— К большому сожалению, я не могу этого сделать, — пожал плечами турист.
— Почему?
— Суеверный. Выворачивать карманы перед вылетом на другую планету — плохая примета. Один мой знакомый вот так же потерял билет на свой рейс. Всего себя обыскал с ног до головы. Карманы все наизнанку вывернул, да так и не улетел в этот день. Примета — против нее не попрешь.
— Не мелите ерунды, молодой человек. Любой кассир по сети сразу бы восстановил билет вашему знакомому.
— Никто не спорит, ему и восстановили, только рейс у моего приятеля был не на этот, а на следующий день, представляете!
— И при чем здесь карманы?
— Ну так примета же сработала! Вывернул — и пришлось оставаться дома. А мне опаздывать никак нельзя. Каждый день на вес золота.
— Хорошо, — стиснул зубы служивый, он понемногу начал терять самообладание, — пусть вам поможет девушка.
— Нет! — почти выкрикнул парень, одарив спутницу таким взглядом, что та сразу вернулась на место. — Она летит со мной, примета распространяется и на нее.
Повернувшись обратно к блюстителю таможенного порядка, Фетров неожиданно поскользнулся на ровном месте и как-то неестественно махнул рукой.
— Предпочитаете, чтобы это сделал я? — В голосе чиновника появились угрожающие нотки.
— Каждый должен выполнять свою работу, а не перекладывать ее на других, — кивнул Андрей. — Тем более что вы, скорее всего, не собираетесь сегодня покидать Землю? Я прав?
Таможенник поднялся и подошел к строптивому пассажиру. Пакет с белым порошком он обнаружил во втором боковом кармане.
— Что это, господин Фетров?
— Понятия не имею, — честно сознался турист. Он ожидал чего-нибудь более взрывоопасного, так что даже вздохнул облегченно, увидев простенький улов. — Похоже на сахарную пудру.
— ЭТО находилось в вашем кармане, а вы не знаете? Очень интересно.
— Я его туда не клал.
— Хотите сказать, что пакет вам подкинули? — Таможенник небрежно положил находку на край стола.
— Я хочу сказать, что, проходя мимо сотни совершенно незнакомых людей, чего только не зачерпнешь в оттопыренные карманы ветровки. Может, кто-то по рассеянности или по доброте душевной просто перепутал свой карман с моим. В жизни чего только не случается. — Андрей, не переставая говорить, немного приблизился к столу.
— Сколько разных сказок я наслушался за годы службы… Могли бы придумать что-нибудь более правдоподобное.
— Придумать действительно можно и получше, но поскольку я говорю правду, в этом нет необходимости.
— Правду? Значит, вы просто шли, и вам в карман неизвестно откуда упал пакет? Как интересно! Мистика, да и только! — Чиновник явно упивался своим положением, — А знаете, что еще интереснее? Я каждый день прохожу через ту же толпу, но мне ни разу никто ничего не положил ни в один карман.
— Не огорчайтесь, уважаемый, это не самое страшное в жизни. Когда-нибудь и на вашей улице будет праздник. Мне даже интересно, какой сюрприз вы бы хотели однажды обнаружить?
— Вот только не надо изображать из себя клоуна, а то как бы потом плакать не пришлось. Любой пассажир перед вылетом должен знать, что у него в карманах…
— …это святая обязанность каждого человека! — тоном, каким обычно произносят проповеди, закончил фразу Фетров и вдруг резко перешел в наступление, задав вопрос с нажимом в голосе: — А вы знаете содержимое своих карманов?
— Конечно!
— Уверены?
— Абсолютно. — Чиновник немного растерялся под неожиданным напором пойманного с поличным.
— Сейчас посмотрим. — Андрей бесцеремонно расстегнул нагрудный карман таможенника и вытащил оттуда свои наручные часы. — Это ваше?
— Нет.
— Тогда объясните, как они там очутились? Может, вы их украли?
— Издеваетесь?!
— Нет, просто показываю, как легко можно оказаться на моем месте.
— Ваши фокусы вам даром не пройдут. Сейчас я отправлю этот порошок на экспертизу… — Служака схватил пакет со стола.
— Вы бы постеснялись размахивать подобным предметом перед девушкой…
— Что?! — вскричал чиновник. Он вдруг заметил, что внутри пакетика теперь вовсе не порошок, а набор цветных презервативов. — Ну все, мужик! Ты меня достал окончательно! Сейчас вызову сюда понятых, и мы разберем твою одежду на запчасти. А когда найдем…
— Владислав, — в комнату вошел другой таможенник, — ты задерживаешь рейс на Марс?
— Я снимаю этих пассажиров с рейса.
— Надеюсь, у тебя имеются веские основания?
— У пассажира найден подозрительный пакет. — Таможенник поспешил спрятать презервативы в карман брюк.
— Где он?
— Пропал, но на видео должен быть обязательно.
— Ты проворонил вещественное доказательство?
— Я найду.
— Разрешение на обыск имеется?
— Видеозапись будет основанием, — неуверенно произнес Владислав. Ему не очень хотелось, чтобы начальство видело его с презервативами в руках.
— Смотрел?
— Еще нет.
— Так чего же ты стоишь? До отправления челнока осталось меньше полутора часов. Либо ты выдвигаешь официальное обвинение, либо извиняешься и отпускаешь людей. Не забыл, с кого теперь взыскивают за несостоявшийся вылет?
После участившихся случаев произвола со стороны таможенных служб страховым компаниям удалось протащить через парламент закон об ответственности таможенников за необоснованные задержки пассажиров. Теперь они были обязаны выплачивать не только стоимость билета, но и полностью компенсировать потери по иску пострадавших. Причем львиную долю выплат взыскивали с чиновника, принявшего решение.
— Я сейчас. — Владислав поднял крышку стола, оказавшуюся монитором и просмотрел запись.
Кислое выражение лица сообщило больше, чем хотел рассказать его владелец. На двух экранах были видны только затылки пассажиров, а третья камера после того, как поскользнулся Фетров, вдруг потеряла четкость изображения и показывала ежика в тумане, который оттуда еще не вышел.
— Я настаиваю на обыске, — прорычал обманутый чиновник. — Пакет с порошком у него. Это точно.
— Пусть обыскивает, — равнодушно отреагировал Андрей. — Я понятия не имею, о чем идет речь. Правда, один пакетик с весьма пикантным содержимым мне только что показали. Вы его ищете?
— Хватит надо мной издеваться! Ты у меня сейчас…
— Только попрошу сначала пригласить независимого адвоката и понятых, чтобы зафиксировать факт произвола, — не дал закончить Фетров.
— Ты знаешь, куда отправляется этот пассажир, Владислав? — недавно вошедший таможенник выглядел весьма озабоченным.
