мысленно позвал он, давая охотникам приблизиться на расстояние гарантированного попадания.
— Только слышу, до них ещё половину моего много.
— Значит, полсотни метров, — подсчитал Егор. Нет, надо всё же заставить Хима выучить меры длины и хоть примерное восприятие времени.
Начнём, пожалуй. Двадцать метров до ближайшего, один выстрел в корпус, и отход. Егор выждал пару секунд, давая противнику ещё шага три, кроме того тот удачно встал, беря на прицел дом напротив. Раевский стрелял из глубины помещения, стрелял в обычную ростовую мишень, которая стояла к нему чуть боком. Пуля угодила человеку под левую подмышку и пробила сердце. Он рухнул, как подкошенный, но загонщик с другой стороны улицы выстрелил в ответ. Пуля свистнула рядом и ушла в рикошет, он пригнулся, скрываясь за стенкой, и рванул в сторону провала. Но вот чего Егор не мог учесть, так это реакцию орков. Позади раздался грохот, и в комнату через окно, из которого он стрелял, влетела сразу парочка громил.
— Хим, ко мне, — мысленно заорал Раевский, несясь через воронку к дыре в доме напротив.
Здоровенные орки, как два тарана, ломились следом, сметая всё на своем пути, и ни на секунду не останавливаясь. Егор вытянул руку с пистолетом и дважды нажал на спусковой крючок. Попал, не попал — не важно, сейчас надо добраться до укрытия. Он успел в последний момент. Дыра была небольшой, чуть больше метра в высоту, и здоровяки, которые его преследовали, не смогли бы туда протиснуться при всём желании. В голове крутилась одинокая мысль о том, что плохо не знать тактику и возможности противника, орки просто плюнули на всякие противозасадные действия, не залегли, не стали искать укрытия, а рванули прямо на него, словно пистолетные пули им не могли причинить никакого ущерба.
Протиснувшись в дыру, Егор вскочил на ноги, когда здоровенная лапища сомкнулась с силой на его лодыжке. Мощь в этой серой длани была такой, что ногу словно тисками сжало. На глазах мгновенно выступили слезы. Но способность к действию Раевский не потерял, он слегка сдвинул пистолет и выстрелил прямо в запястье. Лапища мгновенно его отпустила и исчезла, а рев с улицы дал понять, что результат получен. Егор упал на задницу и, заглянув в дыру, увидел орка, нянчившего поврежденную лапу и пялящегося на Егора. Оружия у него не было, да и не приспособлено было человеческое оружие для использования подобными монстрами. Рожа у него была серого цвета, нижние клыки высовывались из пасти, как бивни кабана. Был он здоровенным, обряжен в какую-то броню, которая, видимо, могла тут функционировать. Больше всего это напоминало обычный полицейский броник. Егор вскинул пистолет и всадил пару пуль в злобную морду. Первая попала в лоб. И вот тут Егор понял, что зря ввязался в это дело, она не пробила кость, просто отскочила, стесав кожу. А вот вторая угодила точно в глаз. Орк взревел, отшагнул назад и ухватился здоровой рукой за пустую глазницу, после чего покачнулся и, рухнув на спину, засучил ногами. Второго высшего нигде видно не было. А вот человек, что стрелял в Егора, был. Он выскочил на край воронки и всадил пулю точно в дыру, правда, Раевский успел отступить.
— Хозяин, я убил серого, — вдруг раздался в голове голос Хима. — Сейчас прикончу человека.
Предсмертный вскрик Егор услышал спустя пару секунд. Беспечный стрелок, забывший о том, что нужно следить за тылом, поплатился за это жизнью. Что-то железное упало на дно воронки, Егор склонился и увидел винтовку.
— Хим, тащи эту железку сюда, — приказал Раевский, понимая, что быстро теперь с его ногой не слазить, по-хорошему, нужно было бы ещё труп обыскать, забрать боеприпасы, но времени на это не было.
— Да, хозяин, — спрыгнув вниз и ухватив оружие за ремень, выдал химерик. — Надо уходить, они все спешат сюда.
— И без тебя понимаю, только вот нога у меня болит, лапища у этого орка не хуже гидравлического пресса.
Он попробовал опереться на ногу, и на глазах у него тут же выступили слезы. О том, чтобы бежать, разговора не шло, тут идти-то сложно будет, хотя термин «ковылять» подходит куда лучше.
— Ковыляй потихонечку, — всплыла в голове строчка из старой армейской песни.
Здоровенная, уже покрывшаяся чешуей химера с трудом протиснулась в дыру, гремя железом по камням. Хим выпустил из пасти ремень винтовки и посмотрел на хозяина, ожидая приказа.
Егор поднял оружие, прикидывая, что делать дальше, не нужно иметь слух химерика, чтобы расслышать тяжёлую поступь. Если через тридцать секунд он ещё будет тут, его сражение закончится, и лучше бы ему успеть застрелиться, поскольку то, что с ним проделают местные вивисекторы, гораздо хуже.
— Хозяин, я понесу тебя, — неожиданно выдал Хим. — Ложись ко мне на спину, обхвати руками шею, а коленями бока. Я быстр и силён, им меня не догнать.
Егор, уже отчётливо слышавший, как перекрикиваются преследователи, раздумывать долго не стал. Он повесил винтовку себе на шею и запрыгнул на спину слуги, распластался на немного скользкой чешуе, которой Хим покрылся за последние несколько дней.
— Держись, хозяин, — словно не замечая увеличившегося веса, мысленно выкрикнул химерик и, рыкнув уже вслух, в два прыжка достиг выхода на улицу.
Кто-то выстрелил по нему, но пуля прошла гораздо выше, а химера с наездником на спине в три прыжка пересекала открытое пространство и скрылась в руинах. За минуту, зверь, созданный с помощью магии, одолел метров триста.
— Стой, — скомандовал Егор, когда Хим собирался сигануть в очередное окно.
Слуга замер и, словно конь, поджав задние лапы, заскользил по каменному полу, сгребая задом камни, доски, какие-то вещи, которые не разрушило время. Сейчас можно было перевести дух, погоня отстала, и, скорее всего, след потерян. Самое то, остановиться и решить, что делать дальше. На его счету два человека и один орк, результат Хима — человек, и он что-то про высшего говорил.
— Ты убил второго орка?
— Да, хозяин. Я напал на него со спины, когда он гнался за тобой. Прыгнул, повалив на пол, захлестнул хвостом шею, вонзил когти в спину, а клыки в плечо. Он был силен, пытался подняться, хрипел, но я сдавил его глотку, чтобы не закричал. Он быстро ослаб, а потом его шея хрустнула, и он умер.
— Молодец, — похвалил его Раевский, — отличный результат. На двоих у нас с тобой пять трупов. Если Грена нас
