минут пять. — седой дозаполняет бумагу и прикладывает к ней печать. — Кирилл Олегович, перемещаться с этим паспортом Вы можете невозбранно. Ваше дворянское сословие подтверждено, и не оспаривается. Но если Вам будут нужно подтверждение конкретной фамилии, а в бумагах значится довольно известное имя, то это только в Новгород. В Приказ Дел Кланов и Родов Империи.
Поздравляю Вас с прибытием на Родину!
Улыбается и провожает нас из кабинета.
Из полицейского дома выхожу один. Лис остается духом в кабинете.
Сажусь всё в того же извозчика, и неспешно возвращаюсь в гостевой дом.
"Кир, — уже на подъезде возвращается Лис. — Тебе нужно глянуть."
Быстро идем в комнату. Падаем в кресло.
Лис показывает то, что было сразу после моего ухода:
Седой улыбается и провожает меня до двери.
Я выхожу, и, с закрытием двери, улыбка у околоточного пропадает напрочь.
Он быстро кидается к столу. Открывает нижний ящик и достает небольшую пачку бумаг.
— Где же, где. Точно было тут.
— Прокофьич, ты чего? — опять заходит маг. — Что-то с парнем? Он не тот за кого себя выдает?
— Нет, в этом то и дело. Именно тот. И в Персии жил, и Родина здесь. Да и фамилия вроде его.
— Так и в чем дело?
— Что громкого было года два назад?
— Да особо ничего, свадьба Ожеговой, разве. За семь десятков, а мужа молодого взяла себе.
— Не то. Из происшествий. И не у нас. В Новгороде.
— Нападение на Высоковых. Больше ничего такого, что бы у нас тут знали, не было.
— Читай. — показывает документ.
— Фью, думаешь он? Высока птица.
— Думаю да. И нам повезло. — седой смотрит на мага. — Так, Василь. Ты еще молодой и тебе может пригодиться. Да и меня не забудут. Сейчас. Околоточный быстро пишет две записки.
— Значит так, вот эту записку, лично, отнеси в Торговый Дом Фиска. У меня на этого парня ориентировка уже года полтора лежит от них.
А вот эту, я сейчас по инстанциям пущу. Запрос от императорских сыскарей. И тоже на него. Правда, просто сообщить.
Хочешь, можем поменяться. Но от Фиска денежка капнет, и может что ещё. А от сыскарей ничего. Они даже тут не появятся.
— Не Прокофьич, я до Торгового Дома тогда схожу. Это же на причалах дирижаблей?
— Да. Будь там аккуратен. Вечер всё-же, и склады. Тебя, конечно, знают, но нас особо не любят, хоть и договариваются всегда.
— Не боись, Захар Прокофьич. Мы на нашей земле.
— Угу, главное, что бы бичи были с тобой согласны. Давай, дуй, молодость.
Маг выходит.
Возвращаюсь в сейчас.
— Мда. ты мага найти сможешь?
— Конечно. Вот совсем не проблема.
— А второго голема соберешь? На нас непохожего. Можно того, который был образцом?
— Сложно, Кир. Если только ненадолго. Как бы ты не контролировал этого, всё равно я много внимания ему уделяю.
— Надолго и не надо. Смотри. Находишь мага, бахаешь молнией, главное что бы не насмерть. Собираешь голема где-нибудь в тени, забираешь записку, деньги и амулеты. Всё в колодец, или в отхожее место, главное записку уничтожь. А я пока на виду в големе побуду. Что бы точно проблем не было.
— А вторая?
— Вторую мы не достанем. Да и не страшно. А вот отсутствие первой нам обеспечит спокойный отлет с утренним дирижаблем. А в Самаре нас даже ждать пока не должны. После же, в Новгороде уже не важно будет. Мы там так и так на виду будем.
Лис исчезает, а я иду в гостиничный ресторанчик. За стойкой стоит парень.
— Где тут можно рыбу поесть?
— Да почитай, что везде. Здравствуйте.
— А рядом?
— А рядом, через дом есть небольшой трактир. Там сегодня отличный судак, и может еще есть пирог с сомом. Очень рекомендую.
— Благодарю. Воспользуюсь. — выхожу и иду в трактир.
На удачу в трактире довольно много людей, так что мне как неместному запомниться несложно. Заказываю оба этих блюда. И остаюсь подождать.
В трактире наигрывают какую-то цыганщину. И, в принципе, парочка представителей этого племени ходит по столикам. Ну что же. Цель запомниться.
— Эй, ромалэ!
Цыгане подходят.
— Душа чего-то просит. А всё не то.
— А что то? Ты напой, а мы подберем, не сомневайся!
— Не, гитару лучше дай.
— Барин, а не побьешь, инструмент?
— Не побью. Вот тебе рубль. Кладу на стол золотой. Давай.
Цыган со скрипом отдает инструмент, однако ж золотой рубль перевешивает.
Немного строю гитару под себя. Благо голема чувствую последнее время почти как обычное тело.
— Ну, понеслась.... Мохнатый шмель...
Полчаса пролетают совершенно незаметно. Накатывает ностальгия, и просто цель запомниться, превращается для меня в вечер воспоминаний. Даже где-то внутри отпускает чуть пережатую пружину.
Оглядываюсь. На романсы за ближайшие столики набивается народ, и все слушают. Ну что уж тут поделать. Для них это новинки. Даже не известно, есть ли тут эти авторы.
— Последняя. Спасибо господа, за компанию. — раздаются аплодисменты.
— Шаланды полные кефали...
Ну цель точно достигнута. То, что меня не забудут, это точно. Особенно после последней песни, пусть там и про другой город, но кому есть до этого дело? Сейчас и здесь так не поют. Больше про любовь и неземные страдания. А про биндюжников ой вряд-ли.
Еду мне собирают с собой и за счет трактира. Пожимаю плечами. Прекрасно. Будет чем позавтракать.
"Отлично выступил. — Лис ржет. — Теперь ты свой в порту. Можешь быть уверен. Ты теперь такой полезный вьюнош, который сделает так, что бы душа свернулась, а потом опять развернулась обратно."
"Ой, да ладно тебе. Цель то достигнута? Не?"
"Нормально. Оставил парня лежать без сознания, письма и денег. Его раздевали, когда я уходил. Ничего необычного. Пакгаузы, вечер."
"Вот и ладушки. А с утра дирижабль с рассветом, и весточка-то немного будет запаздывать. Для Самары фора есть, а в Новгороде уже не так важно. Впрочем, я уже говорил."
"Говорил, говорил. Не переживай. Мы молодцы в общем-то."
Возвращаемся в гостевой дом. И я выхожу из сопряжения, и вижу задумчивого Марата.
— Кирилл, я тут давно сижу. Ничего не хочешь прояснить?
— Марат, не очень хочу. Разве что, только одно.
Завтра сюда может прийти околоточный в поисках нашего Кирилла. Мы, вроде, не
