Сегодня он переночует у нас.
— Здрасьте, — поздоровался я.
В пропахшей лекарствами комнате со старым трубочным телевизором и ковром на стене сидела в инвалидном кресле пожилая женщина в вязаной кофте. Она смерила меня потухшим безразличным взглядом.
— Ну пускай остаётся, пускай, — пробормотала она себе под нос. — Поздно ты сегодня, Надя. Иди, там суп остался. Поешь, а то голодный, небось.
— Хорошо, мам, обязательно. Пойдём, Кирилл, покажу, где спать.
Мы вошли во вторую, закрытую комнату. Надя включила свет. Обстановка тут была довольно приятная. Письменный стол, кровать, картина в рамочке, точнее фотография картины. На кровати — плюшевый медведь, на полке — книжки. Выглядело это всё очень бедно, но здесь, по крайней мере, поддерживали чистоту и порядок. На тумбочке стоял новенький магнитофон с дисковым проигрывателем — дешёвый китайский аппарат, но зато новый.
Надя закрыла за собой дверь и сказала тихо:
— Мама — инвалид. Она десять лет назад на заводе спину сломала. Теперь у неё немного с головой проблемы. Ты не обращай внимания.
— Вроде не заметил, — проговорил я.
— Спать можешь здесь. Я сама в зале буду спать, на диване. Бельё сейчас принесу.
«Трахни её, — опять пришла какая-то недобрая идея. — Высвободи семя». Меня эта мысль немного смутила. Разумеется, я не собирался слушаться её, я же не насильник какой-то. Да и не до секса сейчас было. События завертелись бешеным водоворотом, и голова оказалась забита совсем другими вещами. Хотя я не мог не отметить про себя, что Надя — весьма миленькая и неплохо было бы с ней замутить, если, конечно, мы встретимся снова.
— Ты голоден? — спросила Надя. — Там суп есть. Пойду разогревать. Надеюсь, на две порции хватит. А если нет — можно бутерброды сделать.
— Голоден? Не то слово! Слона бы съел, — я действительно очень проголодался. Последний раз ел в поезде.
— Ну простите, слона у нас нет, — улыбнулась Надя.
Кухня оказалась тесной и грязной. Повсюду валялись крошки, на плите и холодильнике пятна и разводы. Мне было неприятно находиться здесь. Не привык к такой обстановке. Свинарник какой-то. Но из вежливости я промолчал.
— Извини за беспорядок, — Надя включила плиту и поставила на неё большую кастрюлю с супом. — Совсем некогда заниматься домом. Работаю с утра до вечера, а мама в коляске сидит. Даже полы не может помыть. А ты же… ты, случаем, не аристократ?
— Не любишь аристократов?
— Вовсе нет, что ты? Просто подумала… ты, наверное, привык жить в других условиях, а тут… такое.
Это точно. Я в таком свинарнике никогда не жил. От одного вида становилось тоскливо.
— Да нормально, — соврал я, оглядываясь по сторонам. — Я тебе благодарен за гостеприимство. Ты очень добра. И нет, я не аристократ, не переживай.
— А говоришь, как аристократ.
— Да ладно? С какого это хера я говорю, как аристократ? Не мели ерунды.
Надя улыбнулась:
— Всё равно, тут — не столица.
— Там тоже хватает нищеты.
— Правда? А как там вообще, в Екатеринбурге? Не расскажешь?
Пока мы если суп и пили чай с бутербродами, Надя расспрашивала про мой родной город. Она никогда не бывала дальше Москвы, ей приходилось постоянно работать, и она не могла никуда поехать, даже несмотря на то, что очень хотела.
Поев, я отправился спать.
Поставил будильник на восемь. Но в итоге проснулся раньше. Вскочил с кровати, словно забыл сделать что-то важное. Часы на столе показывали без десяти восемь. Вчерашние события казались ярким и бредовым сном. Но нет, всё это было реальным, как и необходимость добраться до грёбаной спецшколы.
Одевшись, я вышел из спальни, вытащил чемодан и рюкзак в прихожую. Дверь во вторую комнату была задёрнута плотной занавеской. На кухне слышался звон посуды. Там уже хозяйничала Надя, одетая в домашний халат.
— Поеду, — сказал я. — Спасибо за ночлег, за еду и прочее…
— И куда ты собрался на голодный желудок? — спросила она. — Поешь. Я кашу сварила.
Ну как я мог отказаться? У меня и самого не было никакого желания куда-то переться натощак. Но едва мы сели за стол, как в дверь постучали. Надя побежала открывать. В прихожей послышались голоса.
— Привет, — проговорил серьёзный мужской голос. — У тебя всё в порядке?
— Ну да, а что? — удивилась Надя. — Ты чего пришёл-то в такую рань? Что-то случилось?
— Случилось. Только что ездил к Ваньке. У нас там… а в общем, неважно. Приехал, значит, а его мать вся в слезах. Говорит, убили.
— Как убили? — судя по голосу, Надю шокировала эта новость. — Ваню убили? Что ты несёшь?
— Урядник звонил. Говорит, его машину нашли возле заброшенного пивного завода, а рядом — три трупа. Что случилось, никто не знает. Они со Славой и Лёхой вчера в Москву ездили и… наверное, на обратном пути на кого-то из школы нарвались.
— Боже мой… Ты уверен? Может быть, ошибка какая-то? Опознание уже было?
— Не было. Но машина точно его… Надь, ты это, крепись. Мне жаль.
— Да-да, знаю. Чёртовы уроды, — добавила она с тихой злобой в голосе. — Чтоб они сдохли все!
Я сразу понял, что речь идёт о той троице, которая вчера пыталась ограбить меня. Стало не по себе. Захотелось поскорее свалить отсюда. Интересно, кем этот Иван приходится Наде? Родственник какой? Или парень?
— А у тебя что, гости? — пришедший, кажется, увидел мой чемодан.
— А? Ты про вещи? — безразлично проговорила Надя. — Да, гости.
— Кто?
— Так, знакомый один.
— Ты чего темнишь? — в голосе парня послышалось недовольство. — Кто он?
— Да вчера познакомились. Человек искал, где переночевать, а в гостинице мест не было. Вот, решила свою комнату уступить. А что?
— Просто хочу знать, кого моя сестра пускает в дом. Имею право.
— Кстати, Миш, ты же на машине? Не подбросишь человека до спецшколы?
— Курсант, что ли?
— Нет, только поступает.
— Ладно, подброшу, хрен с ним, — нехотя согласился Миша. — Только пусть быстрее собирается. Мне нужно в Москву ещё сгонять по делам.
Я даже кашу доедать не стал. Надо было пользоваться шансом. Закинув в рот ещё пару ложек, выскочил из кухни.
— Если что, я уже готов выезжать. Привет, — я протянул руку крепкому широкоплечему малому в кожанке, что стоял в коридоре. — Кирилл.
Парень видок имел не слишком располагающий к общению: голова бритая, нос скошен, хотя черты лица в целом приятные, как и у сестры.
— Здорово, — парень пожал мне руку. — Михаил. Если готов, тогда пошли, подкину до школы.
Я ещё раз поблагодарил Надю за гостеприимство, взял рюкзак и чемодан и спустился вслед за Мишей. У подъезда стояла «Копейка». Машина старая, но чувствовалось, что за ней ухаживают.
