Довольно быстро разрешилась и тайна того землетрясения, которое привело Вадима в чувство. Он как раз поднимался на, отлогий, почти незаметный пригорок, когда снова ощутил это подрагивание и обернулся, как будто его стукнули в спину, готовый увидеть что угодно — вплоть до самых жутких вещей.
А вместо этого увидел коней.
Табун голов в сто неспешно рысил через траву куда-то метрах в трехстах от мальчишки, застывшего на середине подъёма. Это были самые обычные кони, и странное светило красило их спины в тревожный алый цвет. Было слышно, как ржут и взвизгивают, вставая на дыбы, жеребцы. Впереди шли вожаки — пять могучих, рослых коней, резко встряхивающих гривами. Яркая и светлая здешняя ночь позволяла рассмотреть их во всех подробностях.
Вадим растерялся куда больше, чем в момент, когда понял, что находится на другой планете. Кони были совершенно земные, только не такие мелкие, как дикие лошади Земли. Скорее они походили на табун, который гонят на водопой… но Вадим хорошо разбирался в лошадях, любил их и понял с первого взгляда, что этих коней рука человека никогда, не касалась.
Табун прошел мимо, даже не обратив внимания на одинокую человеческую фигурку на склоне холма, стоящую по пояс в траве. В степи они были сильнее всех, их сторонились самые могучие хищники — никто не мог бы устоять перед яростью слитного напора сотен мощных копыт. А человека они не видели никогда, и даже помыслить не могли, что Вадим смотрел им вслед с завистью, оценивая, какого из жеребцов можно было бы выбрать под седло.
Впрочем, это были только мысли. Когда первая оторопь прошла, Вадим вполне мог отдать себе отчет, что при малейшей попытке покуситься на любого дикого коня он был бы разорван и растоптан остальными. Для такой охоты нужно уже быть верховым и иметь аркан…
Мальчик вздохнул, уже не пытаясь понять, откуда здесь земные кони. Тем более, что его уже начала беспокоить другая проблема. Спать он не хотел — может быть, потому, что успел поспать дома (совсем недавно, кстати!), а может быть — из-за нервного напряжения. Но он хотел есть и сейчас горько жалел, что не поел… не поел на Земле. Вообще-то, тут должны быть птицы, а из газобаллонника их вполне можно подбивать… но только сейчас они сидят, наверное, на гнездах — если только случайно вспугнешь. Да и потом, одернул себя Вадим, если тут есть лошади — не значит, что есть и птицы. Может, в этой степи всей живности — одни лошади, прыгучие тварюшки-кусачки, да эти летучие мыши?
Тогда плохи дела.
Если бы кто-то сейчас спросил Вадима, как он может быть так спокоен, он бы и в самом деле спокойно ответил: "А что мне, головой о землю биться? Кому от этого будет лучше?" Мальчишку в самом деле занимали в основном практические вопросы, первым из которых было — где достать еду?
Тем временем огромное ночное светило, которое, признаться, здорово нервировало Вадима, начало потихоньку сползать за горизонт. Вторая здешняя луна — синий кружок — продолжала неутомимо бегать за спиной параллельно горизонту. Да, земные ориентиры и приметы тут не годились. Не определишь даже, сколько времени или где какая сторона света… Конечно, Полярная звезда — вон она, ее видно и тут… вот только указывает ли она тут на север? На часах Вадима было половина четвертого утра. На Земле в это время уже светать начинает. А здесь? Похоже, и часы тоже не годятся…
И все-таки он неутомимо шагал в выбранном направлении.
Когда первая луна скрылась совсем — почти тут же подул резкий теплый ветер. Он дул как раз оттуда, куда она угла — в лицо Вадиму. Степь, и без того не спокойная, пошла, волнами, забушевала. А слева — там, куда ускакали кони — небо вдруг начало светиться. Словно кто-то огромный положил на сизую наковальню-горизонт длинную тонкую полоску раскаленного клинка… Это сияние ширилось, росло ввысь — и Вадим понял, что это не степной пожар, как ему показалось сначала. Это всходило здешнее солнце. Какая-то звезда, расположенная черт знает за сколько миллиардов километров от Земли и, может быть, даже не отмеченная в земных каталогах.
Но для здешнего мира это — солнце. Значит, и для него Вадима — тоже, во всяком случае — пока.
Ветер рванул особенно яростно — и мгновенно улегся. А где-то в травах — в нескольких местах одновременно — послышались тонкие звуки, похожие на капель. Еще, еще, еще… в другом, третьем, сотом месте оживали эти странные, непривычные, но красивые звуки.
Раскаленный докрасна шар поднимался над горизонтом, и звезды в небе бледнели и… нет, не гасли. Они оставались — почти незаметные, но все-таки различимые дневные звезды. Шар остывал, уменьшался, взбираясь в небо — так же, как Солнце на Земле…
Вадим шмыгнул носом. Удивился сам, шмыгнул снова, помотал головой и, отвернувшись, сердито зашагал дальше — наперегонки с резкой косой тенью, прыгавшей по траве.
Однако, на этот раз он сумел сделать не больше сотни шагов. Трава, ставшая вдруг особенно густой и сочной, кончилась, дав место пологому берегу, похожему на лучшие тамбовские пляжи — из чистого, почти белого песка. Песчаная полоска была узкой — не шире метра, а дальше начиналось — почти незаметно, такой прозрачной была вода! — ровное, почти без наклона, речное дно. И лишь поглубже колыхались тонкие нити зеленых водорослей, скрывавших настоящую глубину степной речушки, прямой, как стрела.
Только теперь Вадим понял, что больше, чем есть, ему хочется ПИТЬ. Он дернулся к воде — и остановился.
"Там, где легко пить, легко и умереть", — всплыли в памяти слова из прочитанной вместе с Олегом книги Хайнлайна. Книжка была фантастической… Но ведь и он — в Фантастической книжке. Иначе его место не определишь…
Вода на вид была спокойной и прохладной. Но теперь Вадим посматривал на нее с опаской. Черт его знает, кто живет в речушке? Может, эти водоросли — просто-напросто живые и хищные? Да и потом…
Только усилием воли мальчишка заставил себя не хвататься за пистолет. В данной ситуации он был бесполезен. Полезнее — единственно полезно! — было стоять совершенно неподвижно и даже не дышать.
Абсолютно бесшумно на противоположный берег — метров на двадцать выше по течению того места, где среди травы окаменел Вадим — вышло крупное медведеподобное существо. Лобастую медвежью голову и грузноватое туловище несли мощные, прямые ноги идеального бегуна — сразу было ясно, что зверь только кажется грузноватым. От середины костного валика, нависавшего — над небольшими глазками и до крестца — остальное скрывалось в траве — по голове, шее и туловищу шла жесткая щетка длинных волос неопределенного пыльно-серо-зелено-желтого цвета, похожих на степную траву. Ноздри большого влажного носа ритмично подергивались, из-под верхней губы виднелись прямые трехгранные клыки, сверкавшие так, словно зверь пользовался "Аквафрешем" по шесть раз на дню.
