Я глянул на Эрика - помалкивает, но глаза так и бегают, причем на Этелреде задерживаются чаще, чем на ком-то другом. Ну, оно и понятно - старый бес одним своим видом страх нагоняет... А мне предстоит его убедить, что не только мне нужна помощь Прокаженных, но и им - моя.
- Ну хорошо. Именно напасть - что-то вроде Великой Напасти.
- И какой помощи ждешь от нас?
И я рассказал вкратце о переходе через Ущелье Морока, о сраженье над заставой и о том, что было потом... И даже поделился своими выкладками насчет Ущелья - тут мне показалось, что Эрику челюсть сейчас большие пальцы на ногах отдавит, а Этелреда чуть кондратий не хватил. Но все обошлось. По крайней мере, на могилке моей не напишут: «Он был слишком догадлив»... Во всяком случае, Эрик несколько успокоился и вытянул из кармана сигареты машинальным жестом, закурил... Этелред только покосился на него неодобрительно, но ничего не сказал.
- ...И вот, я хочу знать, что можно сделать с этим Ринге, который появляется из моего Камня,- подытожил я.- Я его боюсь. И то, что было в Ущелье, смахивает на выход в Запределье. От этого можно защититься?
- Трудно. Если вообще возможно.
Этелред вдруг резко сменил тему:
- В прошлый раз с тобой были ведьма и эльф. Что с ними?
- Эльф погиб. А ведьма... - вот тут слова поперек горла стоят... Я отвернулся и сухо закончил:
- Есть основания считать, что она тоже погибла.
- Ты идешь на Запад из-за этого? - мягко спросила Ильмира.
- Теперь - да. И из-за этого.
- А ты узнал, из-за чего шла та охота на тебя?
Так, это уже явная проверка, только с какой целью?..
- Только догадки. Видишь ли, несколько лет назад, в каком-то другом мире, я был... как бы сказать... не Чародеем, а чем-то в этом роде: моей задачей было чувствовать опасность, отыскивать спрятанное и прочее в том же духе. И там шла война. Я был на операции, мы что-то искали. Не знаю уж, что нашли, но после этого мне стерли память.
- Так вы в Институте умеете память стирать?!
- Так эти разработки еще лет пятнадцать назад прикрыли!
Эрик и Этелред заговорили одновременно, почти так же синхронно замолчали, уставившись друг не друга через стол. А Ильмира подошла ко мне на несколько шагов и тихо, почти неслышно... сказала?.. подумала?..
- Значит, ты узнал об этом, Мик...
Тэк-с... Я тоже поднялся, оперся руками о стол:
- А ты, значит, с самого начала об этом знала?
- Прости... Тогда я тебе этого сказать не могла - это тебя могло погубить. Лучше б тебе не знать и сейчас.
Я едва сдержался. Да что ты будешь делать - каждый считает, что лучше меня знает, сколько мне стоит о себе узнать! Хотя, с другой стороны, свались на меня тогда еще и эта проблема, все могло бы пойти по-другому, причем, и в этом она права, отнюдь не в лучшую сторону.
- Что ж, если это все и правильно, мне-то от этого не легче...
Она не ответила, прошла, мягко ступая, по хижине, потом, взмахом головы, отбросив со лба прядь, повернулась к Этелреду:
- Прости, отец, и ты, Эрик, но мне надо поговорить с Меченосцем наедине.
Этелред усмехнулся криво:
- Таковы дети... Ладно, Эрик, пойдем - великие и мудрые собрались беседовать.
- Пошли, - с готовностью согласился Эрик. - А то вдруг им взбредет поэкспериментировать?
Они вышли из хижины, я чуть растерянно посмотрел им вслед. И кто бы мне сказал, о чем тут говорить? Обычно в подобных случаях у меня наготове стандартный набор шуток, комплиментов и прочего, но тут он не сработает, чует мое сердце. Уж больно она женщина нестандартная... И тянет меня к ней, и отпугивает - причем боюсь как-то уж совсем неизвестно чего...
Наконец я все же родил:
- Помнишь, в прошлый раз ты говорила, нам не суждено встретиться?
- Я ошибалась.
- Ого, - я даже позволил себе усмехнуться. - Не знал, что ты способна ошибаться. Или признаваться в ошибках.
- Ну что ж, знай.
И опять мы замолкли. Я крутил на руке браслет Странника, глядя в стол. Какого, в конце концов, лешего! Раз сама она считает, что нам есть о чем поговорить - пожалуйста. А я в данном случае не намерен заводить вежливых и никчемных разговоров о погоде, о прошлом, и о чем там еще...
Наконец Ильмира опустилась на топчан, даже как-то сгорбившись, и тихо, словно и не мне вовсе, сказала:
- А ты очень изменился, Мик.
Надо же, эпоха великих открытий... Я не сдержал горечи:
- Еще бы! Оказался без прошлого, при этом должен в самое пекло идти, при этом же, Волк меня откуда-то знает, следит за мной... Неизвестно, чего ради, потерял названного брата, кучу друзей, прошел это сволочное ущелье, чем-то заинтересовал пресловутого Ринге... Полный набор.
- Да, теперь мне становится ясно... Сначала я думала - ты подменен...
- Некем уже, боюсь... Говорил я тебе про своего двойника? Ну вот, когда я к себе в мир вернулся, встретил его - и даже толком поговорить не успели. Убили его. Причем, вроде, опять же из-за меня. Слушай, может, я проклят? Кто со мной ни свяжется - погибает...
- Да нет, не проклятье это... - Раздумчиво произнесла она.- Оказывается, людей и в твоем мире убивают?
Для нее, похоже, представления об иных мирах смахивают на легенду о потерянном рае...
Усмешка моя получилась очень жесткой. Увидеть ее Ильмира, понятно, не могла, но что-то такое почувствовала - во всяком случае, обернулась ко мне, и на лице ее ее я увидел... не жалость, и не то что понимание, просто понял, что мои переживания ей знакомы, что мы в некотором роде товарищи по несчастью.
- Да, ты изменился, - повторила она. - К добру, к худу ли - но ты стал сильнее.
- Ты не это в виду имела, говоря, что у меня свой путь? Очень скользкий путь, надо сказать... В том числе, от крови.
- Я не знала, каким он будет. И не хотела влиять на твой выбор.
- Ладно, свою дорожку, похоже, я выбрал... А потом, ты хоть и не хотела, но все же повлияла: я ж к тебе вернулся, пусть и ненадолго, но своей волей, - странно, это я произнес, не покривив душой. Да что я мучаюсь, ведь не безразлична она мне, особенно если учесть, что в прошлый раз я готов был все подальше послать и здесь остаться...
- Своей волей... - в голосе ее прозвучало столько горькой иронии, что я опешил. Хотя, если разобраться, с ее точки зрения все выглядит просто и достаточно противно: как к стенке приперло, так сразу вспомнил, пришел клянчить... И пусть даже она не так уж неправа, но все же...
- Даже так... Мне, пойми ты, одно обидно - что именно ты меня таким гадом считаешь! Ну да, я подонок, согласен... Но и мне ничто человеческое не чуждо. И уж если ты со мной разговаривать не хочешь, я просто повернусь и уйду. Я, знаешь, тоже гордым бываю.
- Не всегда, - произнесла она опять почти мысленно. - Видно, идешь с таким делом, что и на гордость можешь наступить.
