Шершень перевел взгляд вправо. Если прямо по курсу переливались жемчужные россыпи далеких туманностей и сияли газовые облака, то по правому борту готовой к прыжку «Вики-2» картина была другая. Здесь по мере разгона корабля скопления относительно близких звезд медленно вытягивались и сливались в алмазные ниточки. И на фоне всего этого космического великолепия невдалеке чернела клякса мнимого «дефекта пространства». На самом деле это был корабль «Стальная бабочка». Она двигалась параллельно курсу корабля Шершня, тоже разгоняясь для прыжка.
«Вот она, моя единственная ошибка, – Шершень вздохнул. – Катастрофы пока не случилось, но это ведь пока. В любую минуту все может поменяться. Шарахнуть бы по ней из всех орудий, да только не хватит мощности, чтобы вмиг ее сжечь. А вот у хозяина «Стальной бабочки» с мощностью полный порядок. Так что остается работать по плану и делать вид, что ничего не происходит. Что никаких сопровождающих у нас нет. Ну а выйдет хозяин на связь… будем говорить. Хотя вряд ли. Скорее, он будет давать новые указания, а я буду покорно кивать. Дернул же черт связаться с этим странным типом!»
Проекция на миг сделалась ярче, а затем померкла, и перед капитаном заклубилась условная лиловая дымка. Корабль прыгнул в гиперпространство. На самом деле никакой «дымки» за бортом не было. Шершень вообще сомневался, что там хоть что-то было. Корабельный разум-синтетик просто подменил реальное изображение этакой «заставкой», чтобы абсолютная внепространственная пустота не давила на психику.
В стандартном наборе заставок имелась не одна тысяча вариантов, но смаглер обычно выбирал дымку, окрашенную в подходящий настроению цвет. Сейчас ему хотелось, чтобы дым был лиловым. Придет другой вахтенный, заменит на свою заставку, если захочет. Или вовсе запустит вместо нейтральной проекции какую-нибудь интерактивную постановку. В ближайшие сутки реальное изображение все равно не потребуется. Разве что взглянуть на «Стальную бабочку», но ведь о ней знал только Шершень.
Нет, еще о преследователе знала Маритта, но смаглер уговорил рыжеволосую красотку помалкивать об эскорте. Стоило это Шершню немалых усилий, однако капитан справился. Вернее, справился его кошелек.
Вильдерша и без того уже стала вполне обеспеченной дамочкой, ведь вся оплата за предыдущую миссию пошла ей в карман. Теперь же она стала богаче вдвое. Потому и пообещала забыть о преследующем «Викторию-2» корабле.
Обычно Шершень не верил дикарям ни на грош, но сейчас у него не оставалось выбора. Да и не вписывалась Маритта в вильдерские стандарты. Не то чтобы она была на редкость честной. Нет. Скорее она была на редкость умной.
«Своего эта амазонка не упустит. Сейчас ей выгодно молчать и качать из меня денежки. Причем она отлично понимает, что ей это ничем не грозит. А когда выйдем из прыжка, она может и отыграть назад. Но это будет уже другая песня. В другой обстановке, по другому поводу и с новым аккомпанементом. Так что будем решать проблемы по мере возникновения».
– Прыгнули?
На мостике появился командор Макс Хауэр. Великий и ужасный. Во всяком случае, для врагов. Шершень уже освоился в компании этого мароманна и видел в Хауэре не боевую машину, а вполне нормального человека. Во многом даже интересного. Конечно, с поправкой на то, что в целом мароманны Шершню неинтересны, как и все другие люди. Кроме, как уже сказано, красивых женщин. Кстати, в мароманнском варианте – расписанных подвижными нанотатуировками, как и мужчины, с головы до ног.
– Да, – смаглер кивнул. – Все по плану.
– Иди отдыхай, ты сегодня хорошо поработал. – Макс косвенно подтвердил, что вовсе не ужасен, а величие его не испортило. – Я посижу.
