Вскоре омеговец вернулся, махнул напарнику рукой – выходи, мол, – и кивнул на кузов. Из танкера вылезли трое бойцов.
– …мясо… кормить будем… – донесся голос.
Открылся люк возле вентилятора, на пленников глянул омеговец:
– Ну что, мужики, привал. Я вам кидаю наручники, вы защелкиваете их на руках, а потом аккуратненько по одному выходите подышать свежим воздухом. И чтоб без глупостей. Кто будет буянить, того на кузове распнем, чтоб медленно поджаривался. Уяснили?
– Уяснили, – сказал Шкет и пожаловался: – У нас вода кончилась.
Не отреагировав, омеговец швырнул наручники и попал в Ломако. Тот крякнул, но смолчал, повертел их, сомкнул на запястьях. Поднял руки, демонстрируя, что обезврежен. Остальные последовали его примеру. Артур подумывал не защелкивать «браслеты» до конца, но потом решил не рисковать. Стать наемником ему хотелось больше, чем поджариться на солнце, омеговцы слов на ветер не бросают, это знают все.
На выходе омеговец дернул за цепочку, проверяя, не схалтурил ли Артур, и толкнул его в спину – к тени от груды покрышек.
Каким же свежим, душистым показался раскаленный воздух! Дышать, не надышаться! И плевать, что рядом свалка, – подумаешь, свалка, эка невидаль. Сутулый местный в тюрбане принес миски с зеленоватой кашицей. Ложки пленникам не полагались. Пришлось хлебать так, через край. А ничего похлебка, съедобная.
Омеговцы таскали в кузов какие-то рулоны, носили воду ведрами. Один из воинов (Артур так и не научился их различать) замер напротив пленников, подождал, пока они поедят, и окатил из ведра, приговаривая:
– Охладитесь, а то завонялись, как мутанты.
Местный принес и ему еды, беззубо улыбнулся и попятился, безостановочно кланяясь.
– Я бы не спешил есть. – Остряк поднялся. – И воду пить не стал бы.
Омеговец недоуменно посмотрел на него, даже миску отставил:
– Почему?
– Я слишком хорошо знаю этих людей, чтобы им доверять. – Остряк поманил омеговца.
Артур напрягся. Что задумал бородач? Хочет напасть на военного, отобрать автомат и… Но омеговец к Остряку не пошел, качнул головой и крикнул своим:
– Эй, бойцы, идите-ка сюда.
Остряка окружили наемники, и он зашептал:
– Дай-ка я понюхаю твою похлебку, я запах дурман-травы отлично чую. Эти люди – наркоманы. Дурман-трава делает их глупыми, жадными и ленивыми. Понимаете, о чем я? Танкер – лакомая добыча. – Бородач поковырял кашу, принюхался и удовлетворенно кивнул. – Так и есть. Незаметно выбросьте это и сделайте вид, что съели.
– Даже если нас прикончат, – заговорил статный мускулистый омеговец, судя по нашивкам офицер, – их же потом в порошок сотрут!
– Я предупредил. Кетчеры живут одним днем, а эти к тому же наркоманы, вон, все зубы у них выпали. Они просто не думают о будущем, не умеют.
Переглянувшись, омеговцы разошлись, надсмотрщик с сожалением вывалил обед в траву и растер ботинком. Из глубины свалки, из-за огромной ржавой машины со множеством колесиков, наркоманы выволокли двух связанных мужчин, таких же грязных и лохматых, как они сами, в заплатанных рубахах и штанах, бросили лицами в землю. Пленники неразборчиво заворчали. Следом вели здоровенного, совершенно лысого мутанта, обмотанного веревками. Тварь рычала и скалилась. Над глазами-пуговками нависали пластинчатые наросты, когти были как у панцирного волка. И цвет кожи землисто-серый. Сначала Артур думал: его обрили, чтоб вши не заедали, но присмотрелся и понял – волосы на его голове никогда и не росли.
– Это еще что? – возмутился конвойный. – Мы его не заказывали, он же мне людей пожрет!
– Он мигный, – наркоман улыбнулся, обнажая воспаленные десны, – наученный. Да, Малыш?
Мутант рыкнул и кивнул.
– Проваливай, – омеговец отмахнулся. – Давай-давай отсюда!
– Мы ж его не пгокогмим, он глупый, в Пустошь с фобой не возьмешь. Фто он там делать будет? Неповоготливый же, в шендер не влефет, да и фтреляет плохо. Зато фмотри, какой фильный! – Беззубый ощупал смирно стоящего урода.
Вдалеке рыкнул мотор. Кетчер выжидающе уставился на омеговца. К уху Артура склонился Остряк и прошептал:
– Приготовься, сейчас начнется. Будем надеяться, нас не тронут.
Что происходит, до омеговца доходило непозволительно долго. Он потянулся к автомату, кетчер вскинул дробовик и выстрелил – конвойный пошатнулся. Гвоздями оцарапало плечо, но черный жилет выдержал удар. Одновременно вскочили фальшивые пленники, выхватили пистолеты и открыли стрельбу. Взревев, мутант разорвал веревки. Омеговец упал, перекатился и дал очередь по кетчеру, того подкосило, на груди расцвели алые пятна.
На сторожевой башне застрочил пулемет, в ответ застрекотали автоматы.
– Убей! – завизжал кетчер, прикидывавшийся пленником, и прицелился во врага.
Из танкера выскочил мускулистый омеговец, на него налетел мутант, сбил, повалил. Омеговец пнул мутанта в пах, но тот, накачанный наркотиками, не чувствовал боли.
Артур подсек ближайшего кетчера, сцепил руки в замок и рубанул бандита по затылку, тот захрипел, обмяк, задергался.
– Ты что же делаешь? – донесся возмущенный возглас Шкета.
– Выживаю, – бросил Артур через плечо, пытаясь скованными руками вырвать пистолет из сжатых пальцев кетчера.
Второй бандит был занят омеговцем с автоматом и на пленников не обращал внимания. А зря.
Целиться было неудобно, но все-таки Артур взял на мушку косматую башку кетчера и выстрелил. Тот захрипел и рухнул. Омеговец, раскачиваясь из стороны в сторону, бросился за бронированный грузовик и открыл пальбу из укрытия. Командира, поваленного мутантом, Артур не видел. Он разрядил пистолет в тварь, мутант бросил жертву, развернулся и кинулся на обидчика. Нажать на спуск! Щелк, щелк – патроны кончились. Артур отшвырнул пистолет, схватил кусок арматуры, со всей силы саданул тварь под челюсть. Любой человек уже упал бы на спину, но мутант лишь закинул голову, покачнулся, загребая воздух ручищами. Этого Артуру хватило, он примерился и с размаху ударил снизу вверх под нос. Брызнула кровь, мутант булькнул, закатил глаза и рухнул.
Омеговский командир уже очухался, перекатился к покрышкам и палил оттуда. Со стороны холмов в облаке пыли неслись сендеры. Пришел в движение танкер, заворочал гусеницами, развернул башню. Пушка, дернувшись, плюнула огнем. На одном из сендеров полыхнули топливные баки. Некоторое время он еще катился с холма, волоча за собой черный шлейф дыма, потом ткнулся острым носом в пригорок. Кетчеры развернулись и понеслись прочь.
Из танкера вылез боец с черной трубой, вскинул ее на плечо. Хлопок – и сторожевая башня разлетелась на куски, на перекладине повис горящий труп. Странные эти кетчеры – дохнут, а оружие не выпускают.
