Вечернюю тишину разорвали первые выстрелы. Трещали автоматы – бойцов Урюка и местных пацанов. Безостановочно бил пулемет. Пару раз громыхнули взрывы гранат.
Темнота сгущалась прямо на глазах. Небо стало черным, словно грязная тряпка. Костры в бочках освещали лишь часть площади, остальное тонуло в тени.
Где ползком, где короткими перебежками я добрался до неработающей генераторной, которая стояла чуть в стороне от административного корпуса. Пулеметчик, снайпер да и остальные вояки не заметили меня. Они увлеченно обстреливали подъездную аллею и не обращали внимания на то, что творится у них буквально под носом.
Я бесшумно взобрался на крышу генераторной и залег, прикинувшись ветошью. Отсюда «гнездо» пулеметчика просматривалось как на ладони, а вот находившиеся там бойцы не видели меня и даже не догадывались, что обречены. «Вал» негромко плюнул несколько раз в их сторону. Звуки полностью потонули в грохоте общей стрельбы. Пулемет замолчал, но основные силы неприятеля пока не заметили этого. Они с остервенением продолжали обстреливать темную аллею.
Я спустился с крыши, укрылся за стеной генераторной и активировал рацию:
– Мишаня, давай!
В самом начале аллеи произошло какое-то движение, видно, несколько бойцов Урюка пошли вперед, выманивая на себя снайпера. Они действовали так неуклюже, что я был уверен – отряд Витька вот-вот недосчитается еще как минимум одного человека. Но если уж майор-мародер не жалеет своих людей, то мне и подавно не стоит. Главное, чтобы Мишаня засек и снял снайпера.
Стрелок противника не мог не клюнуть на такую аппетитную приманку, как несколько медлительных, неповоротливых бойцов. Его СВД жахнула, выплюнув тяжелый бронебойный патрон. Среди людей Урюка раздался вскрик – пуля нашла-таки свою цель. Но тут в ответ выстрелил Мишаня. Мне из моего укрытия не было видно крышу административного здания, но, судя по звуку, с нее что-то упало. Похоже, поединок снайперов выиграл свиномордый десантник.
Несколько секунд спустя я уже был на помосте возле молчащего пулемета. Проверил, не осталось ли кого в живых, чтобы случайно не получить пулю в спину от очухавшегося некстати противника, а затем развернул горячий от недавней стрельбы «Корд» в сторону административного здания и для начала тщательно «проработал» окна, за которыми скрывалось больше всего неприятеля. Расстрелял их практически в упор. Они не ожидали такого подвоха, не поняли толком, откуда ведется стрельба, и не успели открыть по мне ответный огонь.
Урюк тотчас просек, что пора присоединиться к атаке, а то лавры победителя ненароком могут достаться мне, и погнал своих бойцов во главе с Мишаней на прорыв. Он практически ничем не рисковал – после того, как враги лишились поддержки снайпера и крупнокалиберного пулемета, с обычными автоматами против эскад у них шансов не оставалось.
Не прошло и пяти минут, как сражение было закончено. Наши незадачливые противники отступили. Вернее, оставшиеся в живых трое-четверо доходяг драпанули так, что только пятки засверкали. Впрочем, возможно, часть бродяг прячется в других зданиях городка. По-хорошему надо бы прочесать территорию… А, плевать! Профессор и Витек остались в безопасности на КПП, мы с Мареком уж как-нибудь убережемся, не впервой, а вояк Урюка не жаль.
К моему помосту подошли Марек и Мишаня. Молдаванин поднял вверх большой палец: мол, отличная работа, а свиномордый десантник смерил меня злым взглядом и прорычал:
– Ну, и долго ты еще собираешься тут сидеть, как обдолбанный орел в гнезде? А ключ за тебя папа Карло искать будет?
Я проигнорировал его тон, спустился вниз и посоветовал:
– Скажи своим бойцам, чтобы не расслаблялись, по сторонам поглядывали, мало ли чего. Одного на мое место к пулемету посади.
– Да уж как-нибудь без советчиков, – рассвирепел Мишаня. – Ты свое дело делай. Ключ ищи.
– Ладно, только возьму с собой Марека.
К моему удивлению, Мишаня не возражал. Мы с Мареком совершили обратный обмен автоматами. Я получил свой АКМ, а ему вернул «Вал».
Тут заработала рация:
– Мишаня, что там у тебя? – спросил у подчиненного Урюк. – Нашли ключ?
– Нет еще, но уже на подходе.
– Ага… У вас там спокойно?
– Как в морге.
– Ты это, Миш… Отправь ко мне пару бойцов.
– Зачем? – не понял он.
– Отправь, отправь, – вмешался я. – А то наш бравый майор торчит в одиночку в чистом поле, а вокруг косачи шастают. Собаки подвывают, хуги в темноте бродят…
Урюк, видно, услышал мои слова, потому что из динамика донеслось:
– Миша, отправь десятерых! И немедленно!
– А я с кем останусь? – возмутился тот.
– Ты и один целого взвода стоишь, – хохотнул Урюк. – Тем более там с тобой Бедуин и Марек.
Мишаня скорчил недовольную гримасу, но отдал соответствующие распоряжения своим людям. Одного из оставшихся посадил на помост за пулемет, еще одного отправил на крышу – следить за обстановкой. Остальные принялись шататься по площади, делая вид, что контролируют обстановку. Если бы сейчас в административном здании на одном из этажей объявился хороший стрелок с винторезом или СВД, ему бы не составило труда в момент перещелкать наших доморощенных вояк. Но, к моему великому сожалению, ни снайпера, ни вообще противника поблизости больше не осталось.
Внутрь административного корпуса пошли втроем: мы с Мареком и Мишаня. В здании царили пустота и недостроенность, хотя следы пребывания людей виднелись вполне отчетливо – стреляные гильзы, пустые консервные банки и водочные бутылки, бычки и смятые пачки от сигарет. Тут и там на полу лежали кучи затвердевшего цемента, штабеля неиспользованных кирпичей, мешки с окаменелой известкой и тому подобный хлам. Вместо нормальной лестницы на второй этаж вела стопка бетонных плит, кое-где напрочь отсутствовали стены.
Электричество в здании не работало, помещения освещались самым распространенным способом в АТРИ – с помощью разведенных в металлических бочках костров. Очень удобно – тут тебе и печка, и светильник. «Два в одном», как говаривал один мой знакомый трансвестит.
Со слов профессора, я примерно представлял, где находится «оружейка». Попасть туда можно было лишь через второй этаж, причем из соседнего корпуса. Марек остался контролировать переход, а мы с Мишаней спустились вниз на один пролет и обнаружили несколько помещений, оборудованных металлическими дверями, причем все, как одна, взломаны, а сами помещения, естественно, обчищены.
В одном из них имелся сломанный электрический щит с оторванной дверцей. Она валялась здесь же. На ней изобразили череп с костями, написали: «Не влезай – убьет», но в АТРИ такие надписи давно уже никого не пугают.
