– Это ты прав, – согласился церковник.
Тейя, не забывая о пайке, удивилась:
– И правда интересно смотреть. Почему так, Влад?
– Ты разве никогда у костра не сидела раньше?
– Нет. Зачем? Не было смысла.
– Эх… да как же вы вообще жили?.. Я и сам не знаю, почему возле костра приятно посидеть. Есть мнение, что это срабатывает память предков. Они с помощью огня защищались от хищников. Для них пламя – это символ защищенности, спокойствия.
– Что за хищники опасны были для предков твоих?
– Не моих. Твоих. Всех нас. Древние люди. Жили в дикой природе, прятались в пещерах. У них из оружия были палки, камни, ну и собственные руки. А в те времена водились звери с клыками в две ладони длиной. От таких только огонь и спасал.
– Как давно это было?
– Очень давно. За тысячи лет до моего рождения. Хотя даже в мои времена оставались небольшие кучки людей, живших в прежних условиях. Мы их называли «отсталые племена» или «дикари». Цивилизация их почти не коснулась.
– Камни? Палки? – удивился Либерий. – Да ты, Влад, совсем древний.
– Я это и говорил всегда.
– Никогда бы не подумал, что у тебя настолько все плохо было.
– А у вас сохранилась память о дикарях?
– После войны, когда только в наших землях выжили люди, прошло несколько веков, и открылся путь на восток. Раньше туда не пройти было из-за отравы. Любопытный народ нашел безопасные тропы и открыл новую землю. Там, по правде сказать, и земли-то почитай нет, одни болота, а жили там такие, как ты рассказывал: с палками и камнями. По-нашему ничего не понимали, язык у них был как у древних, но проще. Мало нормальных слов осталось. Ох и натерпелись наши первопроходцы от них. Закончилось все тем, что конклав объявил их утратившими человеческий облик зверьми и повелел поступать с ними, как поступают с опасными животными.
– И что дальше было? – оторвалась от еды Тейя.
– Кого побили, кто ушел в пустоши помирать. Некоторых приучили к нормальной жизни. В основном, конечно, девок, из тех, кто посимпатичнее. Среди наших удальцов, которые первыми туда уходили, баб вообще не было, вот и набирали на месте, оседали, хозяйством обзаводились, детьми. Теперь там не так, как прежде, но все равно чудные земли. Живут почти без власти церкви, уж очень трудно их там, в болотах, в кулаке держать. Да и невелико сокровище, недалеко от прежних дикарей, как ты их назвал, ушли. Вроде и нормальные люди, но никому толком не нужные.
– В мое время на востоке, за горами, тоже болот много было. Там нефть и газ добывали. Может, ты про эти места говоришь?
– Откуда мне знать? Ты вот лучше скажи, что мы дальше будем делать. Мне о таком было бы интересно послушать.
Влад пожал плечами:
– Сам не знаю. Может, попробуем найти путь к убежищу не через грязь. Или дождемся лета, когда она подсохнет.
– Не верю, что она даже в засуху подсыхает, – покачал головой церковник.
– А может, к базе дальников сходим? Она не так уж далеко отсюда, – предложила Тейя.
– Там всего четыре процента вероятность найти выживших, – напомнил Влад.
– А я думаю, что Кос ошибается.
– Это у тебя интуиция.
– Может, и так.
– Вообще-то женской интуиции в мое время многие верили…
– Так мы пойдем туда?
– Покажи на карте, где эта база была.
Ти задрала рукав куртки, обнажив тонкий браслет. Из простенького украшения вырвался лучик, быстро развернувшийся в плоское изображение. Влад уже сталкивался с этим фокусом и знал, что, с какой стороны от носителя ни сиди, все равно картинка будет находиться нужной стороной к тебе.
По карте забегала красная точка указки, замерла где-то в районе южного берега Крыма – далекого будущего для Влада, настоящего для Тейи и прошлого для Либерия.
– Это Фаррос. Маленький как бы город. Место, где люди с высоким ти могли отдохнуть от забот разных. Творческие ти там жили очень подолгу, делая всякое красивое. А вот здесь, к востоку, база Дальфлота. Она не такая, как орбитальные и лунные, совсем незначительная, но у нее история богатая очень. До базы там имелось место, где ученые следили за небом дальним. Когда пришло время посмотреть на дальние небеса вблизи, там же создали базу. Самая первая база получилась. Древняя очень. Рядом места, где отдыхают люди, нельзя было много места занимать, портить красоту горных лесов и берега моря, потому многое оставалось под землей. Наверху мало совсем. В моем времени наверху остался только центр учебы и немного другого. Там учились новички, желающие пойти в дальники. Их дома для жилья стояли возле берега. Красиво, я помню. Сама база севернее, но недалеко совсем.
– Кос говорил, что базу уничтожили.
– Да, так, наверное. Но ведь не сразу, не в самый первый день. Дальники умеют оставаться целыми при катастрофах всяких. Они должны были укрыть своих. Пусть не всех, но кого-то должны. У них большое количество хронохранилищ было. Склады, много разного держали. Там обязательно кто-то остаться должен.
– А ты уверена, что море не затопило это место?
– На том, что передает Кос, моря нет.
– Чтобы добраться туда, придется перебраться через горы. Дорог давно уже нет, как и троп. Непросто нам придется.
– Что хуже грязи быть может? И горы там незначительной высоты. Вот сюда если двигаться, они совсем маленькие. Там доберемся до побережья и будем двигаться вдоль него. Возле моря станет легче.
– Откуда знаешь? Ходила там?
– Да, я же слушательница открытых курсов Дальфлота. У нас походы пешие в программе были.
– И как же ты ходила в походы без костра?
– Не знаю. Один поход был у нас. Костер зачем, если завтраки греются сами? И спальные мешки тоже с подогревом. Удобно очень.
– Разве это поход? – буркнул Либерий. – Насмешка какая-то. Вот у нас в ордене совсем не так учили.
– И как же?
– Ну… В первый раз совсем просто. Раздели до подштанников, дали нож и оставили на острове среди болот. Вернулись за мной через десять дней.
– И как там было?
– Да нормально. Чуть стройнее только стал, и с тех пор ненавижу комаров до зубовного скрежета. А лягушки – ничего еда. Но сырыми есть не советую, живот от них болит.
– Какая гадость!
– Ты просто не пробовала.
– Ты хорошо помнишь местность, где через горы пройти можно? – спросил Влад.
– Вот тут большой жилой комплекс, надо к нему сперва идти, а потом на юг прямо.
– Город – в смысле?
– Ну да, так мы жилые территории называли. Я попыталась приемлемое слово из вашего языка подобрать. Самый большой комплекс на острове.
– Крым больше не остров, – поправил Влад.
– Ну, я так, привычка говорить.
– Тогда я буду называть его полуостровом. – Влад улыбнулся.
– Любите вы, древние, путаницей заниматься, – заметил Либерий. – Ну так что вы там решили?