– Да я не устал, – Шершень для проформы замялся, но затем кивнул и уступил кресло. – Я только в душ и обратно.
– Отставить. – Хауэр махнул рукой. – Отдыхай по полной программе. Выспись. Ты нам свежим и бодрым понадобишься, когда выйдем из прыжка. Меня Бозе подменит, потом Сайрус и робокриги.
– Только Момо на вахту не ставьте. – Шершень усмехнулся. – И Маритту. Женщина за штурвалом… беда.
– Тут главное, чтобы не трогала ничего. – Макс тоже усмехнулся. – Иди отдыхай, мы разберемся.
Капитан еще раз кивнул и повертел головой в поисках подсказки. Поскольку он не имел возможности напрямую, как мароманны, подключаться к бортовому разуму-синтетику корабля, найти отведенную ему каюту Шершень мог только с помощью подсказки-проекции. Корабль оказал ему такую услугу, и минутой позже смаглер очутился в своей каюте.
Когда дверь закрылась, капитан буркнул, что сам разберется, где тут душ, а где кровать, но проекция стрелки-указателя не исчезла. Она вдруг расширилась по вертикали и превратилась в объемную фигуру человека в мароманнском парадном плаще с капюшоном.
Этот образ был хорошо знаком Шершню. И смаглер меньше всего хотел его увидеть еще раз. Но куда было деваться? Приказать кораблю вырубить связь со «Стальной бабочкой», зависшей вне пространства, но фактически неподалеку от «Вики-2»? Вряд ли синтетик корабля сумеет это сделать. Да он вряд ли даже в курсе, что эта связь установлена!
Шершень почему-то был почти уверен, что хозяин «Стальной бабочки» – чей образ и сформировался посреди капитанской каюты, установил контакт в закрытом режиме. Как он сделал это технически? Да бог его знает. Как-то он ведь сжег Руперта Герцога, который находился в пятидесяти километрах, да еще внутри якобы надежного укрытия. Значит, имелись у хозяина какие-то особые технические возможности. И значит, сопротивление бесполезно.
Капитан обреченно вздохнул и хмуро взглянул на проекцию.
– Слушаю.
– Это я тебя слушаю, смаглер, – образ гостя сделался окончательно достоверным, теперь он казался плотным и даже осязаемым, если осмелишься прикоснуться. – Мне нужен отчет о событиях после того, как я высадил Герцога на Терранову. Вернее, после того, как был вынужден сжечь его.
– Потому что его едва не раскрыли Хауэр и Бозе?
– Да. Рассказывай, что было дальше. Как вы все очутились на борту этого странного корабля? Я не могу понять, он мароманнский или дактианский?
– И тот и другой. Дактианцы захватили этот трофей и переоборудовали на свой манер для разведки во вражеских тылах. Но в нем сохранены и мароманнские детали. Получилось два контура управления и две системы вооружений. Очень удобно.
– С этим все ясно. Теперь по делу. Рассказывай.
– Мароманны хотели вывезти найденное оборудование и пленников, над которыми дактианцы проводили эксперименты в лабораториях Эпсилон-13, но случилось что-то странное. Сначала мароманнский крейсер жахнул по грунту из больших пушек и уничтожил половину робокригов рядом с базой, а затем по самому Эпсилону-13 врезал дактианский кит. Получилось, будто бы мароманны и дактианцы сговорились и решили уничтожить всех, кто узнал про Эпсилон-13. Даже своих лучших офицеров не пожалели ни те, ни другие. Что уж такого особо секретного было спрятано в подвалах Эпсилона – даже предположить не возьмусь. Но мы выжили. А вот каким чудом мы выжили, до сих пор не понимаю. Потом мы встретились с остатками отряда Сайруса Рема, и доктор Бозе умудрился заключить с ним перемирие. Вместе нам удалось покинуть опасную зону и найти этот корабль. Сайрус его нашел, если точнее. Как-то так.
