Перепрыгиваю через установку энергетического щита и начинаю двигаться в сторону рубки.
– Эй, пилот, как там тебя. Куда ты попер? Там же псион, – сзади всполошился Зак, на что я, не оборачиваясь, произношу:
– Меня зовут Джон, и я тоже псион.
Арсиане. Нечеловеческий гуманоидный вид. Один из уже трех подтвержденных, помимо кронвудов и «тараканов». Поиск официального названия для «тараканов» вызвал бурные споры в научной среде чуть ли не всего Содружества, и пока оно еще не было определено. Но, к счастью, чужие пропали без следа, поэтому из-за них можно было только спорить, а не воевать с ними. Кронвуды же вымерли много тысячелетий назад, и, как ходили некоторые слухи, после тотальной войны на уничтожение с арсианами.
Поэтому последние на данный момент оставались единственным более-менее доступным другим разумным видом жизни. Хотя скорее даже менее. Обладая очень продвинутыми технологиями, они стояли у истоков Содружества и очень сильно влияли на его развитие. Люди, конечно, тоже иногда изобретали что-то кардинально новое, но чаще всего это просто арсиане скидывали свои устаревшие технологии, которые для человечества становились самым современным из возможного. При этом сами они не пускали в свои секторы людей, отслеживая все зашедшие корабли. Любой не подчинившийся требованиям о немедленном покидании территорий арсиан подлежал уничтожению.
Так что о них было мало что известно, только отдельные факты. Выглядели они очень похоже на людей. Чуть более высокие и худощавые, они были покрыты мелкой сероватой чешуей, которую можно было разглядеть только совсем вблизи. Жестковатые волосы росли только на голове. Уши были немного больше с легким заострением и слегка оттопырены в стороны. Глаза тоже больше человеческих, причем раза в полтора, и обладали двумя зрачками.
В остальном арсиане практически ничем не отличались от людей, за исключением особенностей личной внешности. Но и в Содружестве люди с разных планет могли иметь совершенно разный внешний вид, если долгими поколениями поддавались влиянию окружающей среды. Да и любители разных операций тоже были. С появлением нейросетей различия во внешности начали сводиться к минимуму, устраняемые этим жизненно необходимым прибором. Причем сами арсиане тоже поголовно использовали нейросети, только своих разработок.
Арсиане даже могли вступать в половые контакты с людьми, вот только детей от таких союзов не могло быть. Снова же, по слухам, это объяснялось тем, что нам не хватало какой-то псионической энергии для зачатия. Причем развитые ментальные способности были стопроцентной необходимостью для продления рода, иначе никаких детей у них не рождалось. В этом деле им очень помогала их продолжительность жизни, превышающая человеческую раз в десять. За долгие годы можно было с легкостью наработать необходимые навыки и развить свои силы. Ходили не то что слухи, а устойчивое мнение о том, что они могли почти всегда предугадать действия своих противников.
Так что арсианин среднего возраста, который целенаправленно развивал свои боевые умения, был просто машиной для убийства. И с ней мне скоро предстояло столкнуться.
Вся эта информация, которую я поверхностно изучил при выборе псионических баз для изучения перед гладиаторскими боями, мгновенно промелькнула в моей голове. А я все приближался к рубке, еще сильнее сжимая винтовку в руках.
Пройдя через вскрытую перегородку в коридор, я еще больше сосредоточился на возможных неожиданностях. В дальнем конце прямо перед дверью в рубку находилось небольшое расширение, в котором обороняющиеся могли успешно защищаться. Правда, сейчас там с потолка безжизненно свисали разрушенные турели, а вокруг находились следы мощного взрыва, который сильно вмял окружающие стеновые панели, обнажив во многих местах искрящие энергоканалы. И среди них лежали останки трех бойцов Верона, смятые мощнейшим ударом и частично разорванные на части.
Черт! Аэрокинетик, причем ГОРАЗДО сильнее всех тех, кого я видел до этого. Создать такой взрыв, что средняя абордажная броня будет что та бумага! Плохо дело. В коридоре никуда я не смогу деться от этого. Додумать я не успеваю.
Из рубки выскакивает абордажник, неловко размахивая обрубком руки, срезанным чуть выше локтя, несмотря на наличие брони.
– НАЗАД! – кричит мне боец, но толком не успевает сделать и пары шагов. Сзади мелькает черная фигура, и в груди пытавшегося убежать веронца образуется небольшая дыра, пробившая всю броню и плоть насквозь. Его тело еще не успевает завалиться вперед, как моя интуиция начинает захлебываться об опасности.
Рывок в сторону, и мимо моей головы пролетает зеленый сгусток плазмы, выпущенной из пистолета, зажатого в левой руке противника. Моментально открываю огонь в ответ. Арсианин сразу же сдвигается назад, смещаясь за тело продырявленного бойца. А в следующее мгновение мертвый абордажник летит в меня, запущенный возникшим из ниоткуда порывом ветра.
Благодаря боевому трансу я успеваю среагировать и буквально выталкиваю себя вперед вдоль стены, преодолевая мощнейший поток воздуха и избегая попадания импровизированным снарядом. Винтовка продолжает извергать пули во врага, но тот каким-то немыслимым движением успевает уйти от попаданий, а затем на меня сбоку обрушивается новый поток воздуха, толкая под летящее тело абордажника.
Толчок в спину телекинезом отталкивает меня от стены, приближая к врагу. Где-то сзади впечатывается в стену туша мертвого бойца в броне. Я же пытаюсь навестись на верткую цель, не прекращая стрелять. Арсианин с нечеловеческой грацией смещается в сторону, уже целясь в меня из своего пистолета.
Пытаюсь ударить по оружию врага телекинезом, но импульс силы натыкается на энергетический щит. Идиот, с чего бы у него было такое оборудование? То, что он закутан чуть ли не в облегающий костюм, ничего не означает. Как и то, что на поясе висит короткий клинок. Все эти мысли мелькают быстрее молнии, а я из-за вспышки опасности пытаюсь присесть, избегая попадания.
Первый выстрел врага проходит очень близко, сжигая часть оболочки моего скафандра и слегка опаляя плечо. Несмотря на боль, я успеваю бросить в него свою винтовку, подставляя ту под следующий выстрел. Враг реагирует на летящий в него предмет, и новый плазменный сгусток прожигает мое оружие, деля на две части, и проходит гораздо выше моей головы. А в следующее мгновение я активирую сразу две эми-гранаты. Враг даже успевает что-то почувствовать и попытаться меня оттолкнуть потоком воздуха, но я уже удерживал себя телекинезом, да и мы находились уж слишком близко друг к другу.
