корточки и, заглянув поварихе в глаза, твёрдо спросила:
— Кто главный?
— Лантра! — тут же ответила та, как будто только и ждала этого вопроса.
— Лантра, — задумчиво повторила Эсмеральда, — Бона, ты удивлена?
— Вчера бы удивилась, а сегодня нет, — сказала Бона.
— Да, у них должен был быть кто-то на самом верху, — сказала Эсмеральда, — сколько вас? — продолжила она допрос Вайны.
— Я не с ними! — встрепенулась та, — меня заставили! У меня дочке пять лет, они сказали, что всякое может случиться, если я им не помогу!
— Надо было сказать мне, мы бы защитили твоего ребёнка, — сказала Эсмеральда, — пять лет? Ты из тех, кто приехала сюда с ребёнком? Дочка в саду Валькирий?
— Да, она там, я же всё время на работе. А воспитатели, кажется, хорошо заботятся, она не жаловалась никогда. И учат всему… — сказала Вайна.
— Да, я за этим слежу, — кивнула Эсмеральда, — сама часто туда хожу и всё проверяю. Дети наше будущее. Допустим, что тебя и в самом деле заставили. Так сколько их?
— Я не знаю, — сокрушённо покачала головой Вайна, — много. Но я видела, что люди к ним присоединяются неохотно. Им часто приходилось действовать угрозами и шантажом. Как со мной, например. Но среди боевых отрядов, некоторые из командиров, уговорили своих бойцов перейти на их сторону.
— И многие из них сейчас полегли в вентиляции, — усмехнулась Бона, — может всё не так уж и плохо как показалось? Может, стоит сразу разобраться с ними?
— Мы уже сразу разобрались, — резко сказала Эсмеральда, — нет, в следующий раз мы хорошо подготовимся, и придём когда они не ждут и там, где они не ждут. Не волнуйся, Бона, долго мы тянуть не будем. Но там ведь не только Лантра, есть и другие.
— Это точно, есть. Верхушку придётся почистить основательно, — согласилась Бона.
— То, что мы сейчас отправимся на вашу Атлантиду, это хорошо, — сказал Спас, — как раз сумеем предотвратить столкновение. Только вот, как мы туда доберёмся?
— Долетим! — сказала Эсмеральда, — что с вашей птицей? — обратилась она к Руфи.
— Птица должна быть в порядке. Мы её поставили на запасную стоянку. Мы всегда ставим её в разных местах, как ты и сказала. Думаю, если они её и ищут, то пока не нашли. Но это вопрос времени, нужно забрать её как можно быстрее, — сказала Руфь.
— А на своей птице полететь не хочешь? — сказала Бона, — может, и её успеем забрать?
— Нет, — отрицательно покачала головой Эсмеральда, — там нас точно будут ждать! Это без вариантов. Полетим на транспорте пташек.
— У него же заряда не хватит на такое расстояние, — сказала Бона, — тем более, что лететь придётся битком.
Все задумались.
— Можно будет подзарядиться по пути, — наконец, сказала Руфь, — правда, удобнее всего это сделать на острове, где мы Спаса захватили.
— Отлично! — оживился Спас, — я вас тогда с женой познакомлю… ну, сначала помирю, а потом познакомлю. Девочки, кто из вас дрался там, на острове? — спросил он у пташек.
— Она погибла, — ответила Руфь.
— Да уж, — покачал головой Спас.
— За птицей пойдём я, Руфь и Спас. Обещала же показать тебе наш мир! — сказала Эсмеральда.
— Прям вот мир? — удивился её словам Спас.
— Увидишь, сам скажешь, как это называется, — сказала Эсмеральда.
— Ну уж нет, я тебя не оставлю! Делай что хочешь, но я тоже иду. Это единственный приказ, которому я не подчинюсь! — сказала Бона.
— Ладно, что с тобой поделать? Пташки, справитесь тут одни? — спросила Эсмеральда.
— А чего же не справиться? — удивилась одна из пташек, — не маленькие же!
Тянуть не стали и вышли почти сразу. Спас так и не мог пока понять, где они находятся, но какое-то внутреннее чувство говорило ему, что очень высоко. Да и девочки называли это «крышей мира». Но местность была странная для гор. Как будто дикий лес, правда, весь изрезанный тропинками, но почти без следов человеческого пребывания в виде построек или ещё чего-нибудь. Тут никакая деятельность не велась, но люди бывали часто. Сразу возникла мысль о патрулировании территории. Хотя, за всё время пути они никого так и не встретили.
