— Страх? — ответ меня удивил, но всё же я решил спросить его: — Чего же ты боишься?
— Я боюсь того, что предам нашу миссию, что предам вас, моих соратников, — снова смотря куда-то вдаль, ответил он.
Если бы я только прислушался к нему, если бы я только дал волю паранойи. Я знал, что он может пойти по тем же стопам, что Джонсон с Мэри, но я надеялся и верил в то, что этого не случится. Я был глуп и наивен, ведь продолжал делать ту же самую ошибку, что и до этого. Какое-то время он вёл себя, как и обычно, но я начал замечать за ним странные вещи. Он начал вести себя по-другому. Начал больше времени проводить в мирах, которые мы посещали. Макото отдалялся от нас всё сильнее и сильнее.
Мир номер сто пятьдесят тысяч семьсот восемь.
Сразу после прихода в новые миры, Макото куда-то уходил, при этом ничего нам не сообщая. Он возвращался лишь под конец проверки соединения. В тот момент, когда мы должны были отправиться в новый мир.
Этот мир не стал исключением. Сразу после выхода из портала, он куда-то направился. Попытки узнать, куда он идёт, не увенчались успехом, так что нам пришлось его отпустить.
— Макото странно себя ведёт, — констатировала факт Кейт.
— Согласна, — поддержала её Лиара.
— И что вы предлагаете? — спросил неожиданно Джейкоб.
После его слов все призадумались. Никто не знал, что делать, но каждый понимал, что делать что-то нужно. Странное поведение Макото могло привнести за собой большие проблемы, которых никто не хотел. Повторение событий с Джонсоном и Мэри могло ещё сильнее ударить по морали всех, включая меня. Каждый это понимал.
— Почему бы не проследить за ним? — предложила Миранда.
— И кому ты предлагаешь за ним следить? — поинтересовался я у неё.
— Пусть Гест пойдёт.
— Гест? А ты его спросила, хочет ли он этого?
— Я не против, — прервал нас Гест.
— Ты точно в этом уверен? — спросил его Килли.
— Да, тем более, что это необходимо.
— Ладно, пусть будет так. Иди за ним и следи, после чего доложишь нам, что к чему.
Сразу после этого, Гест в следующем же мире направился вслед за Макото.
Макото отличался от всех нас не только текущим своим поведением, но и внешне тоже, как и именем. У него были узкие глаза, а тип лица отличался от нашего. Говорят, что раньше существовала такая страна — Япония. Это островное государство, по крайней мере, в тех мирах, которые мы посещали. Предки Макото были как раз из этой страны.
После первой же слежки, стало понятно, куда уходил Макото. Он направлялся именно в Японию, где, судя по докладу Геста, жил. Да, он просто жил в этой стране. Ходил на работу, общался и проводил время так же, как и обычный японец. Вроде бы, ничего опасного или же перечащего миссии. Пусть мы так и думали, но слежку за ним не прекратили. Паранойя одолевала нас, и мы следили за ним каждый раз, каждый новый мир, каждую секунду. По очереди мы следовали за ним по пятам, наблюдая издалека за каждым его движением, пытаясь найти нотки предательства.
Думаю, их и не следовало искать.
Мы забыли одну важную вещь. Мы товарищи. Вместо того, чтобы просто следить из-за угла, мы должны были с ним поговорить, понять, что его волнует, что его терзает, ведь он стал так похож на людей, стал чуть ли не одним из них. Возможно, сделай мы это с самого начала, нам удалось бы избежать того, что последовало дальше.
Мир номер двести семьдесят тысяч пятьсот тридцать три.
Сразу же после прохода через врата и установки устройства, произошёл неприятный разговор, который должен был дать понять, что ничего хорошего в ближайшем будущем не произойдёт.
— Почему мы не можем просто остановиться и жить в одном из этих миров? — спросил нас всех Макото.
— Ты должен это понимать, — ответил ему Джейкоб.
— Понимаю, но в то же время не понимаю, — сказал Макото, после чего добавил: — Я в замешательстве.
— Мы обязаны продолжать, просто прими это.
Если бы мы только прислушались к нему, если бы мы только поговорили с ним, смогли бы избежать этого? В который раз себя виню, что не смог ничего сделать, в который раз? Мы просто проигнорировали его слова, при этом продолжая следить за ним и искать нити, ведущие к измене. Мы просто продолжали повиноваться нашей паранойе.
Мир номер двести девяносто тысяч сто три.
Макото предал нас.
По крайней мере, на тот момент я думал именно так. Для меня это было предательством, которое я не мог простить, но и сделать ничего не мог. Я не желал с ним сражаться, ведь для меня он совсем недавно был собратом. Надежда его вразумить? Да, я их предпринял.
— Как же вы не понимаете?! — вопил он во всё горло. — Этот мир прекрасен, мы должны остановиться и просто жить, так же, как жил и я в тайне от вас!
— Мы знаем, как ты жил, — ответил ему Килли.
— Знаете? Откуда? — удивлённо вопросил он у нас.
— Мы следили за тобой.
— И вы считаете себя лучше меня?!
— При чём тут это?
— Правильно он мне говорил, вы все идиоты! — продолжал он кричать.
— Кто говорил? — спросил его Джейкоб.
— Кто? Не важно, но он точно знает, о чём говорит. Вы все круглые идиоты, считающие миссию превыше всего.
— Ты не осознаёшь важность миссии? Мы должны спасти наш народ, чтобы…
— Эта миссия была бредовой с самого начала, — прервал его Макото. — Это всё — большая ошибка, всё, как он и говорил, а вы, глупцы, не видите этого. Я уничтожу устройство и миссии придёт конец!
Сразу же после этих слов он ринулся к устройству. Он был очень ловким, так что спокойно прошёл мимо Кейт и Миранды. Всего десять метров отделяло его от устройства.
Одним ловким движением, Килли остановил Макото. Сердце в его руках ударило два раза, после чего перестало двигаться.
Макото стал жертвой нашей возвышающейся паранойи. Если бы мы поступили иначе с самого начала, быть может, всё стало бы иначе.
Глава 6. Последнее сообщение
— Вот мы снова встретились, старейшина, — сказал Нерзу.
Он всё же пришёл. Пришёл ко мне, чтобы лично со мной увидеться и, возможно, всё же забрать мою жизнь. Это его роль, предначертанная ему с самого начала. Его цель отличается от моей, мы по разные баррикады этой безжалостной холодной войны, о которой знали лишь единицы. Лишь малая горстка в ней же участвовала. Не знаю, сколько людей было на его стороне, но на моей был лишь я. Лишь я один знал, что будет дальше, что произойдёт, если они осуществят свои намерения. Лишь я один мог предотвратить весь тот ужас и боль, которую мы причинили своими действиями, но никто не стал бы слушать меня, пусть я для всех и был как отец. Меня просто сочли бы сумасшедшим, что и неудивительно.
