— Сокол, ты засек, откуда идет передача?
— Да, — последовал короткий ответ.
— Заткни придурка!
Небольшая пауза, потом «Сокол» доложился:
— Прошел сброс «тюленя»… есть захват… есть запуск двигателя… Есть попадание!
— Всё, «Сокол», возвращайся, подбираешь нас. Работать будем раньше срока. По местам!
Все мигом разбежались, поскольку образовалось масса неотложных дел, остался лишь радист. Варан, внимательно наблюдающий из собственного угла:
— Ухо, давай срочную связь.
В ответ тот развел руками:
— Нету связи, командир, ты слишком поторопился, электромагнитная бомба вывела из строя наземный передающий центр, и похоже, он был единственный.
— Как? На этой планете нет разделения военных и гражданских сетей?! — новость была из крайне неприятных.
— Захолустье… Можем попробовать выйти на связь через спутник. Тогда наши сведения получат хотя бы, когда корабли придут на эту сторону.
— Челнок у военных… Впрочем, толком сообщить и нечего. Давай спутник.
* * *
А в окрестностях столицы оператор откинулся от пульта, вытер платком лысину и сказал, скорее всего сам себе, чем кому-то:
— Есть, мы их сделали. Засек, и откуда запущено, и с кем они были на связи… «Кондоры?»
— Координаты получены, мы его ведем.
— Валите засранца!
Руки оператора тем временем обесточивали всю, еще работающую, аппаратуру и включали ложные передатчики, шанс, что «умная бомба» на это купится были минимальны, но хоть какая-то надежда. А потом оставалось только попытаться найти место, чтобы рядом не было металлических предметов, вот только, где его взять? Оставалось встать посреди аппаратной и ждать, когда рванет. Незабываемые впечатления.
Впрочем, все оказалось не так уж и страшно, лишь двери пришлось открывать с помощью ранее принесенного с пожарного щита лома — электронный замок не работал, как и любая электроника метров на двести в любую сторону.
* * *
— Спутник соединение не принимает, сразу после вызова идет сброс. Местные вояки тоже молчат как рыба об лед! — Впервые в голосе Уха послышались нотки обеспокоенности — потеря связи — это очень серьезно, серьезнее может быть только появление егерей. Хорошо хоть здесь им взяться неоткуда, а местные вояки могут гоняться за тенью от хвоста до морковкина заговенья. Но все равно, связь — это критично, что толку в собранных сведеньях, или даже в выполненном задании, если об этом никто не узнает?
— Дай мне «Сокола». — Напрягся следом за Ухом Варан. Помучавшись несколько минут, еще более взволнованный Ухо доложил:
— Нет связи, и на общем планшете воздушного диспетчера его машины тоже нет!
Это, впрочем, было неудивительно — десять минут назад две ракеты-перехватчика, зайдя с двух направлений, прошили коптер Сокола навылет и рванули с другой стороны — боеголовки, рассчитанные на уничтожение тяжелобронированных штурмовиков не смогли правильно отработать по гражданской машине. Впрочем, тем кто внутри это нисколько не помогло — слабый корпус не выдержал близких взрывов, и вниз машина упала уже грудой обломков.
Всего этого Варан, разумеется, не знал, но цепочка событий выстраивалась однозначная, потому медлить он не стал, заорав — «К бою!!!», не забыв включить в коммуникатор (для тех, кто находился не в здании, а на выносных постах) кинулся к лестничному пролету. Это и спасло ему зрение.
Бомба, упавшая прямо перед зданием, полыхнула магниевой вспышкой и ослепила всех, кто кинулся к окнам, кроме него. Второй Кондор разнес в клочья далекий забор, ограждающий территорию гасиенды, а потом они вдвоем ударили из пушек и неуправляемых ракет по крыше здания.
Варан пришел в себя через пять секунд после удара и, еле отцепившись от перил лестницы, рванул назад — к установленному посреди здания крупнокалиберному пулемету, возле которого беспомощно копошился ослепленный наводчик. Второй его номер лежал рядом лицом вниз, из рассеченной приличным куском камня головы начала вытекать ярко алая кровь. Сверху на голову еще сыпался какой-то мусор, но взгляд наверх подтвердил неприятную мысль — зенитной спарки у них больше не было. Как и всего третьего этажа с крышей. Большую часть ее просто срезало ударом из штурмовых авиационных пушек.
Варан оттолкнул наводчика, пытающегося развернуть крупняк в сторону клубов пыли оставшихся на месте забора и крикнул ему, чтобы подавал кассеты. Моля богов, чтобы тот заодно еще и не оглох. Боги его услышали и боец, наощупь найдя разбросанные кассеты, замер в готовности. Варан примерился к пролому и, отметив, что на экране прицела появилось что-то массивно-металлическое (ничего более определенного сквозь клубы пыли рассмотреть было нельзя), всадил туда длинную очередь в надежде охладить пыл атакующих и дать остальным время прийти в себя.
Результат превзошел все ожидания. Над клубами пыли с визгом и ревом взвились «кречеты», не ожидавший этого Варан аж присел, инстинктивно пытаясь укрыться, хотя непосредственной опасности не было. Полет этого инженерного боеприпаса размером с хороший бочонок действительно походил на полет птицы, «крылья» его образовывали стоящие под углом два реактивных двигателя. А в когтях «кречет» тащил змею — гибкую трубу наполненную взрывчаткой, которую он сматывал с невидимого в клубах пыли держателя. «Змея» отделилась от птицы и полетела вниз, пришлось вполне сознательно падать на пол и накрывать голову руками.
Жахнуло душевно. Всё же три тонны взрывчатки в двух трубах, пусть и растянутые на сто с лишним метров. Минного поля теперь тоже нет. Следом, в пролом по «дорожкам», проложенными взрывами, ворвались две БМДР, захлебываясь от лая крупнокалиберных пулеметов. Одна тут же подлетела вверх от удара гранаты под левую гусеницу — на первом этаже вступил в бой гранатометчик. Машину развернуло, с брони горохом посыпался десант, а секунду спустя из ее чрева, распахнув кормовые люки, вывалилась и начала разворачиваться в цепь пехота. Сама БМДР, превратившаяся в неподвижную огневую точку, плотно накрыла второй этаж из АГС, с легкостью прошивая саманные стены.
Все это Варан наблюдал, скрипя зубами, с пола, куда его сбил сноп осколков от близкого разрыва. Пытаясь наложить жгут на руку, он не увидел, как вторая машина на полной скорости проскочила оставшиеся двести метров и с расстояния метров в семьдесят выдала «драконий плевок». Огромный шар огня из станкового огнемета мячиком отразился от поверхности и, оставляя за собой огненную дорожку, влип в фасад здания, превратившись при этом в огненные смерчи, ворвавшиеся внутрь через проемы окон. Всего этого Варан не видел, но ревущее шипение огнесмеси и крики сгорающих заживо людей были слышны отчетливо. Механик-водитель перевел огнемет в непрерывный режим и, уже не спеша, проехался вдоль фасада, превращая весь первый этаж в филиал ада.
