Владимир Царицын - Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ]

  - А где она?

  - Кто? - не поняла Светлана.

  - Где... наша дочь?

  - Спит, - пожала плечами жена. - Времени-то сколько!.. Там, - она показала на открытую дверь детской, - там Ленка спит, в своей комнатке.

  Алексей посмотрел на тёмный прямоугольник дверного проёма, увидел - что-то белеет, но толком ничего разглядеть не смог. Снова посмотрел на жену. Та улыбнулась:

  - Пошли, Лёша, на кухню, я на стол собрала. Мы всегда на кухне ели, - и пошла первой.

  - Вообще-то я... - Алексей хотел соврать, что совершенно не хочет есть, но Светлана обернулась, посмотрела на него с нежной полуулыбкой, и он тут же забыл о своих намерениях. - Я ужасно голоден... Светлана.

  Оказалось, что Алексей умеет пользоваться ножом и вилкой, видимо, навыки и привычки стали постепенно возвращаться. А может быть, и не исчезали из памяти. Но ел он быстро и жадно - так, как привык за этот последний месяц. Светлана смотрела на мужа с любовью. Сама она есть не хотела, но чтобы Алексей не чувствовал себя неловко, налила себе чаю. И ему - большую зелёную кружку в белый крупный горох.

  - Это твоя любимая кружка, помнишь?

  Алексей машинально кивнул, но когда до него дошёл смысл заданного ему вопроса, поднял глаза и сказал с сожалением:

  - Прости... не помню. Но я его полюблю.

  Светлана задумчиво произнесла:

  - Боже мой, как я хочу, чтобы ты всё вспомнил... Хочу, но боюсь этого.

  - Боишься?

  - Иногда.

  - Но почему?

  - Вместе с хорошими воспоминаниями придут и плохие.

  - Мы что... плохо жили? - Алексей насторожился.

  - Да нет, Алёшенька, в общем-то, хорошо. Впрочем, как все...

  - А как живут все? Я же не знаю... не помню.

  - Иногда ссорятся.

  - Мы тоже ссорились?

  - По пустякам.

  Алексей задумался. Ему показалось, что Светлана не всё сказала, что не только в ссорах по пустякам заключается причина её боязни. Он вертел в руках чашку с недопитым чаем и молчал. Потом посмотрел ей прямо в глаза и твердо сказал:

  - Больше мы не будем ссориться. Я обещаю.

  Светлана грустно как-то улыбнулась, глянула на часы:

  - Ох, ты! Четвёртый час уже... Лёшка, ты же, наверное, устал, спать хочешь. Иди, ложись, посуда пусть в раковине стоит, завтра помою. Я только душ приму и тоже... - Щеки Светланы опять вспыхнули румянцем; на этот раз Алексей понял, почему она покраснела.

  - А куда мне ложиться? - спросил глухо.

  - Как куда? В спальню. Найдёшь?

  Симагин кивнул - сориентироваться в трёхкомнатной квартире было не так сложно.

  Но сначала он зашёл в детскую.

  Девочка спала на боку, лицом к стене. Как ни тянул Алексей шею, как ни силился в полумраке рассмотреть её черты - похожа ли дочь на него, - не смог. Постоял еще немножко, послушал, как Ленка сопит во сне, поправил тоненькое летнее одеяльце и направился в спальню.

  Он быстро разделся и лег, укрывшись простыней. Ему вдруг стало страшно. Он лежал, слушал, как в ванной шумит вода, и думал:

  "Может, притвориться спящим?.. А что Света подумает?.. - он вдруг поймал себя на том, что в мыслях называет эту женщину Светой. Ему нравилось так её называть. А ещё можно - Светик. - Что она подумает, когда войдёт, а я сплю? Устал, бедолага, намаялся, скитаясь по помойкам, теперь дрыхнет, как сурок... Или не поверит, что сплю, поймёт, что притворяюсь. Решит, что я её не хочу, или что... не могу. А я могу, еще как могу! И хочу!.. Просто я боюсь. Боюсь, что сделаю что-то не так, что обижу..."

  Шум воды стих.

  "Сейчас, сейчас она придёт. Вот прямо сейчас! Что мне делать?!.. А может, выбросить из головы все сомнения? Ведь она моя жена. У нас с ней ЭТО было, и не раз. Чего я боюсь?.. А может, не было? Может, Света и не моя жена вовсе? А чья тогда?.."

  Услышав её шаги, Алексей поспешно выключил ночник.

  - Зачем выключил, Алёшенька?

  Алексей молчал и не шевелился, он не мог ничего сказать - в горле мгновенно пересохло.

  В спальне не было полной темноты - окно было открыто, а шторы задернуты неплотно. Звезды и луна наполняли комнату призрачным туманным светом. Алексей видел, как женщина скинула халат на пол и шагнула к кровати. Он различал только силуэт и белизну её тела, но и этого было достаточно. Желание, ещё более сильное, чем то, что возникло, когда он вдыхал аромат Светланиного полотенца, овладело изголодавшимся по женскому телу и женской ласке мужчиной. Страхи исчезли, а основной инстинкт сделал своё дело...

  Когда Симагин проснулся, он не обнаружил рядом жены; на прикроватной тумбочке лежала записка:

  "Любимый! Ты так сладко спал, что я не стала тебя будить.

  Я пошла проводить Ленку, она сегодня уезжает в поход с подругой и её родителями. Прости, я тебе не сказала, они собирались целую неделю. А едут недалеко: до Полынки, и потом пешком вниз по течению. Обратно вернутся на машине, она будет их ждать в конце маршрута. Это недолго, всего три дня. Скоро мы снова будем втроём. Как видишь, дочь пошла по стопам отца! Должна была и я с ними ехать, но ты (слово было густо перечеркнуто, но Алексей разобрал - "нашёлся") вернулся!

  На обратном пути заскочу на рынок. Я вернусь быстро, не смогу теперь надолго уходить из дома.

  Я люблю тебя, Лёшка!

  Целую".

  Алексей счастливо улыбнулся и сел на кровати. Посмотрел на часы. Ого! Полдень. Всё проспал, даже дочери не увидел...

  Неожиданно в голову пришла нехорошая мысль:

  "Выходит, девочка проснулась, заглянула к маме в спальню, а там какой-то дядька. Рядом с мамой спит! Что она подумала?.. А может быть, для Ленки это не такая уж редкость?.. Может в этой спальне не раз побывали какие-то другие дядьки?.. Нет! Что я думаю! Светлана не такая! А собственно... что я о ней знаю? Ничего... - Симагин тупо уставился в окно. - Да кто я такой, чтобы судить Светлану! Я не имею права ее судить. Даже если и был у неё кто-то, сейчас я её муж. Единственный и других не будет!"

  Он вдруг вспомнил, как они лежали в кровати после ЭТОГО. Он сказал:

  - Закурить хочется.

  - Я выбросила твою старую одежду в мусоропровод. Извини, она уж очень... нехорошо пахла. Но в карманах не было сигарет.

  - Я знаю. А ты что, карманы проверяла? - спросил без какого-либо возмущения и тут же пожалел, что спросил. Светлана явно обиделась:

  - Я никогда не рылась в твоих карманах. А сейчас... просто боялась выбросить что-нибудь тебе дорогое.

  - У бомжей нет ничего дорогого... Свет?

  - Что?

  - Не обижайся, ладно. Я ведь ещё не стал нормальным человеком, говорю - не думаю.

  Светлана не ответила. Помолчав, сказала:

  - А у меня нет сигарет. Я не курю.

  - Я знаю.