Не позвать их всех Тлемлелх просто не мог: пусть он пять лет назад эмигрировал с Лярна и не хотел туда возвращаться, он оставался Живущим-в-Прохладе и сохранил все стереотипы, присущие могндоэфрийской культуре. Не пригласить кого-то на светский прием – по могндоэфрийским меркам, это оскорбление. Однако теперь, когда они включены в списки гостей (Тина – под номером один, и остальная компания тоже в первой сотне, Тлемлелх это особо подчеркнул, ведь он так хотел сделать им приятное!), оскорбление будет нанесено хозяину, если они проигнорируют торжество.
Тина уже сказала, что обязательно пойдет на прием, чтобы не расстраивать Тлемлелха. Ольга, Ли и Джеральд Крей тоже туда собирались, тем более что за ними никто не охотился.
– Мы пойдем? – с надеждой повторила Ивена. – Он же иначе обидится, я слышала, как Тина с Ольгой об этом говорили. А у меня красивое бальное платье есть…
– Посмотрим, – уклончиво ответил Поль. – Как Тина скажет.
Отель прятался среди невысоких, белых от изморози скал, его купола металлически поблескивали в синем сумраке. Перед аэрокаром раздвинулись створки шлюза, ведущего в гараж: здесь все было устроено так, чтобы свести потери тепла к минимуму.
– Поль, пошли в музей? – позвала Ивена, когда они сняли термокостюмы.
«Музеем» она называла большой холл с голограммами, изображающими полярную фауну Неза и быт здешних кочевников, каким он был в докосмическую эпоху. Потомки тех кочевников до сих пор живут в тундре, но теперь у них шатры из теплоизолирующих материалов, современные вездеходы, терминалы с выходом в глобальную Сеть. А на голограммах приземистые мохнатые уклепы с короноподобными рогами тянули сани, сделанные из ребер паюгама и уклепьих шкур, и незийки с лоснящимися серыми лицами, в меховых куртках, украшенных кожаными полосками с вышитым орнаментом, озябшими руками резали на ломтики промороженное мясо.
– Почему у них так блестят лица?
– Они смазывали их жиром, для защиты от мороза, – объяснил Поль.
Девочка отошла к другой голограмме, где балькао преследовали косматого белого сьяфа, а в темном небе мерцали розовато-серебристые сполохи полярного сияния.
– Какие странные собаки! – тихо заметила Ивена.
– Это балькао. Собаки происходят с Земли, как и люди, а балькао – здешний вид.
– А этот громадный кто?
– Сьяф. Хищник.
– Похож на растрепанное привидение.
Она запрокинула голову, разглядывая слоистые сполохи в небе (голограммы были большие, во всю стену), а Поль смотрел на нее. Тоненькая, в пушистом голубом свитере с коротковатыми рукавами (бабушкин подарок, та не учла, что за время разлуки Ивена выросла) и синих джинсах, которые были предметом тихого ужаса Марчены Белем (на Манокаре девушка в штанах традиционно символизировала такой упадок нравов, что дальше некуда). Каштановые волосы разделены зигзагообразным пробором, при каждом движении покачиваются два хвостика. Под челкой блестит любопытный карий глаз – Поль видел Ивену сбоку, вполоборота.
А если переключиться на измененное зрение, можно увидеть окутывающее девочку мягкое мерцание – его-то Поль и заметил в первую очередь, когда встретил Ивену в манокарском приюте, куда он внедрился под именем Полины Вердал, чтобы разыскать одну из вдов убитого президента.
Тихая трель. Он сунул руку в карман, вытащил передатчик. Лучше бы он этого не делал.
– Поль Лагайм слушает.
– Поль, здравствуй. Как ты себя чувствуешь?
Поль молчал. Услышать этот голос сейчас – это уже слишком! Ему хотелось выругаться, но он не мог в присутствии Ивены. Даже шепотом не мог.
– Поль, ты ведь меня слышишь? Молчание не делает тебе чести. Ты ведешь себя невежливо, скажи что-нибудь!
«Я бы тебе много чего сказал, если б рядом никого не было…»
Он нажал на кнопку «Прекращение связи» и прислонился к колонне, подпирающей сводчатый потолок. Передатчик он продолжал держать в руке, вскоре тот снова просигналил.
– Поль Лагайм слушает.
Возможно, это уже кто-то другой? Ага, конечно…
– Поль, не отключай связь. После того, что между нами произошло, я тебя до безумия хочу, поэтому ты должен меня выслушать…
Поль нажал на кнопку. Звук этого голоса вызывал у него легкую внутреннюю дрожь (может, сестра не так уж и не права, когда посылает его к психотерапевтам?), однако это никого, кроме него, не касалось. Если бы обладатель голоса находился здесь, Поль вновь попытался бы его убить, и никакая дрожь не помешала бы ему это сделать.
Трель передатчика. Опять?
– Поль, со мной так нельзя! Я тебе этого не прощу. Ты сам не понимаешь, насколько опасную игру ты избрал…
Он вдавил кнопку. Новая трель.
Поддавшись внезапному импульсу, Поль бросил передатчик на пол и ударил по нему каблуком, словно раздавил ядовитую гадину. Брызнули детали.
Ивена вздрогнула, обернулась на звук.
– Что случилось?
– Я уронил передатчик и наступил на него.
– А-а… – она посмотрела на обломки. – А я однажды кинула передатчиком в девочку, которая меня за хвостики дергала, и он тоже разбился. Это было в школе. Я в нее не попала.
– Ивена, я пойду, – он постарался улыбнуться. – Все в порядке, позже увидимся.
В пустом коридоре он сел на подоконник, прикрыл глаза. Дрожь понемногу проходила.
Неподалеку открылась дверь. Тина. Двигалась она бесшумно, но Поль почувствовал ее присутствие.
– Что с тобой?
– Мне сейчас Лиргисо звонил. – Поль открыл глаза. – Хотел объясниться в любви. Придется теперь новый передатчик покупать.
Он рассказал о происшествии в «музее» и с досадой добавил:
– Жаль, что я не послал его подальше.
– Так ты ему вообще ни слова не сказал? – уточнила Тина.
Поль кивнул.
– Тогда поздравляю, ты нанес ему более серьезное оскорбление, чем если бы послал. Для Живущего-в-Прохладе нет ничего хуже отказа в общении. В Могндоэфре те, с кем никто не хочет разговаривать, теряют статус и кончают с собой – раньше уходили во Фласс, а теперь, вероятно, что-то другое придумали. Могу представить, как Лиргисо сейчас бесится!
– Очень рад, – мрачно усмехнулся Поль.
– А я отбываю в Кеодос. Тлемлелх и Зелгони хотят со мной встретиться, насчет приема.
На безлюдной улице фаодгианского пригорода ничего не произошло. Стычка около автоматического кафе, полтора десятка агентов с парализаторами, драка с применением телекинеза – все это был морок, плод охватившего Тину переутомления.
