Учительница продолжает описывать устройство автомата и принцип его работы. С ее слов все предельно просто. Я действительно понимаю все, что она говорит. Единственная трудность – это термины. Но их не так много, и запомнить будет несложно. А вот на лицах ребят я вижу отражение скуки – им оружие не так интересно, как мне. Даже Клаус, всегда старающийся во всем и везде быть первым, сидит с кислым лицом.
– Думаю, вы мало что поняли из моего рассказа, – произносит Учительница, закончив описание устройства автомата, – поэтому сейчас понаблюдаем за работой автоматики, так сказать вживую.
В следующую секунду в ее руках появляется нечто, выполненное из прозрачного пластика. Не сразу понимаю, что Марина Яковлевна держит увеличенную копию ударно-спускового механизма – ясно это лишь по наличию спускового крючка.
– Ну вот, – говорит она, – смотрите внимательно. На следующем занятии будете сами мне показывать принцип работы автоматики.
Конечно, действие газового поршня и ход затвора Марина Яковлевна демонстрирует вручную. Мы видим, как происходит условный выстрел, как Учительница материализует облачко желтого дыма, имитирующего пороховые газы, как кусок пластика (это пуля) покидает огрызок ствола и как новый «патрон» появляется в патроннике. Похоже, никому, кроме меня, не интересно то, что показывает Марина Яковлевна. Говоря по правде, по окончании трехчасового занятия я уже готов показать работу автоматики в действии, но Учительница откладывает это задание на следующий день.
На последующих занятиях мы учились «воспроизводить» сначала по отдельности все составные части, а потом и автомат целиком, в собранном виде.
– Марина Яковлевна, – обратилась однажды к ней Соня, – почему нельзя сделать автомат из более легкого металла.
– Например? – спрашивает та.
– Ну, не знаю, – запинается девочка, – может быть, из титана. Просто автомат такой тяжелый…
Я киваю, соглашаясь с ней. Оружие и в самом деле весит немало, а при мысли о том, что Учительница однажды пообещала марш-бросок по пересеченной местности, становится неуютно. Никто толком не знает, что означает «марш-бросок», но все единодушно считают, что это тяжело. Как мы понимаем, это что-то вроде бега по лесу, холмам, оврагам с оружием и тяжелым рюкзаком. Потом мы не просто узнали, что такое марш-бросок, мы испытали его на собственной шкуре. Были и слезы, и ссадины, и синяки, и в кровь стертые плечи от рюкзаков с кирпичами, и злость, и недовольство. Но это было гораздо позже, а в тот момент Марина Яковлевна пожимает плечами и говорит:
– Попробуй. Тебе никто не мешает.
Пять пар глаз с ожиданием смотрят на Соню, которую ответ Учительницы удивляет не меньше.
– Хорошо, – роняет она и закрывает глаза, приступая к работе.
Спустя минуту в ее руках появляется автомат, но не привычного черного цвета и с деревянным прикладом, а светло-серого с прикладом из пластика.
– Вот, – облегченно выдыхает Соня и добавляет: – Он и правда гораздо легче обычного.
– Отлично, – произносит Учительница, – а теперь выстрели из него.
– Выстрелить? Здесь?! – девочка вскидывает брови.
– Да, – кивает Марина Яковлевна, – просто выстрели в окно.
– Хорошо, – все еще удивленная, Соня подходит к окну и открывает его. За стеклами как обычно – голубое небо с редкими белыми облаками. Создается ощущение, что наш класс парит высоко над землей, которую не видно из-за невероятной высоты.
Я вижу, как девочка передергивает затвор, досылая патрон в ствол, прикладывает автомат к плечу, переносит вес на опорную ногу, выставленную вперед, и плавно жмет на спусковой крючок.
В замкнутом помещении звук выстрела гремит особенно сильно. Он бьет по ушам и кажется гораздо громче, чем на открытом пространстве. Но сейчас мы думаем совсем не об этом, потому что наше внимание направлено на Соню, которая, выстрелив лишь раз, испуганно глядит на автомат. Да мы и сами видели, как при выстреле он высоко задрал ствол, и как Соня сильно вцепилась в него, чтобы тот не вылетел из рук.
– Что скажешь? – спрашивает Учительница, и сильный сквозняк врывается сквозь открытое окно. Он мечется по помещению в поисках выхода, а потом стихает, когда полностью очищает воздух в классе от порохового дыма.
– Отдача, – выдавливает Соня. – У него очень сильная отдача. Я едва удержала автомат в руках.
– Правильно, – кивает Марина Яковлевна, – и что это значит?
Клаус успевает поднять руку раньше всех, кроме меня. Я почти сразу понял, в чем дело, но Учительница спрашивает его.
– Все дело в массе оружия, – отвечает Клаус, поднимаясь из-за парты. – Чем оно тяжелее, тем меньше отдача.
– Молодец, – хвалит его Учительница. – Правильно. Я рада, что вы поняли это, и надеюсь, сделаете правильные выводы. Хотя со временем наверняка будете использовать титан при создании оружия, в частности, делать из этого металла стволы в том же автомате Калашникова. Титан гораздо более термоустойчив и прочнее, чем железо и сплавы из него, а это, в первую очередь, отражается на точности стрельбы. И, кстати, идея с пластиковым прикладом не так уж плоха, только требует доработок, потому что полностью заменять материал на пластик нежелательно. Лучше оставить приклад металлическим и обрезинить его, снабдив дополнительными амортизаторами. Смотрите, как можно это сделать…
Одно время «воспроизведение» автомата на скорость стало нашим самым популярным развлечением. Но со мной никто не хотел соревноваться. Даже Клаус. Оружие оказалось моим козырем, которым я постоянно пользовался. Я был первым в классе, кто смог целиком «достать» автомат. Был первым, кто сделал это сначала за минуту, потом – за полминуты, и никто не удивился, когда я при всем классе «воспроизвел» его за четверть минуты. Даже Учительница была удивлена, но искренне радовалась моим успехам.
– Оружейник! Ты, Макс, просто Оружейник какой-то! – бросил в сердцах Семен, когда я на глазах всего класса «достал» автомат, два запасных магазина к нему и пистолет, в то время как никто не успел даже автомат «воспроизвести».
С тех пор прозвище Оружейник крепко прицепилось ко мне, но я не обращал на это внимания. Пусть.
Учительница была права. Мы изучали оружие, его виды и способы применения практически до самого окончания учебы. Естественно, основное упражнение и тренировка заключались в том, чтобы постоянно увеличивать скорость, с которой мы «доставали» оружие.
В первый раз мы посетили чужой сон в сопровождении Марины Яковлевны, когда все могли вооружиться не более, чем за двадцать секунд, а запасной магазин достать за пять. Много времени мы тратили на тренировку замены рожка. У меня не получалось сделать ее быстрее, чем «воспроизвести» новый автомат. Разница была незначительная, но она была.
