– Не ты один, – утешил стрелка Орсон.
К столику подошла официантка и, улыбнувшись биологу, поставила перед ним чашку черного, очень черного кофе.
– Спасибо, дорогая, – улыбнулся ей в ответ Орсон.
Валентина собрала со стола посуду и удалилась на свое обычное место.
– Через знакомых я проверил номер дескана, что вы мне дали, – продолжил рассказ англичанин. – По документам дескан числится утерянным во время восьмого квеста в «Зоне Номер Двадцать Три», неподалеку от Улан-Удэ.
– Ага, – кивнул Камохин. – Утерян в «Зоне Двадцать Три» и всплыл в «Зоне Тридцать Четыре». Продолжай, Док.
– Задействовав имеющиеся у меня связи, я вышел на нескольких человек, чья работа так или иначе связана или же была связана с пакалями, – Орсон взял с блюдечка ложку, опустил ее в кофе и принялся неторопливо, мерно помешивать.
– Док, зачем ты мешаешь кофе? – спросил Брейгель. – Ты же пьешь без сахара.
– Просто так, – удивленно вскинул бровь англичанин. – А в чем дело?
– Просто странно как-то…
– Тебя это раздражает?
– Вовсе нет.
– У меня такая привычка.
– Да, ради бога, Док! Я просто спросил!
– Может быть, ты думаешь, что я нервный?
– Ничего я не думаю.
– А зачем тогда спросил?
– Мне показалось странным то, что ты мешаешь кофе, в который ничего не добавлено. Вот и все.
– Так, значит, я кажусь тебе странным?
– В какой-то степени, – сказал Брейгель и чуть склонил голову к левому плечу.
– Вот так бы сразу и сказал, – тут же успокоился Орсон. – У каждого из нас есть свои странности, и нет ничего ужасного в том, чтобы сказать человеку о том, что та или иная его привычка кажется другим странной.
– У меня нет, – сказал Камохин.
– Чего у тебя нет? – не понял Орсон.
– Странностей.
– Не может быть.
– Точно – нет.
– Ты просто их не замечаешь.
– Нет. У меня их попросту нет.
– Ну, в таком случае, то, что у тебя, в отличие от всех остальных, нет странностей, само по себе уже странно.
Камохин наморщил лоб, пытаясь понять, что именно сказал англичанин.
– Забей, – улыбнувшись, подмигнул ему Брейгель.
– Ладно, со странностями покончили. – Орсон вынул ложечку из чашки, стряхнул повисшую на конце черную капельку и положил на край блюдца. – Вернемся к нашим пакалям. – Он поднял чашку, сделал глоток и удовлетворенно хмыкнул. – Итак. Узнать мне удалось немного, но все же чуть больше, чем знает планшет. Во-первых, я выслушал обстоятельную лекцию по искусству Мезоамерики, из которой узнал много интересного и нового для себя. Но главным в ней было то, что все специалисты сходятся во мнении, что пакали не имеют никакого отношения к предмету их исследований. Изображения, нанесенные на пакали, это даже не копии рисунков майя, а, всего лишь стилизация. Во-вторых, датировать возраст пакалей невозможно ни одним из известных в настоящее время способов. В-третьих, совершенно не понятно, каким образом были нанесены рисунки на плоскости пакалей. Ни на поверхностях пакалей, ни в бороздках рисунков не присутствует никаких, даже самых мельчайших, следов, которые указывали бы на литье или штамповку. Так же нет никаких следов, указывающих на какой-либо известный нам способ инструментальной обработки. Как сказал мне человек, пытавшийся разгадать эту загадку: складывается впечатление, что пакали появились в своем законченном виде одновременно со Вселенной. В-четвертых, материал, из которого изготовлены пакали, абсолютно идентичен для всех, имеющихся в наличии образцов. То есть можно сказать, что это была одна партия, изготовленная одномоментно. Ничего необычного сам по себе материал не представляет. Это сплав нескольких металлов с керамическими присадками. Если кому-то интересно, у меня записан точный состав. Однако в земных условиях получить такой материал невозможно. Для этого требуется полное отсутствие силы тяжести.
– Невесомость, – уточнил Брейгель.
– Можно и так сказать, – согласился Орсон.
– То есть пакали были сделаны в космосе?
– Ну, вот так прямо никто мне этого не говорил. Для того, чтобы делать подобные заявления, требуются основания. А их, как я понимаю, нет.
– Выходит, мы имеем дело с инопланетянами!
– Которые фанатеют от древних майя.
– И любят играть в странные игры в аномальных зонах.
– Что еще, Док?
– Я разве мало рассказал?
– Нет, но если есть что-то еще…
– Ах, да! – хлопнул себя по лбу биолог.
Бросив быстрый взгляд в сторону официантки и убедившись, что Валентина задумчиво листает какой-то глянцевый журнал, англичанин вороватым жестом вытащил из-под халата и положил на край стола большой охотничий нож. В кожаных ножнах, с костяной рукояткой. На которой была выжжена бука «М».
– Ну как? Одобряете?
Оба бойца таращились на нож Орсона так, будто это был королевский скипетр из Тауэра. Нож был точно такой же, как и тот, что они нашли у убитого «черного» квестера.
– Где ты его взял, Док?
– А что, хороший нож? – довольно улыбнулся Орсон. И эдак небрежно бросил: – Я его позаимствовал в оружейке.
– Где? – удивленно переспросил Брейгель.
– На оружейном складе. Что, никогда не слышали про такой?
– Я знаю про склад. Но кто тебя туда пустил? Это все твои связи?
Орсон довольно улыбнулся, вытащил из-за воротника висевшую на цепочке запаянную в пластик чип-карту и продемонстрировал ее собеседникам.
– Вот мой пропуск.
– Ты взял этот нож на оружейном складе? – еще раз спросил Камохин.
– Ну сколько раз мне еще повторить? – всплеснул руками Орсон. – Я взял его на оружейном складе. Я зашел туда, чтобы отобрать себе оружие для нового квеста. И, виноват, не смог удержаться, чтобы не прихватить кое-что. Понимаю, это нарушение, но мне очень захотелось иметь что-нибудь при себе. Что-нибудь настоящее. Как настоящему квестеру…
– И таких ножей на складе много? – перебил его Камохин.
– Я видел почти полный ящик. Штук пятьдесят, а то и больше. Может, и еще есть.
Камохин схватил планшет, пробежался по экрану пальцами и стукнул кулаком по столу. Так, что кофе из чашки Орсона выплеснулось на блюдце. И официантка приподняла голову, чтобы посмотреть, что там происходит за единственным занятым столиком.
– Все верно. Вот он, ножик, в складском каталоге, – он толкнул планшет Брейгелю. – Видно, купили партию по дешевке.
– А буква «М», это не имя владельца, а логотип фирмы-изготовителя «Мозговой и братья», – закончил Брейгель.
– Что, плохой нож? – забеспокоился Орсон.
– Такой же нож был у наемника, которого мы подстрелили на болоте.
– Ну, тогда все ясно, – радостно улыбнулся Орсон. – Дескан из Центра, нож – тоже из Центра. Понятно, на кого он работал.
