Естественно, как только я оказался в пилотском кресле, то активировал щит на полную мощность, реакторы взвыли от нагрузки, пришлось запускать дополнительные, и на разгонных уходить в другую систему. От части флота нападающих отделились шесть кораблей. Вполне современный линкор с плохо замазанными эмблемами патрульных сил, четыре крейсера и одно среднее десантное судно, а через минные поля прошла группа обороняющихся. Сейчас рвя разгонные движки в попытках догнать меня, обе группы пытались успеть первыми.
Догнать они меня догонят, неповоротливая «Матрона» слишком медлительна, хотя запас скорости при принудительном выходе ещё сохранялся и я в данный момент её наращивал. Но крейсера для того и были спроектированы, они загонщики, соответственно быстрее.
Особо я не боялся, щиты у меня мощные, хрен продавишь и собьёшь, вооружение отличное, только нетерпеливо поглядывал на экран, где кроме прочей информации отображалась медленно увеличивающаяся скорость и готовил вооружение к бою. Из всех кораблей мне был опасен только один, патрульный линкор, да и то особо сильно. Эти корабли были спроектированы именно для патрульных сил, то есть максимум средней артиллерии и толщины брони, небольшое количество крупной и всего одна туннельная пушка, но зато четырёхсотмиллиметровая. Вот она мне была опасна, десятка два выстрелов в одном место и он сможет продавить мне щит с одной стороны… если я буду сидеть сложа руки и одновременно не ремонтировать сгоревшие эммитеры. В ином случае даже он мне ничего не сделает. Я хорошо постарался для защиты своей собственности.
Как только обе группы вошли в зону устойчивого поражения моих туннельных скорострелок, почти сразу двенадцать башен этих орудий задрожали, когда стволы их пушек выпустили первые очереди разогнанных до сверхскорости специальных болванок.
Четыре орудия у меня били по линкору, продавливая щиты. Было видно, как пузырь щита прогибается, под ударами болванок сияя разноцветными всполохами. Только после четвёртой очереди щит на носу исчез и следующие болванки, вспарывая крепкую броню, вызвали разгерметизацию отсеков и разворот корабля. Капитан решил, что пора уносить ноги, пока его корабль относительно цел. Он был в том прав, ведь я стрелял не только по нему, но и по другим кораблям не только этой группы, но и обороняющимся. Результаты обстрела обеих групп, четыре корабля полностью уничтожены, я включил туда и десантное судно, шесть перешли в неуправляемый дрейф, пестря многочисленными пробоинами и выпуская облака замерзающего воздуха.
Я уже удалялся, когда обе группы сцепились в схватке. Про меня они успели забыть.
Я не говорю, что бой был только в одни ворота, используя щит, пришлось постараться, отражая ракетные залпы, я даже противоракеты не стал выпускать, экономя, щит вполне удержал их, к тому же большую часть до подхода к щиту посбивала защита из турелей ПКО. Даже удалось выдержать два выстрела из туннельной пушки линкора, пока он не вышел из боя. Результат их потерь я уже озвучил, но и у меня они были. Шесть эммитеров сгорело с левого борта у кормы, и, надо же было такому случиться, что одна средняя ракета как-то смогла пройти в этот момент в пробоину щита и её не поразили турели ПКО. В результате она разорвалась в среднем транспортном контейнере на внешней подвеске, уничтожив всё, что было внутри, помяла броню и стыковочный узел, а также две турели ПКО, что находились рядом, требовали ремонта. В контейнере находились запчасти к платформам. С учётом того что я их мог наделать на своём комбинате любое количество, не такая страшная потеря, был бы материал для производства.
Следующие сутки я уходил на разгонных, тратя драгоценное топливо, у меня его осталось семьдесят шесть процентов, не покидая рубки и занимаясь одновременно ремонтом повреждений. Обычно на таких кораблях два-три пилота и они работают посменно, но у меня замены не было, вот и приходилось всё это время проводить в рубке. Хорошо, что кресло могло изменять форму и я спокойно выспался, пока Алекс отслеживал состояние судна, скорость и проверял дорогу по пути нашего движения.
С ремонтом я закончил быстро. Ещё тогда, неподалёку от планеты, с любопытством глядя на развивающиеся бои у планеты, моё появление вызвало толчок к этому, я сбросил обломки контейнера и, сняв часть обшивки, на комбинате произвел ремонт, выправив сектора брони, и вернул на место. Не забыв также заменить поврежденные турели и сгоревшие эммитеры. Всё это я сделал за два часа. Да, быть инженером с меткой и инженером без неё, это две большие разницы. В ином случае я бы часов восемь возился, пока бы не привёл судно в порядок.
Как бы то ни было, больше меня никто не преследовал и я, идя полным ходом мимо многочисленных расстрелянных бортов, сколько же тут транзитников погибло и сколько попало в плен, уходил из зоны действия глушилок, пока Алекс, через сутки пути не сообщил, что губительное для гипердвижков воздействие этого излучения им не фиксируется. Поэтому, как только Алекс сообщил эту новость, я сразу ушёл в гипер по тем координатам, что ввёл в пилотский пульт, и как только звёзды на экранах прыгнули нам навстречу, сразу направился к себе. Какое плаванье и отдых? Спасть, только спать.
Утром следующего дня, я выяснил у Алекса, всё ли в порядке на корабле, после чего проведя по четыре часа в двух тренажёрных комплексах, плотно поужинал, поплавал в бассейне спортзала там вышка хорошая, и направился в госпиталь. Нужно дальше поднимать боевые базы.
Многие спросят, почему я с таким фанатичным упорством учусь, да ещё поднимаю базы на сверхвысокий уровень, до шестого ранга, когда пятого более чем хватит. Я могу ответить на этот вопрос. Он был очень прост. Я был источником для разнообразных баз знаний.
Сейчас поясню что это такое. Кто-нибудь знает, откуда берутся базы знаний? Правильно, их берут из памяти тех людей, знания, по специальностям которых подняты очень высоко и после некоторых манипуляций из сырых воспоминаний делают базы знаний и закачивают их на кристаллы без возможности копирования. Во всём этом была только одна проблема, не все спецы могли поделиться знаниями, таких людей было не так много и многие из них были на контроле у корпорации «Нейросети», за приличную оплату делясь своими знаниями. Именно так и получала корпорация эти базы.
Думаю становиться понятным, что я был одним из тех немногих, кто может свободно делиться своими умениями, из которых потом можно создавать базы знаний. Более того, я уже пробовал на оборудовании «Нейросети» создать несколько баз знаний. Я тогда снял у себя слепок памяти и после трёх часов работы залил на пустые кристаллы базы для пилотирования малого корабля. Мне даже управление оборудования взламывать не пришлось, хотя им мог пользоваться только сотрудник корпорации. Да я просто поставил себе на сеть соответствующую метку сотрудника «Нейросети» и свободно пользовался всем оборудованием. Это сделать было не трудно, я нашёл в кабинете у начальника филиала на «Пуме» личный пропуск директора. Тот оказывается его потерял, и заказал новый, но этот ещё был действующий. Вот я и вставил удостоверение в приёмник диагностической капсулы и от имени директора поставил себе на сеть соответствующую метку, причём не простую, а старшего врача медсекции, что открывало для меня широкие перспективы и навсегда сняло проблемы с использованием этой аппаратуры и оборудования.
