— Чем сложнее задание, тем интереснее его выполнять. Кстати, о подарках. К сожалению, в день Синего заката я не смог попасть в Лирград по известным причинам. Поэтому свой скромный дар могу вручить только сейчас. Прошу.
Магринц поставил на стол небольшую шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Ее он получил от Скергона — маграфа, долгое время работавшего на Инварсе.
— Интересная вещица, — кивнул Мугрид.
— Она с начинкой, повелитель.
Гермаг открыл шкатулку и вытащил оттуда…
— Умеешь ты удивлять, Оршуг. Солнечный камень таких размеров мне видеть еще не доводилось.
Действие солнечного камня было сходным с поглотителем магии. Но если черно-белый медальон сначала поглощал заклинания и только затем мог отдавать энергию через каналы титулованного чародея, то золотистый камушек заряжался самостоятельно, аккумулируя магические силы солнца и ветра. И свою энергию он отдавал не через каналы волшебника, а непосредственно подпитывая заклинания. Чем крупнее был камень, тем больше энергии в него вмещалось.
— Он сращен моими кудесниками воедино из четырех отдельных.
— Неужели именно это было украдено у твоего шурина? — задал провокационный вопрос гермаг.
— Нет, повелитель. Тот подарок мне так и не удалось отыскать.
— Тогда хоть расскажи, чего я лишился?
Магринц не сомневался, что повелитель Ливаргии знает о синеглазке. Оршуг много думал о бойцах, которые пытались отбить девушку у Лоргуда, и пришел к выводу, что за ними мог стоять только один человек — Мугрид. Поэтому смысла скрывать и дальше информацию о девушке вельможа не видел. Тем более что синеглазка, как он сам полагал, наверняка находится в Гюрограде.
— Мне на Инварсе удалось захватить очень редкую девицу.
— Красивую?
— Смазлива, но привлекательность, как это ни покажется странным, самое несущественное из ее достоинств.
— Действительно странно, если речь идет о женщине. Ты меня заинтриговал.
— Она показала себя превосходным бойцом, а от ее синих глаз отскакивала магия.
— Уникум с зеркальным взглядом? — Удивление гермаг сыграл с некоторой фальшью.
— Да, повелитель. И эту синеглазку у меня украли.
— Удалось выяснить — кто?
— Точных сведений нет, но последний раз ее видели в обществе сумеречного вархуна.
— Опять??? Эти парни начинают меня сильно раздражать. Ты оставил кого-нибудь возле стен Гюрограда?
— Конечно. Два моих воина и один маг пытаются выяснить, что происходит у сумеречников.
Магринц приказал Шургу, единственному выжившему человеку из отряда Лоргуда, проникнуть в город и разузнать все о чужаке, а заодно и о девушке с синими глазами. Еще двое обеспечивали ему поддержку.
— Разумно. Перед тем как отправишься в Девятиград, расскажешь, как с ними связаться. Думаю, самое время разворошить это осиное гнездо.
— В Гюрограде немало волшебников и воинов, — напомнил Оршуг.
— Я не собираюсь тратить на них свои силы. Есть же еще зоревики и полуночники. Вот пусть они и разбираются с конкурентами.
В дверь кабинета постучали.
— Кто там? Я же приказал нас не беспокоить!
На пороге появилась толстушка Равис:
— Папа, ты обещал, что вернешь мне господина Оршуга через полчаса.
— Дочка, закрой дверь и не мешай. У нас очень серьезный разговор.
— Да? А потом он уедет по твоим делам, а я дожидайся, как последняя дура.
— Ты не последняя, успокойся, — усмехнулся гермаг. — После того как мы закончим, у тебя будет время поговорить с магринцем.
— Сколько? — не унималась девица.
— Час.
— И только?
— Чем дольше ты будешь отнимать у нас время, тем меньше его останется! — строго предупредил отец.
Угроза подействовала.
— Да, все забываю тебя спросить, — дождавшись, когда дверь захлопнулась, сказал Мугрид, — ты как смотришь на брак с моей дочерью?
— Породниться с таким человеком, как вы, большая честь для любого дворянина.
— Будем считать, что между делом я пристроил свою Равис к достойному человеку. Ладно, тогда ненадолго прервемся. Я подготовлю письмо Холгу, тебе час на отдых, полчаса на сборы.
Магринц вышел из кабинета. После его ухода Мугрид глубоко задумался. Ему тоже показалось странным, что сумеречники рьяно защищали выходца из чужого мира.
«Неужели после смерти Гарнога в Гюрограде что-то изменилось? Докладывали, что там назревала серьезная буча. Потом вроде появился новый вождь, из-за которого сорвался поход на зоревиков. И больше никаких сведений! Надо снова подключать цирюльника. Если он один раз сумел убить вождя сумеречников, не должен оплошать и во второй. Заодно пусть уничтожит кого-нибудь у зоревиков и полуночников. Надо как можно скорее стравить вархунов между собой, еще лучше — поссорить их с центральной властью. Ругзум на такие дела мастер».
Специалист по грязным поручениям собрал двести головорезов на два дня раньше оговоренного срока и отправил их в Бирзань. Сам же остался в Лирграде на случай, если господину вдруг понадобятся его услуги. Сейчас для гермага это оказалось весьма кстати.
«С Ругзумом переговорю чуть позже. Надо будет еще придумать, что пообещать этому мужлану, чтобы убавить его финансовые аппетиты. От цирюльника, видимо, тоже придется избавиться. Уж слишком много лишнего он знает о будущем повелителе Жарзании. Найти замену ему будет трудно, но когда меня пугали трудности?»
Разобравшись с одной проблемой, гермаг взялся за вторую. Вытащив лист бумаги, он начал писать:
«В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться с этим письмом.
Начну с главного. Новый кронмаг, оказавшийся слабым правителем, получил державу в очень непростое время. К чему это может привести? Скорее всего, нас ждет распад на отдельные провинции с последующими захватами отдельных кусков Жарзании более сильными соседями.
Все истинные патриоты надеялись, что молодой кронмаг, осознавая собственную неопытность, начнет правление с переговоров. В его возрасте самое разумное — посоветоваться с правителями наиболее сильных провинций. Но нет — он выбрал другой способ и развязал войну.
Я не склонен доверять словам главного врачевателя, который считает правителя душевнобольным (отчет лекаря прилагается к моему письму). Болезнь рассудка, конечно, может служить оправданием беспомощности, но не дает кронмагу права руководить государством. Сейчас — я подчеркиваю — именно сейчас страной должен править сильный и здравомыслящий человек, а среди тех, кто может занимать трон по праву рождения, таковых на сегодняшний день нет.
