отправили обратно, а потом таким же стадом привели сюда. И вот я хожу, слоняюсь по крепости, не знаю куда приткнуться, везде отправляют, единственное, что удалось узнать, так это о том, что мистер Грин должен мне помочь, и вот я у вас на пороге, — разговорился Максим.
— оу, тогда немедленно проходите в дом, я думаю, что мы найдем для вас место, пока не заработает академия, — сказала Кайли, взяв парня за руку и заведя его в дом, после чего крикнула, — Хан, подойди, пожалуйста, у нас гость.
Через полминуты неторопливым шагом подошел Хан. Остановившись в нескольких метрах от Максима, Хан осмотрел гостя оценивающим взглядом после чего с невозмутимым лицом произнес:
— добрый день, мистер?
— Максим Смирнов, — с улыбкой ответил парень.
— мистер Смирнов значит. Меня зовут Хан, — сказал Хан, положив руку на грудь, и слегка поклонился, — вы случайно не русский?
— случайно он, — вновь с улыбкой сказал Максим.
— уже второй в этом доме, значит, вам будет, о чем поговорить с мистером Штормом, — сухо сказал Хан, после чего посмотрел на Кайли и продолжил, — а что мистеру Смирнову нужно?
— Хан, Максим юный маг, так сказать, и пока академия еще не функционирует, может мы разместим его в доме? У нас же вроде еще была как раз одна свободная комната?
— да, мисс Тернер, на третьем этаже как раз оставалась свободная комната. Вероятно, необходимо спросить у мистера Гора, можно ли разместить гостя в доме, но с другой стороны к черту этого Гора! Хан устал спрашивать чужие разрешения. Мисс Тернер проводите гостя в свободную комнату? А Хан вернется на кухню готовить ужин.
— конечно, Хан! Пойдемте, Максим, я покажу вам свободную комнату, — сказала Кайли и направилась в сторону лестницы, ведущей наверх.
— спасибо вам большое! Я не ожидал, что вы меня примите и поможете настолько, — удивленно говорил Максим.
— здесь у нас все помогают друг другу. Это место ордену далось не малыми усилиями и жертвами, — с легкой грустью в голосе сказала Кайли.
Поднявшись на третий этаж, Кайли указала Максиму на одну из дверей со словами:
— размещайтесь, теперь эта комната ваша. Через несколько часов ужин будет готов, если у вас будет время и желание помочь, то приходите на кухню на первом этаже, чем вас занять, мы всегда найдем, — сказала Кайли, после чего улыбнулась.
— конечно! Сейчас только немного обустроюсь и сразу же спущусь к вам! Надо же уже начать приносить пользу! Я, кстати, раньше был поваром, поэтому кухня для меня — это моя стихия.
— это хорошо, однако Хан весьма ревнивый, когда речь идет о кухне.
— я думаю, мы с ним сумеем найти общий язык. Кстати, вы не могли бы сказать, кто он такой? А то при нем я постеснялся спросить.
— в каком смысле кто?
— ну там волосатые плечи, уши, когти? — осторожно подвел Максим.
— а, ты об этом, — сказала Кайли, после чего рассмеялась и продолжила, — он тролль. Потомок огромных диких горных троллей.
— он же не опасный, верно? — с осторожностью спросил Максим.
— ну, если его не злить, совсем не опасный, даже милый.
— ладно, постараюсь его не злить. Еще раз спасибо, я пойду разложу вещи, — сказал Максим, открыв дверь в свою новую комнату.
Кайли, помахав ему рукой, скрылась, спускаясь по лестнице.
Максим зашел в комнату, кинул свой рюкзак и мешок с вещами на пол рядом с дверь и, выдохнув, произнес:
— вроде внедрился успешно. Этап первый пройден.
— дорогой, какой чудесный день! — произнесла идущая девушка с плетеной корзинкой в легком голубом летнем платье.
— еще бы! Сегодня за долгое время нет дождя и туч, а палящее солнце осушило землю. Надеюсь, наша любимая полянка просохла, — ответил девушке рядом идущий парень, на плечах которого был не маленький рюкзак, за маленькую ручку он вел девочку лет пяти.
— правда здесь красиво, Долорес? — обратилась девушка к девочке.
— да, мам, здесь очень красиво! — сказала девочка и, вырвавшись из рук отца, побежала за летящим над травой жуком.
— это то, чего не хватало и ей и нам, Гейб. Летнего солнца и простого отдыха вдали от проблем и крепости, — сказала девушка, подбежав к парню и взяв его под руку и прижавшись к нему.
— это точно, как же мы давно мечтали о такой прогулке, да еще и солнце! Черт возьми, солнце! — сказал парень, устремив свой взгляд на небо, после чего продолжил, — словно все карты сошлись, дав нам этот идеальный день.
— ой, главное, не сглазь! — сказала девушка и, поцеловав его в щеку, побежала вслед за дочерью.
Гейб улыбнулся и продолжил идти по давно излюбленному маршруту. В голове у него мелькала лишь одна мысль, что он уже давно не видел своих девчонок такими счастливыми, собственно, как и он сам.
С каждым метром молодая семья все ближе подходила к концу своего маршрута. Неожиданно вдали, пока Лили и Долорес играли рядом с Гейбом, он заметил какие-то яркие отблески, словно от зеркала. Пройдя еще несколько метров, он заметил на чистом небе сверкающие, будто молнии, разряды, но разрывались они, не долетая до земли совсем немного. Увиденное Гейбом удивило его, ведь молнии обычно попадают во что-то, будь то дерево, человек или животное, но чтобы разрывалась в воздухе, это что-то необычное. Немного задумавшись над увиденным, он выкинул это из головы, ведь они уже почти пришли на их любимую полянку, находящуюся на небольшом холме среди красных как огонь цветков макового поля.
Остановившись посередине полянки, Гейб снял рюкзак и, открыв его, начал доставать большое покрывало. Лили, поставив корзинку на траву, подбежала к Гейбу и принялась помогать ему расстилать его. В это время меленькая Долорес продолжала бегать среди красных маков в попытках поймать того майского назойливого жука, который всю дорогу следовал перед ней.
Пока Гейб и Лили обустраивали место для пикника, Долорес вслед за жуком продолжала бежать по полю, пока не попала в неглубокий овраг. Пробежав еще немного, жук резко поднялся и неожиданно исчез, а бежавшая за ним Долорес вдруг, не сбавляя скорости, ударилась словно о невидимую стену, после чего ее откинуло назад на несколько шагов, приземлив на траву.
Долорес не заплакала, а лишь немного вскрикнула и начала тереть лоб, сидя на траве. Она стала поднимать глаза и неожиданно увидела трещину в воздухе. По виду она была словно трещина на зеркале, однако ни зеркала, ни другой поверхности там не было. Трещина висела просто в воздухе и лишь несколько раз в минуту словно мигала, давая вырваться темноте на
