Диана Удовиченко - Эффект искажения

Один из парней, хохотавших за последним столом, оставил компанию и подошел к Яне, провожаемый заинтересованными девичьими взглядами. Им трудно было не любоваться – смуглый, высокий, атлетически сложенный и одновременно изящный. Черные волнистые волосы красивыми локонами ложились на плечи, бархатные карие глаза, окруженные длинными ресницами, завораживали мягким сиянием. Все это могло сразить любое женское сердце. И надо сказать, сражало.

Осторожно приобняв Яну за плечи, парень поцеловал ее в щеку – слишком нежно для обычного приветствия. Яна кокетливо откинула от лица прядь блестящих, идеально гладких волос цвета палисандра, что-то шепнула молодому человеку на ухо. Тот рассмеялся, кивнул и вернулся на свое место.

В группе было всего восемь парней, девушек – вдвое больше. Но, разумеется, Яна не могла остаться без внимания. И разумеется, таким, как она, всегда доставалось самое лучшее. С начала учебы все почему-то прониклись уверенностью, что между нею и Денисом Ладимирским обязательно случится роман. Яркие, красивые, умные, оба из семей высокопоставленных чиновников, они были словно созданы друг для друга. Так и случилось. Пока отношения Яны и Дениса напоминали игру – каждый из них был слишком самодостаточен и словно испытывал партнера: достоин ли, как покажет себя? Впрочем, оба игрока получали от состязания немалое удовольствие, и все чаще Денис подвозил Яну к универу на ярко-синей, сверкающей «тойоте целика». Ни у кого из первокурсников еще не было своей машины, хотя родители большинства из них могли себе это позволить. Но многим студентам еще не исполнилось восемнадцати, Ладимирский же уже полгода как отметил совершеннолетие.

Поначалу вся группа с интересом наблюдала за развитием этой красивой, какой-то киношной любви. Потом всем надоело. И так ясно, что они будут вместе. Даша вот точно это знала. Это только в американских фильмах капитан футбольной команды бросает капитана команды черлидеров ради самой скучной и некрасивой девочки, тем самым превращая ее из тусклой неудачницы в сияющую принцессу. В жизни все по-другому, в жизни капитан и капитанша женятся, делают карьеры, становятся богатыми и производят на свет детишек, таких же красивых и популярных, как они сами. А неудачница… Даше искренне хотелось верить, что и неудачницы могут чего-то добиться. Нужно только много работать, не надеясь на чудо.

И все же почему у нее так замирало сердце, когда она смотрела на Дениса? Она изо всех сил старалась не думать о нем, твердила себе, что это просто смешно. Куда ей? С самого детства она знала о своей некрасивости и уже привыкла, сжилась с нею. Серые волосы, серые глаза, обычное невыразительное лицо, как будто Творец, создавая Дашу, поленился придать чертам законченность, оставив их смазанными. В общем, серая мышка.

Пара началась, но преподаватель как всегда задерживался. Вместо него в аудиторию вошел какой-то молодой человек, что-то коротко спросил у сидевших за первым столом.

– Новенький? Иван Тарков, да? Правильно, это сто одиннадцатая эф, – громко проговорила староста, на мгновение прервав болтовню с подругами.

Тот двинулся между рядами в поисках свободного места. Парни не обратили на его появление особого внимания, а вот девушки проявили гораздо больше интереса. Женечка Войченко, втайне до сих пор уязвленная тем, что Денис выбрал не ее, приободрилась и одарила Ивана томным взглядом. Остальные были не столь откровенны, но рассматривали новенького с любопытством. Он выглядел немного старше других первокурсников, на вид ему было около двадцати. Среднего роста, широкоплечий, жилистый, белобрысые волосы коротко остриженны. Лицом Иван напоминал актера Дольфа Лундгрена: холодный прямой взгляд, светлые брови и ресницы, кривоватый, наверняка когда-то сломанный в драке нос, тонкие губы и твердый подбородок – настоящий арийский воин. Одет он был соответствующим образом: кожаная куртка, потертые джинсы и тяжелые солдатские ботинки-берцы.

«Интересный типаж», – подумала Даша, отстраненно разглядывая новенького. Тот, словно услышав ее мысли, вдруг повернулся и посмотрел прямо на нее. По спине пробежал нехороший холодок: взгляд по-звериному желтых глаз был острым, пронизывающим, одновременно настороженным и уверенным. Наверное, так смотрит тигр, перед тем как прыгнуть на добычу, а может быть, змея перед броском… Даша испугалась, что он усядется на свободное место рядом с нею, но парень недобро усмехнулся и прошел мимо. И ничего удивительного, что прошел. В группе ее не замечали, как будто она приносила с собою кусочек уличного тумана и продолжала в нем прятаться. Так ей было комфортнее. Наверное, Иван сел с Женечкой, но оглянуться и посмотреть Даша побоялась.

Наконец в аудиторию вошел преподаватель, шум утих, началась нудноватая лекция. Записывать было нечего, и Даша рассеянно водила ручкой по тетрадному листу, набрасывая небрежный рисунок. Она умела и любила рисовать, в детстве даже мечтала стать художником. Особенно девушке удавались портреты.

Постепенно работа увлекала ее, размытые штрихи складывались в четкие контуры, на бумаге появлялось красивое лицо. Миндалевидные глаза, прямой нос с небольшой горбинкой, капризные чувственные губы, правильная линия высоких скул…

Даша была так поглощена своим занятием, что не уследила за временем. Очнулась, только когда вокруг послышался звук отодвигаемых стульев и голоса одногруппников. Она хотела было закрыть тетрадь, как вдруг нежный голосок произнес:

– Ой, какой красивый портрет! Можно посмотреть?

Маленькая ручка с аккуратным розовым маникюром ловко сцапала тетрадь. Даша подняла глаза: рядом стояла улыбающаяся Настя Кравцова, подруга Яны. «Отдай!» – хотела сказать Даша, но не успела.

– Янчик, смотри, какой портрет нарисовала Круглова!

Настя подбежала к девчонкам, и тетрадь пошла из рук в руки. Рисунок разглядывали все, кто не успел выйти из аудитории. Девушки ахали и восхищались сходством, но у всех при этом на лицах читалось… понимание. У кого-то снисходительное и даже сочувственное, у кого-то насмешливое, у кого-то – откровенно злорадное. Парни, проходя мимо, тоже не поленились бросить взгляд на тетрадь.

Яна доброжелательно улыбнулась:

– Хороший рисунок.

Она никогда не унизилась бы до подозрений, неприязни или ревности, ей бы такое даже в голову не пришло. Да и к кому ревновать? Королевы не состязаются с замарашками. И от этой мысли Даше стало еще хуже.

– Забавная рожица, – одобрительно произнес анимешник Артур, в волосах которого иссиня-черные пряди перемежались с ярко-фиолетовыми. – А ты мангу рисовать не пробовала?

– Остынь, отаку! – рассмеялся Костя Левин, мажор и заядлый прогульщик, каким-то чудом появившийся сегодня на занятиях. – Зачем ей твои комиксы? Круглова, а чего ж ты так долго свои таланты скрывала? Меня нарисовать сможешь?