Я обернулся на шорох гостевого кресла, и уставился на незнакомца. Тот слегка поклонился — мол, это я и есть. Подошел к столу, протянул руку. Я в свою очередь поднялся и пожал жилистую ладонь.
— Рад познакомиться, — прошелестел безопасник. — Надеюсь на плодотворное сотрудничество.
— Взаимно, — вернул я любезность. — Думаю, нам необходимо обсудить кое-какие вопросы?
Первое впечатление о собеседнике у меня сложилось странное. Обычно я достаточно интуитивно решаю, как относиться к новому знакомому, буквально через несколько секунд становится ясно, приятен мне человек, или вызывает отторжение. В случае с майором интуиция молчала. Нельзя сказать, чтобы он поражал физическим уродством, или еще какой аномалией. Совсем нет, лицо приятное, но на редкость незапоминающееся — никаких отличительных черт, никаких ярко выраженных признаков локализации — усредненный представитель европеоидной расы. Его с одинаковым успехом можно было принять и за немца, и за француза, и за славянина. Даже за испанца он с некоторой натяжкой мог сойти. Неопределенного цвета волосы, скорее темные, чем светлые, выцветшие глаза, среднее во всех отношениях телосложение — взгляду просто не за что было зацепиться. Потом вдруг до меня дошло — лейтенант Котов меня при встрече поразил примерно тем же. У них в СБ специально, что ли, самых незаметных набирают? Из этого образа выбивался лишь голос майора, напоминавший скорее шелест травы или осенних палых листьев, чем звуки, издаваемые нормальными мужскими связками. Но и он не отталкивал, а лишь служил малозначительной деталью, терявшейся на общем фоне незаметной серости. А фамилия-то у майора, что называется, "говорящая"! В его работе несомненный минус. Хотя, если не представляться настоящим именем… И кто мне сказал, что они настоящие? Может, это у безопасника такой юмор извращенный.
— Не откажите в любезности, — отозвался майор на мое предложение. — Я так понимаю, нам придется с вами работать в тесной взаимосвязи, и я не исключаю своего участия в силовых акциях. Поэтому хотелось бы поближе узнать коллег и по возможности поучаствовать в тренировках.
Я с сомнением глянул на Борщевского, но тот лишь кивнул, не встревая в беседу.
— Вы уверены насчет участия в силовых акциях? — напрямик спросил я. Лучше показаться немного грубым, чем оказаться введенным в заблуждение. — У вас, извините, подготовка какая?
— По основному роду деятельности я оперативный работник, — посмотрел мне в глаза Шелест. — То есть, работаю в основном головой. Но стандартный курс боевой подготовки проходил. И пересдаю нормативы раз в год, как положено.
— Не беспокойтесь, стрелять умею, — отреагировал он на выражение моего лица. — Обузой не буду. Азам работы в боевой группе тоже обучен. Неоднократно участвовал в захватах фигурантов, в том числе и в огневых контактах.
Ладно, это мы завтра проверим. Лишь бы выдюжил, а то не слишком богатырского сложения товарищ, да и годами уже чуть за сорок. В принципе, если дело обстоит так, как он описал, то должен справиться. Мы тоже не рассчитываем, что будем сутками по степи мотаться или пешие марш-броски совершать, как я вначале.
— Хорошо, с вашей подготовкой разберемся завтра, — обнадежил я собеседника. — Приходите к десяти в тренировочный комплекс, заодно с ребятами познакомлю. И решим, к какой двойке вас прикреплять.
Я вопросительно уставился на капитана первого ранга. Вроде бы исчерпаны все темы для беседы, пора и закругляться. Тем более, рабочий день к концу подошел.
— Если у уважаемого коллеги нет больше вопросов… — начал было я, но оный коллега быстро вскинул руки в протестующем жесте.
— Если не возражаете, я бы хотел услышать краткую характеристику на каждого из ваших бойцов, — огорошил меня Шелест. — Хочу на досуге составить психологические портреты, да и просто прикинуть, как себя с ними вести. Товарищ полковник, к досье допуск дадите?
— Отчего же не дать? — хмыкнул Борщевский. По правде сказать, недолюбливал он, когда его полковником звали, но поделать с этим ничего не мог. — С терминала зайдете и посмотрите. Все?
— Мне интересен отзыв непосредственного командира, — уперся безопасник. — Досье — это просто дополнительные детали. Живое мнение гораздо лучше характеризует личности.
Ага, а ты себя уже охарактеризовал. Как порядочная зануда. Но делать нечего, придется ублажать коллегу.
— Хорошо, — вздохнул я. — Вам как удобнее, в алфавитном порядке, или по заслугам?
— Без разницы, — улыбнулся уголками губ Шелест.
Смотри-ка, не обидчивый! Это хорошо. Ребята у меня на язык острые, моментально что-нибудь этакое приклеят.
Я помолчал немного, собираясь с мыслями. Давненько мне такую задачку не ставили, это не проще, чем характеристику накатать для представления к очередному званию. Который год уж занимаюсь, а навык все никак не выработаю.
— Сержант Черенков, Иван Алексеевич, — начал я с собственного напарника. — Двадцать девять лет. Основная специализация — штурмовик, дополнительная — специалист по минно-взрывному делу. Немного замкнут в себе, производит впечатление достаточно угрюмого типа. В быту неприхотлив, с сослуживцами в общении ровен. Вредных привычек не имеет. Надежен, исполнителен, в делах основателен. Любит порядок, за нарушение оного людей из своего отделения безжалостно дрючит.
Борщевский хрюкнул в кулак, но от проявления других эмоций удержался. Шелест невозмутимо кивнул, пометив что-то в блокноте.
— Сержант Борисов, Артем Сергеевич, — пошел я дальше по списку. — Двадцать пять лет. Основная специализация — штурмовик. Имеет дополнительную подготовку медика. Общителен, характер открытый, унывает редко. Рубаха-парень. В быту слегка неряшлив, зато со всеми в отряде в приятельских отношениях. Из вредных привычек — пристрастие к электронным играм. Достаточно надежен, достаточно исполнителен, но требует незначительного контроля.
— Младший сержант Федотов, Марк Максимович. Двадцать шесть лет. Основная специализация — снайпер. Дополнительная — штурмовик. Не склонен к общению, волк-одиночка. Философ-практик.
Майор Шелест заинтересованно прищурился.
— Издержки воспитания, — пояснил я. — Отец у него преподает философию и историю древнего мира в одном из московских вузов. Имечком тоже он наградил.
— Как же он к вам попал? — поразился безопасник.
— А как раз из-за склонности к философии, — встрял Борщевский. — Решил познать жизнь через смерть. Мало ему показалось университета и аспирантуры, пошел в армию по контракту. Рядовым. И это с кандидатской степенью по философии.
