А это означало, что возвращение Каэронии в реальное пространство подвергало ее огромному риску. Империум еще имел возможность извратить верования истинных Механикус, прежде чем лик Омниссии воссияет над остальной Галактикой.
— Ты спрашиваешь меня, что ты должен сделать. Неужели ты ничему не научился?
Сила неодобрения Омниссии заставила Скраэкоса отшатнуться.
— Я… Некоторое время я был отделен от своей индивидуальности. Я был не собой, а всеми… Опасаюсь, что моя личность за это время ослабла.
— Нет. Она стала еще сильнее. Теперь ты понимаешь, почему был избран первым. И почему я сейчас остановил на тебе свой выбор. Разве не так?
— Да! Да, мой повелитель, это так. Потому что я — убийца.
— Ты убийца.
В голосе прозвучал намек на одобрение, и Скраэкос вздрогнул. Ни один из техножрецов до сих пор не удостаивался похвалы Разрушителя.
— Хотя ты долгое время занимался возведением моего средоточия знаний, ты никогда не был в полной мере архимагосом. Ты всегда был убийцей. Когда ты служил презренным Механикус, ты убивал ради очередного звания и собственной выгоды. Это ведь так?
— Это правда.
Скраэкосу и в самом деле приходилось убивать. Иногда между магосами разгоралась жестокая борьба, скрытая от непосвященных граждан Империума. В ход шли промахи в научных исследованиях, природные катастрофы, крушения космических кораблей и открытые убийства. И Скраэкос, чтобы достичь ранга почитаемого архимагоса, не раз прибегал к этим способам. Он пошел на убийство и ради того, чтобы попасть в состав экспедиции на Каэронию, целью которой было проверить слухи о скрытых в ядовитой пустыне сооружениях доимперских технологий.
Скраэкос никогда, никогда не подозревал, что обнаружит нечто вроде Разрушителя, но именно убийство поставило его перед ликом воплощения Омниссии.
— Ты и сейчас остаешься убийцей. Именно поэтому остальные магосы Каэронии выделили тебя из своего сообщества и вернули индивидуальность. Какими бы они ни были ограниченными в своих мыслях, они не могли не разглядеть в тебе убийцу. Даже когда твой разум объединялся с их мыслями, искра оставалась.
Слова Разрушителя застигли Скраэкоса врасплох.
— Разве они не стараются тебе служить?
— Конечно, стараются. Как должно стараться любое живое существо в этом мире. И хотя я использую их слабости в своих целях, это все же недостатки. Они действуют согласно моим инструкциям, и только, а разве я не учил вас искать новые пути? Но их мышление не обновляется. Как это происходит с машинами, так должно быть и с разумом — чтобы машина, плоть и душа могли стать частью механизма, каким является эта Вселенная. Но ты, почитаемый архимагос Скраэкос, ты не такой. Ты убиваешь не только потому, что этого требуют определенные обстоятельства. Тебе нравится убивать. И эту часть тебя не смогли стереть Механикус. Эта часть заставляла тебя искать моего общества, и она привела тебя сюда. Эта свободная часть твоего разума способна прислушаться к моему учению. Вот почему ты стал первым, и почему ты сейчас оказался здесь.
— Значит, ты действительно позвал меня?
— Конечно. Ничто в этом мире не происходит помимо моей воли. Ты уже знаешь, что тебе предстоит сделать.
— Да.
Голос Скраэкоса дрогнул. Его заполнило странное ощущение — точно эхо прежней жизни, уже давно стершейся из памяти. Как будто кто-то схватил его холодной крепкой рукой, стер все его мысли и оставил только это чувство. Он обратился к своим хранилищам информации и обнаружил, что это страх. Впервые за все время, которое он мог припомнить, Скраэкос был испуган. Омниссия призвал его и поручил выполнить задание, и Скраэкос боялся потерпеть неудачу.
— Ты хочешь, чтобы я убил.
— Наружный ров, окружающий этот комплекс, был нарушен. Программы-охотники не справились и не смогли остановить пришельцев. Незваные гости попали в пределы титановых мастерских. Ты должен взять заводской гарнизон, выступить против пришельцев и всех уничтожить. Среди них есть неверующие, избегавшие преследования техножрецов с тех пор, как Каэрония покинула реальный мир. Вместе с ними пришли чужаки из Империума. Они хотят похитить то, что по праву принадлежит Омниссии. Эти подлежат аннигиляции. Вскоре на планету придут другие гости из реального мира. Они верят в наше дело и помогут распространить истинное учение Омниссии. Нарушители должны быть уничтожены до появления союзников. Это задание я даю тебе, почитаемый архимагос Скраэкос. Своим глубоким стремлением к разрушению ты выделяешься среди других техножрецов. Можешь больше не сдерживать это желание. Выполнив задание, ты докажешь, что готов стать моим первым пророком. Твой успех определен математическими законами. Иди и исполни волю Омниссии.
Душа Скраэкоса преисполнилась восторгом. Он будет пророком! Это решено, осталось только одержать неоспоримую победу. Да, он убийца. Да, ему нравится убивать. И да — это воля Омниссии, выраженная через его воплощение в лице Разрушителя. Скраэкос будет убивать во имя своего бога. Охвативший его страх уступил место восторгу.
— Я не подведу, мой повелитель! — вскричал Скраэкос, выведя свой вокабулятор на максимальную громкость ликования. — Я решу это уравнение, и смерть подчинится моей логике!
Взор Разрушителя снова покинул Скраэкоса. Тяжесть испытующего взгляда Омниссии уже не приковывала архимагоса к полу. Он был свободен, задача — ясна. На заводе по изготовлению титанов содержался мощный армейский гарнизон — совсем не те банды работников, что использовались техножрецами для поимки чужаков. Пришельцы не смогут устоять против такой армии.
Разрушитель потребовал от техножрецов реконструировать титановый завод и настроить мануфакториум Ноктис на создание боевых машин. Он же поставил условием наличие хорошо подготовленных отрядов, способных защитить производство любой ценой. И вот мудрость Омниссии снова проявилась наглядно. Именно эти войска помогут Скраэкосу одержать победу.
Скраэкос склонился перед Разрушителем. Затем отвернулся от воплощения бога и направился к подъемнику, который должен доставить его к наземному уровню, в расположение гарнизона. Там почитаемому архимагосу предстояло пробудить армию к действиям.
Так будет решено уравнение. И смерть вновь станет последним логическим выводом.
Архимагос Сафентис поднял взгляд от узлов регистратора, заслонявшего большую часть стены бункера. Машина представляла собой биомеханическое создание из костей и металла. Пульсирующие узлы часовых механизмов напоминали внутренние органы в окружении гигантских железных ребер.
