Но ее эйфория была недолгой. За первой группой с разницей в пару секунд, используя ту же тактику, ворвалась и вторая. Генделю требовалось время, чтобы восстановиться перед новым использованием сил, и за этот срок враги успели отсидеться за одной из бочек. Там они восстановили щиты и с новыми силами бросились в бой.
Они перебегали от одного ящика к другому, постоянно меняя направление и растворяясь в лабиринте этого бесплатного рынка. Кали сосредоточила все свое внимание на ближайшем штурмовике и вскоре полностью потеряла из виду двух других. Доктор пыталась свалить свою цель точной очередью, но ее противник прекрасно осознавал пределы кинетического барьера и всякий раз нырял в укрытие за секунду до его полной разрядки.
Насколько могла догадываться Кали, солдат «Цербера» прорывался к дальней стене, пробежав вдоль которой сумел бы зайти защитникам корабля в спину. Краем глаза доктор заметила, как один из квариан высунулся из-за ящика, чтобы помешать, но, попав под огонь третьей группы штурмовиков, тут же был вынужден нырнуть обратно.
Теперь Кали увидела, в насколько безнадежной ситуации оказались оборонявшиеся. Хотя защитников и было в два, а то и в три раза больше, но зато на стороне нападавших было тактическое и технологическое превосходство. Они обладали лучшим вооружением, лучшей броней и даже лучшей боевой подготовкой. Половина же команды Мала, включая Лемма, самого капитана и Кали, не имели защитных костюмов.
А еще у солдат «Цербера» имелись гранаты.
С противоположной стороны зала донесся новый раскатистый грохот. Оглянувшись на звук взрыва, доктор разглядела сквозь дым обгоревшие трупы двух квариан.
По счастью, на стороне защитников оказался Гендель. Великан высунулся из-за ящика и вновь выпустил на свободу биотический дар. Двоих бойцов «Цербера» подбросило в воздух и приложило о ближайшую стену. Один из них, хотя и тяжело ударился, сумел быстро вскочить на ноги и нырнуть в укрытие. Кали же нажала на спусковой крючок и сделала все, чтобы того же не смог сделать второй.
Но уже в следующее мгновение по воздуху промчалось тело самого Генделя, — очевидно, в отряде «Цербера» тоже был свой биотик. Бывший начальник охраны удивленно вскрикнул и сполз по стене, рухнув на пол возле входа в то хранилище, откуда Мал доставал для них оружие.
— Гендель! — воскликнула Кали, с трудом подавив самоубийственный порыв покинуть укрытие и броситься к товарищу.
Боевые инстинкты, отточенные годами тренировок в Альянсе, заставили ее вновь переключить все свое внимание на врага. На войне как на войне, и даже друзья порой погибают. И бывает так, что ничего нельзя поделать до тех пор, пока враг не будет разбит.
Она удерживала позицию, тщательно выбирая мишени. На ее глазах пал еще один штурмовик, — значит, осталось еще пятеро, включая биотика. Но со всех сторон доносились крики раненых солдат Мала. Вскоре вражеский «колдун» вновь высвободил свои таланты и отбросил в сторону бочку, защищавшую кварианина-снайпера; тот мгновенно погиб под огнем солдат «Цербера».
— Отходим! — прокричал капитан неизбежный приказ. — Отходим!
Кали не хотелось бросать Генделя, но, попытавшись помочь ему, она гарантированно попала бы под пули. С трудом сдерживая слезы, доктор дала еще одну длинную очередь, прикрывая отступление.
Джиллиан брела между жилыми комнатами квариан, молча отсчитывая ряды, пока не увидела перед собой оранжевую занавеску. Откуда-то издалека доносились резкие и звонкие звуки, которые девочка не могла — или же не хотела — опознать.
Она понимала: происходит нечто неправильное и отчасти вина лежит на ней самой. Но как бы Джиллиан ни старалась собрать вместе кусочки мозаики, правда ускользала от нее. Все это казалось кошмарным сном, и девочка погрузилась в некое подобие транса, в то время как ее разум улавливал лишь какие-то ничтожные частички происходящего.
Например, она осознавала, что вокруг должно быть куда больше людей. Ее посещали смутные, обрывочные воспоминания о толпе, бурлящей в проходах между комнатами. Помнила она и шум голосов; прежде они всегда гудели вокруг подобно рою потревоженных пчел. Но сейчас жилища опустели, все было тихо и спокойно. И это тоже казалось неправильным. Вот только Джиллиан никак не могла понять — почему?
Кали сказала ей спрятаться в комнате Сеето, и девочка отдернула занавеску. Помещение выглядело не таким, каким она его запомнила. Матрас оказался сдвинут на полфута в сторону, и кто-то развернул плиту на девяносто градусов.
Джиллиан знала, что люди порой переставляют вещи. Но ей это не нравилось. Беря какой-то предмет, его надо было потом возвратить в точности на то же самое место.
«Мне здесь не нравится. Я хочу обратно на яхту».
Она выпустила занавеску и отвернулась. Медленными, неуверенными шагами девочка зашагала обратно по узким проходам к лестнице, ведущей на палубу ниже. Но при этом она избрала более долгий путь, чем тот, которым пришла к комнате Сеето.
Кали взбежала по лестнице, понимая, что все станет только хуже, когда сражение выплеснется в жилой отсек. Даже если все успели эвакуироваться, бой должен был превратиться в безумную беготню по пересекающимся коридорам, где у тяжеловооруженных солдат «Цербера» будет еще большее превосходство.
Несколько людей Мала заняли позиции неподалеку от лестницы, нацелив винтовки на дверь, чтобы встретить огнем преследовавших их врагов. Кали же сразу побежала к комнате Сеето, чтобы забрать Джиллиан.
Отдергивая занавеску, она уже слышала первые звуки перестрелки. Она знала, что времени у них немного. Если «Цербер» настолько быстро сломил оборону квариан в торговом зале, то в этих коридорах сражение тем более не должно было затянуться. Противник получал здесь слишком большую свободу перемещения, и у защитников не было ни малейшей возможности хоть как-то прижать штурмовиков. Кварианам оставалось только бестолково бегать по проходам, стараясь не попадаться врагам.
Но из-за оранжевой занавески на Кали посмотрела только пустая комната.
Джиллиан все еще блуждала по коридорам, когда поняла, что те громкие звуки, которые ее сознание отказывалось опознавать, стали куда более громкими. Она увидела, как мимо пробегает кварианин с ружьем в руках, — и вот тогда до нее наконец дошла истинная природа странного шума.
«Я не хочу здесь находиться! — кричал ее разум. — Надо спрятаться на яхте».
Именно так Джиллиан и намеревалась поступить. Теперь грохот выстрелов несся сразу со всех сторон: спереди, сзади, даже с боков. Но перегруженное сознание аутиста просто отказалось воспринимать шум, и девочка продолжала идти к лестнице.
