— Есть серьезные основания так думать?
— Под ноги смотри. — Лесник указал мне на следы, которые оставил Охотник. — Обычные, серые кровохлебы не выносят чистой земли, сторонятся границ аномалии, как огня. А этот был здесь совсем недавно. И никакая земля ему не мешает. Надо мины выставить. Если повадится — выпьет всех.
— Не сходится.
— Чего-о-о? — недоумение в голосе Богдана было совершенно искренним.
— Насколько я понял, такие, как этот, сиреневый, сами на людей не нападают. Я слышал только про серых.
— Слушай, ты тут человек новый и многого не знаешь. Тут НЕТ правил. Все может измениться в одно мгновение: то, что вчера было безобидным, сегодня сожрет тебя без соли. Раз показался без опаски, значит, хочет напасть. Это тебе не обычное зверье, трусливое и затравленное. Местных кабанчиков видал? То-то. Человек в Зоне не хозяин, а гость…
— Как и в любом другом лесу. Просто там все не так очевидно. Ладно, пойдем, пока точно не заглянул кто-нибудь беседу поддержать.
Лесник спешился и повел коня в поводу. Беседуя на всякие отвлеченные темы, мы добрались до заимки. Даша чистила картошку. Увидев нас, помахала рукой.
— Дочка к тебе неровно дышит. Как расстались мы тогда, все камень, что ты подарил, из рук не выпускала. Вот заказала у местных умельцев оправу, носит на цепочке, заместо кулона, что ли.
— Я понял тебя, Богдан.
— Это чего ж ты такого понял? — Тон Лесника стал чуть выше. — А-а, ты об ЭТОМ. Не беспокойся, дочка умеет за себя постоять. Да и ты далеко не уйдешь, если что. Вроде с виду на дурака не похож.
— Даша — красивая девушка. Умная и смелая, ты можешь гордиться дочерью. Я не трону ее, даже если она этого захочет. Обещаю.
Богдан сначала тихо, а потом в голос расхохотался:
— Ты… ты женат-то был когда?
— Ну, был когда-то. В разводе мы, с этой стороны никакого беспокойства, Богдан.
— Да я и не беспокоюсь… поздновато для этого, уж поди случилось все. Дай угадаю: все службу тянул, потому и сбежала. Если баба чего захочет, тут нашего брата никто спрашивать не станет: сделает по-своему, а ты окажешься в дурнях. Я тебе про что толкую: насильно-то мил не будешь, но уж если она чего задумала — не отвертишься. Женщины, они всех чертей хитрей, это завсегда так было.
Житейская прозорливость Богдана несколько обескуражила. Не то чтобы мне не хотелось каких-то отношений с женщинами, просто я не умею их налаживать. Жена ушла к успешному бизнесмену и так же успешно и с выгодой для себя с ним развелась, еще лет пять тому назад. С тех пор у меня были только случайные и мимолетные знакомства. Девушки чуяли во мне некую отчужденность, и это их не устраивало.
Хитро прищурившись, Лесник глянул в сторону веранды, где на столе уже стояли миски с соленьями, своего часа ждала и томившаяся в печи запеченная с яблоками курица, размером с небольшую собаку. Дразнящие ароматы струились по округе, кавказский овчар Мишка возбужденно колотил мощным хвостом по веранде, нюхая воздух и просительно глядя на хозяйку.
— Хм, озадачил ты меня… отец. Так делать-то чего будем?
Уже почти взойдя на крыльцо, Богдан хлопнул меня по плечу и ехидно изрек:
— Готовиться и ждать. Скоро сам поймешь, чего и как.
Даша, почувствовав, что стала предметом обсуждения (готов поспорить — знала и тему в деталях), притворно строго заметила:
— Хватит глупости молоть, руки мойте. Скоро готово все будет. Антон, тут до тебя снова дядя Гриша приходил, а с ним какой-то городской, из приезжих. Но не наш и точно не русский. Канадец вроде. Расспрашивали, чего да как было, когда мы с тобой от бандитов ушли.
Богдан нахмурился и, присев на крепкую, мореного дуба табуретку, спросил дочь:
— Что сказала им?
Девушка дернула уголком рта, ее серые глаза потемнели, губы сжались в тонкую линию:
— Ничего такого. Так, пару слов всего.
Богдан треснул кулаком по столу и рявкнул:
— Дашка, ты дождешься у меня! — Вдруг ужасная догадка заставила лицо Лесника побледнеть, и уже почти шепотом он поинтересовался: — Убила кого?! Дочка, они же через полчаса тут будут…
Теперь уже девушка глянула на отца с недоумением и покрутила пальцем у виска. Прядь русых волос, как обычно, выбилась из-под косынки и свесилась на щеку.
— Ну, ты загнул, папка. Никого я не убивала. Сказала то же, что и раньше, только канадец этот мне видимо не поверил. Потом они с дядей Гришей ушли.
Богдан как-то сразу сдулся и припал к кружке с квасом, стуча зубами по ободу. Потом, переведя дух, обратился ко мне:
— В позапрошлом годе повадился племянник Гришки Андрей за Дашкой в бинокль подглядывать. Когда она в огороде в этих фиговых листках расхаживала, он, охальник, шасть на сосну и…
Послышался тихий, застенчивый смешок и незамедлительный комментарий девушки:
— Это мода такая. «Бикини» называется, отсталый ты человек, папка. Купальник как купальник, мне Оксана подарила. Еще сказала, что это последняя модель.
— А я говорю, что веревочки эти — срам один, еще бы голая по дому ходила! А Оксанка твоя, ух, шалава!.. Сама вон на спине работает и тебя смущает. Короче, взяла Дарья мое ружье, выследила парня и шмальнула пару раз. Хорошо мимо, а если б убила, что тогда?
Даша спокойно посмотрела на отца, перевела задумчивый взгляд куда-то в сторону. Затем твердо, словно ставя точку в каком-то давнем споре, отчеканила:
— Если бы хотела убить — убила бы. Тогда пугнула только, специально выше целилась. С тех пор не появлялся больше, понял… А Оксана хорошая, только ленивая очень, поэтому в «Теремке» и работает. Меня пару раз звала, только неинтересно мне. Что это за работа — задом перед пьяными мужиками вилять?.. Разве только дядя Гриша в охрану возьмет. Но тоже скучно… Я вон лучше с Антоном пойду. По Зоне ходить буду, хабар добывать.
— Цыц! — возмущению Дашиного отца не было предела. Это восклицание было единственным ответом на планы дочери, которая, чуть посмеиваясь, дочистила картошку и отправилась в дом. Повернувшись ко мне, Богдан попросил поддержки:
— Так уже не первый раз. Раньше все одна хотела по Зоне лазить, еле уговорил, что поездок за продуктами вполне хватит, чтобы впечатлений набраться. Знаю, что рано или поздно уйдет. — Лесник вздохнул и поднялся из-за стола. — Лишь бы не сейчас, уж слишком тревожное время настало. Пошли в дом.
Обед получился на славу, овчару достались вкусные кости и миска каши, приправленная густой мясной подливой. Тяжесть от съеденного и общее утомление еще не окрепшего организма заставили меня подняться на второй этаж и прилечь, чтобы забыться тревожным, беспокойным сном. Проснулся я в липком поту и от ощущения чьего-то взгляда: на стуле, что стоял возле окна, метрах в двух от кровати, сидел Рэд. Положив автомат на колени, он снаряжал магазин. Патроны со щелчками вставали на место, звук был мерный и успокаивающий. Увидев, что я проснулся, старатель приветственно кивнул и заметил, как бы размышляя вслух:
