Вагнер сделал несколько шагов вперед. Надо попробовать постучать их условным стуком — вдруг отзовется?
Он поднял с земли обломок кирпича и стал настукивать по двери. Сначала тихо, потом громче. И так увлекся, что не сразу услышал — ему ответили.
Шпион прислушался. Да, откуда-то издалека и впрямь доносился вполне четкий звук, и звук этот с каждой секундой приближался. Только он не похож был на условный стук. Это было скорее похоже на… цоканье лошадиных копыт! То есть Вагнер, конечно, в последний раз видел живую лошадь в раннем детстве, но почему-то был уверен: соприкасаясь с асфальтом, их копыта звучали именно так.
Вот лошадь запнулась, сбилась с шага, но через мгновение стук раздался еще ближе. Вагнер затаил дыхание. Казалось, сейчас она появится из-за ближайшего состава. Она и ее всадник! Шпиона охватил необъяснимый ужас. Он то ли где-то слышал, то ли читал, что лошади — животные весьма пугливые.
«Если бы это была просто заплутавшая лошадь, — подумал он, — то она, скорее всего, испугалась бы шума и убежала вместо того, чтобы двигаться мне навстречу, да еще такой уверенной поступью Вывод: это не просто лошадь. Ею кто-то управляет!»
Вагнер вдруг сразу вспомнил все нехорошие вещи, которые ему доводилось слышать об этом районе. О старом ипподроме, о призрачных всадниках. Не помня себя и едва не выбив дверь, он влетел назад, в туннель, и успокоился, лишь пробежав с полкилометра. Вроде бы никто его не преследовал.
Теперь шпион ясно понял — все погибло. Кох не вернется. Те, наверху, кто бы они ни были, уже добрались до напарника. А если он, Вагнер, посмеет еще раз высунуться наружу, следующая очередь — его. Нет уж, не будет он искать идиота Коха, а постарается закончить дело сам. Только вряд ли удастся его закончить так, как это желательно фюреру. Очень глупо было посылать их туда, где святая имеет наибольшую силу, и ее адские подручные, видимо, тоже.
Да и неужели фюрер действительно надеялся заставить святую себе помогать? Каким наивным надо быть, чтобы думать, что она не сумеет защититься! Вот она и защитилась — испортила Коху рассудок и отдала на развлечение адским всадникам. Все-таки заигрывание с потусторонними силами никогда ни к чему хорошему не приводит… Тьфу, черт, он уже начал рассуждать как Кох! К счастью, он, Вагнер, совсем не такой, как его непутевый напарник. И он все же постарается выполнить порученное ему задание…
Глава 15
ТЕПЕРЬ ЕМУ НЕ СПАСТИСЬ
Ночью Игорь вдруг проснулся, словно от толчка. Сначала он не мог понять, что его разбудило. Чуть-чуть приоткрыв глаза, Громов увидел, что Женя роется в его рюкзаке. Потом девочка что-то достала, зажала в кулачке и оглянулась на Игоря. Решив, что он спит, негодяйка прошмыгнула куда-то за ближайшую палатку. Выждав пару минут, Игорь бесшумно вскочил и, пригнувшись, двинулся следом.
Девочка прошла в конец станции, на тот пятачок, где обычно готовили еду. Сейчас, ночью, там было пусто. Все спали, кроме часовых на постах, да и те украдкой клевали носом.
Но, оказывается, спали не все. Навстречу девушке шагнула тощая фигура в драном плаще. Рубец, пересекавший лицо, был заметен даже в полумраке. «Рваный — понял Игорь. — Оч-чень интересно, что у них тут за свидание?»
Между тем Женя что-то протянула мужчине в горсти.
— Хочешь этим откупиться? — хрипло засмеялся Рваный. — Не получится!
— Тогда чего тебе от меня надо? — тоскливо спросила Женя. — Больше у нас ничего нет.
— Надо? А с чего ты думаешь, что мне что-то надо? — издевательски ответил тот. — Наоборот, мне кое-чего НЕ надо. И всем жителям этой станции — тоже.
— Я не понимаю…
— Просто я думаю, что скоро у нас всех из-за тебя начнутся большие неприятности. А неприятности нам ни к чему, ведь правда?
— Мы скоро уйдем отсюда, — быстро сказала Женя. — Хочешь, прямо утром?
Рваный покачал головой:
— Проблемы могут начаться прежде, чем вы уйдете. Мне даже кажется, что они уже начинаются. По-моему, фашисты уже здесь, и они ищут тебя. Я думаю, надо решить проблему, пока не началась настоящая заварушка. Проще пожертвовать одним, чтобы не губить всю станцию.
— Так чего ты хочешь? — в отчаянии спросила Женя.
— Иди и расскажи все коменданту. Скажи, что фашисты ищут именно тебя. Ты спасешь нас всех. А тебе все равно пропадать. Они тебя разыщут. И учти: если из-за тебя здесь начнется война, тогда я собственными руками тебя прикончу и…
— А руки у тебя не коротки? — спросил Игорь, потеряв терпение и выходя из тени.
— Ах, так? — процедил Рваный. Он сделал едва уловимое движение, и девочка даже вскрикнуть не успела. В следующий момент мужчина уже одной рукой прижимал Женю к себе, зажимая ей рот, а другую занес над ней. И в руке этой сверкнул нож!
Времени на раздумья не оставалось. Игорь метнулся, молниеносно перехватил руку с ножом и выкрутил, как его учили в разведшколе. Пальцы Рваного разжалась. Нож остался у Игоря.
— Идиот, ты все испортишь! Щенок дурачил всех нас. Его надо убрать по-быстрому, а голову отослать в Рейх, пока не случилась беда!
И Рваный, ослабив хватку, потянулся за своим ножом. На голых рефлексах Игорь сделал обманное движение, словно бы отшатнувшись, а потом — выпад, одновременно отталкивая от Рваного Женю. Издав утробный звук, мужчина рухнул на пол. Под ним быстро стала растекаться темная лужа.
Все произошло в тишине, никто ничего не понял и никто из спящих вокруг не проснулся — лишь человек с рубцом на лице плавал теперь в луже собственной крови.
Игорь оглянулся. Ему послышался шорох поблизости. Но нет, на станции по-прежнему тихо, никто не обратил внимания на странный звук. Он оторопело посмотрел на дело рук своих. Может, он поспешил? Может, надо было сначала поговорить? Но инстинктивно он понимал — другого выхода не было. Насколько он успел понять Рваного, разговоры ни к чему бы не привели. Но что за околесицу нес этот мерзавец?
Громов повернулся к Жене, которая стояла рядом и мелко дрожала.
— Что он от тебя хотел?
Девочка опустилась на пол, сгорбившись, и первый раз на глазах у Игоря решительно стащила с волос грязную косынку. Это было так неожиданно, что Громов обомлел.
— Уходи, — отрывисто произнесла Женя. — Я приношу несчастье. Теперь из-за меня ты убил человека. У тебя будут неприятности. Беги, пока не поздно.
И безнадежно добавила:
— Уж лучше б он меня убил…
«Неприятности — это еще мягко сказано, — подумал Игорь. — То-то комендант обрадуется…» А вслух он сказал:
— Я не уйду без тебя.
— Да неужели ты не понимаешь? Это никогда не кончится! Сколько можно бегать, прятаться, врать? Я ведь только хочу, чтоб меня все оставили в покое! Я не хотела… не хотел такого.