Когда они дошли до края, перед ними открылся вид на море. Они, в самом деле, были высоко в горах. Это было какое-то странное, удивительно ровное плато, заросшее относительно молодым лесом.
Дальше они начали спускаться вниз. Шли по горным тропам, которые только казались заброшенными, но их выдавали сложные места. Там, где нужно было преодолеть ущелье или отвесный склон, мостки и лестницы были в идеальном состоянии. А дальше опять начиналась дикая горная тропа, имеющая такой вид как будто специально.
Потом они вошли в пещеру, долго шли по ней и наконец, вышли на скальный уступ, высоко в горах, с противоположной стороны от моря. От неожиданности Спас даже вскрикнул.
— Впечатляет? — гордо спросила Эсмеральда.
— Что это, мать его, такое? — проговорил Спас.
— Это? Это наш мир! — сказала Эсмеральда.
Удивиться было чему. Спас долго не мог понять, что же именно он видит. Внизу перед ним было море, относительно большое водное пространство, достаточно плотно окружённое островами. И в центре этого пространства тоже был остров. Но удивительно было не это. Удивительно было то, что всё это пространство было накрыто крышей!
Эта крыша создавала внизу, действительно, целый мир. Тут был большой флот, укрытый от глаз как сверху, так и практически со всех других сторон. Центральный остров был очень сильно обжит и весь испещрён лестницами, дорогами, тоннелями, утыкан постройками и чёрте чем ещё. Даже отсюда было видно, что там бурлит жизнь и снуют люди в больших количествах.
«Крыша» тоже была не однородна. Из неё было много выступов и разного рода наростов. Между многими из них шли мосты и лестницы на огромной высоте. Ведь и вся эта крыша была на высоте скал, возвышающихся на островах.
— Что это? — повторил Спас.
— Вижу, что ты впечатлён, — улыбнулась Эсмеральда, — это большая, старая, исследовательская космическая станция. Практически, целый летающий город. Такие сейчас уже не делают. Эту создали очень давно.
— Но как вы её сюда поместили? — Спас никак не мог понять, как такое возможно.
— Это не мы, — улыбнулась Эсмеральда, — когда такие станции списывали, то их, дабы добру не пропадать, стали использовать для колонизации новых планет. Очень бережно приземляют такую станцию на новую планету, и вот уже есть отправная точка. На первое время у колонизаторов есть всё необходимое. И источники энергии, и исследовательские лаборатории, да и место для жизни.
— Но как приземлить такую гигантскую штуку? — удивился Спас, — я даже боюсь предположить сколько она весит!
— Да, это сложная техническая операция, для которой используется множество кораблей. Это математика. Значит, найти ресурсы чтобы приземлить такую станцию обходилось дешевле, чем возводить на неосвоенной планете стартовый город с нуля. И это здесь ещё климат хороший. А ведь бывают планеты и с агрессивной атмосферой. Там такие станции были просто незаменимы! — сказала Эсмеральда.
— Но место выбрано, мягко говоря, странное для приземления, — покачал головой Спас.
— Ты прав! Выбрано было другое место. На континенте Сердце, слышал про такой? — спросила Эсмеральда.
При упоминании Сердца Спас вздрогнул, но ничего не сказал и просто кивнул.
— Так вот, — продолжила Эсмеральда, — во время приземления из-за ошибки в расчетах всё пошло не так. Пришлось искать новое место для приземления прямо по ходу. Ведь приземляющие её корабли, по большому счёту, просто сильно замедляли её падение. Летать с ней туда-сюда было невозможно. Только слегка скорректировать курс. Эта группа островов была признана наиболее удачным вариантом, выбирали-то из плохого и очень плохого, притом быстро. В итоге, получилось то, что получилось. Однако, после такого приземления, возникли сложности с эксплуатацией этого сооружения. Ведь станция зависла высоко над морем. Очень неудобно. Да и пострадала она сильно. Скалами пробило корпус во многих местах, когда она на них насадилась. Особенно центральный остров наделал бед, — Эсмеральда указала на него рукой. Но жизненно важные «органы» станции не пострадали и поэтому её не стали сбрасывать со счетов, а всё же собирались использовать. Поэтому и не стали демонтировать ни реакторы, ни другие дорогостоящие системы. Но годы летели, колонизация шла
