…Ночь стояла темная, хоть глаз выколи. Усеянное звездами небо не сильно помогало, скорее путая нас своим отблеском, похожим на слабый серебряно-голубой туман, окутавший окрестные холмы. А от луны, вот же незадача, остался узенький-узенький серпик, тоже ничего не освещавший, а лишь раздражавший своим свечением. Так что всматриваться в пугающую темноту, окружавшую лагерь, было почти бесполезно. Однако все напряженно вглядывались, боясь пропустить атаку противника.
Вернее, не все, а ровно половина отряда, одиннадцать человек. Хотя арбалеты зарядили все, имевшиеся в наличии, так что на каждого дежурящего приходилось по паре. Два выстрела в запасе всяко лучше, чем один. Вторая половина отряда пока спала, но уже скоро, через часок, они сменят нас. Хотя не уверен, что удастся заснуть.
Тишина вокруг стояла далеко не абсолютная. То шелестел по камням порыв ветра, то доносился далекий вой шакалов. Пустыня – она не такая уж и пустая, тут много кого водится. Пару раз даже показалось, что слышал рев леопарда или другого кошачьего хищника. Они, по идее, водились восточнее, в горах, но вполне могли спуститься и сюда. Но не хищники представляют для нас опасность, нет…
Я возглавил стражу на первую половину ночи, а Олег будет командовать второй. На регулярных резервистских сборах часто приходится дежурить в поле по ночам, причем иногда именно в этих самых местах – неподалеку расположен крупнейший тренировочный полигон ЦАХАЛа. Будет расположен. Но ощущения почему-то абсолютно другие. Во-первых, небо никогда не бывает таким непроницаемо-черным – всегда на горизонте имеются сильные отсветы ночной иллюминации крупных и мелких городов, придающих небосводу светло-серый оттенок. А во-вторых – у тебя в руках сильное и надежное оружие, а также снаряжение, позволяющее, скажем, видеть ночью или вообще призвать на помощь, в случае чего, всю мощь современной армии, незримо присутствующую за спиной любого, без исключения, рядового пехотинца. Здесь же этого всего не имелось – за спиной, кроме горстки товарищей, никто не стоял, видно было с трудом метров на десять вокруг, а вооружение хоть и превосходило местный уровень, но абсолютной гарантии не давало. Короче, настолько чутко и настороженно я, пожалуй, никогда еще не дежурил…
Где-то чуть правее тщедушного серпика луны вдруг раздался тихий мелодичный звук. Ну, вот и гости! Мы натянули метрах в сорока впереди завала на вбитых в землю колышках тонкую и незаметную шелковую нить. Если бы у меня были современные мне гранаты, то, несомненно, сделал бы банальную растяжку и на этом успокоился, однако имелось то, что имелось, поэтому пришлось придумывать из подсобных материалов колокольчик, срабатывающий при разрыве нити. Как раз, пока остальные ужинали, управился. И вот теперь устройство явно указывало на попытку проникновения. Возможно, это животное, но вряд ли. В любом случае, сейчас увидим!
Протянул руку и поднял дожидавшийся своего часа арбалет. Другой рукой достал из кармана зажигалку и поджег фитиль, чуть выступавший из толстой головки стрелы. Не спеша поднял оружие под углом градусов семьдесят к горизонту, повернул примерно в ту сторону, с которой донесся звук, и нажал на спуск. Напряженную тишину пронзил щелчок спущенной тетивы, и слабый огонек запала, подрагивая, унесся вверх. А секунды через четыре яркая вспышка озарила окрестности и раздался грохот разрыва. Шесть светящихся и плюющихся огненными брызгами комков медленно опускались на землю метрах в пятидесяти от нас. Оттуда донесся вой ужаса. Да уж, зрелище для неподготовленного человека, свято верящего во всякую глупую мистику, ошеломляющее. Так и в штаны наделать недолго.
Но мы не стали ждать милостей от природы, надеясь на пугливость противника. В неровном отблеске импровизированной осветительной ракеты (на изготовление которой у меня ушла треть остававшегося запаса магния и безжалостно порезанная на куски запасная льняная рубашка) заметались тени, и мои бойцы дружно пальнули туда стрелами с зарядами. Потом, пока еще было что-то видно в угасающем свечении, добавили обычными болтами из резервных арбалетов. Враг, оставив на поле боя несколько трупов, в панике бежал. Так быстро, что проснувшийся по тревоге и подбежавший ко мне Олег успел лишь услышать слабый топот отступающего противника, сопровождавшийся сильной руганью. Да уж, ярко горящий на фоне окружающей темноты магниевый заряд позволил устроить впечатляющее представление. Теперь в темпе покинувшие поле боя бойцы с полным на то основанием смогут рассказывать внукам, как бесстрашно сражались с самим Шайтаном. Ну, или, как минимум, с его ближайшим заместителем. Если, конечно, доживут до появления внуков, что в свете потери верхушки клана и позорного отступления становится не такой уж и тривиальной задачей. Законы пустыни жестоки – слабого добивают. Так что для воинов клана начнется в ближайшем будущем интересный, захватывающий период. Не всем, правда, светит дождаться его окончания…
«Зажигалок» я изготовил три, на столько хватило запасов магния. Пополнить его можно теперь только в Мюнхене, в «лаборатории» в доме моего торгового партнера. Так что оставшиеся две стоит поберечь. Эффективная штука оказалась! И с психологической точки зрения, и просто как осветитель для ночного боя.
Посидев настороже еще с час, наша первая смена дежурных пошла спать. Вряд ли до утра кто-либо рискнет приблизиться сюда, суеверия – страшная сила. Видимо, моя внутренняя уверенность в этом была столь глубока, что, несмотря на нервную встряску, заснул как убитый сразу же, едва голова коснулась шершавой кожи седельной сумки, используемой в качестве подушки. Успел только получше завернуться в теплый плащ, со злорадством наблюдая кутающихся спутников, не веривших в ночную прохладу…
Олег разбудил нас незадолго до восхода, и мы, быстро собравшись, продолжили путь. Даже не пошли посмотреть вблизи на результаты ночного боя. Что нового там можно увидеть? Лучше поскорее убраться отсюда. И мы, оседлав все еще немного напряженных после ночных событий коней, удалились в направлении просыпающегося светила.
До укрепленного поста султанских войск в Бейт-Джубрине добрались часа через три и без помех. Хотя кочевники явно были где-то рядом, судя по тому, что несколько раз на дорогу выскакивали характерного вида бедуинские собаки, или, как их тут называли, – салюки. Удлиненную морду этого животного, способного часами гнать по пустыне дичь, ни с чем не спутаешь. Но, позыркав на нас глазищами и попускав слюни, они исчезали за вершинами холмов. А их хозяева так и не появились, опасаясь вновь ощутить на себе мощь сатанинского оружия.
