избиваем большими дядями.
Кён мог приказать прикончить крикуна, тем более тот опалил ему лицо и чуть не убил, но Егорка его дважды непреднамеренно спас. Так что мнимый долг закрыт. Да и убийство могло привлечь лишнее внимание, ведь парень хоть и не сын старейшины, но всё же многообещающий гений Стоунов.
С минуту охранники избивали юношу, пока тот не потерял сознание, затем обмякшую тушу выкинули через два квартала в мусорный контейнер, словно испорченный мешок картошки. Сопротивляться было бесполезно, охрана здесь могучая и сильная, молодые сопляки им в подмётки не годятся.
Последнее, о чём парень подумал перед потерей сознания: {Раб… Это ты во всём виноват… Я точно убью тебя…}
Егорке нужно было найти виновника. Красавица Юнона здесь совершенно точно не причем, она добрая, милая, прелестная особа с высокими манерами и воспитанием.
Кён, пребывая в неописуемо скверном расположении духа, вновь позвонил Юноне и приказал взять с собой несколько тюбиков лучшей лечебной мази и прийти на площадку. Ему бы не хотелось, чтобы служанки увидели его изуродованное лицо, потому что последующее чудесное исцеление вызвало бы ненужные вопросы. Не существует такой медицины, способной вернуть ему внешность на 100 %.
На площадку вошла Юнона всё в той же серой юбке, блузке, босоножках. Милое личико горе-заговорщицы мертвенно побледнело, она испуганно прижалась спиной к воротам.
«П-пожалуйста, господин, н-не надо! Я не хотела, чтобы Вас покалечили! Простите меня, я так сожалею! Всё случилось совсем внезапно! Этот Егорка… Он настоящий маньяк! Я не знала, что он ни с того ни с сего захочет убить Вас! Господин, прошу… Умоляю, не бейте меня… Я не выдержу больше…»
Совершенно бесстрастный с виду парень смотрел на девушку ледяным, не сулящим ничего хорошего взглядом, внутренне изумляясь. Вот же лиса… Она чересчур умело играет роль невиновной овечки! Кто её только научил так притворяться? Что-то мастеров-театралов он в особняке не видывал. Её выдаёт только здравый смысл — она никогда не будет так вести себя перед тем, кого презирает всем сердцем.
«Да, ты действительно не хотела, чтобы меня калечили. Ты хотела, чтобы меня просто убили, я так и понял! Дай мне мазь, пока я не сорвался и не избил тебя до смерти.»
Девушка робким шагом подошла к изуродованной жертве её неудачного плана.
«Вы и не должны меня бить! Вы сами говорили, что не посмеете меня наказывать, пока не победите меня в честном бою! И потом… Я же действительно сожалею!» — из её прямо-таки сияющих неподдельным раскаянием глаз лились слёзы — даже и не скажешь, что наигранные!
Кён выхватил «любезно» протянутую мазь, небрежно выдавил содержимое на ладонь и смачно ляпнул себе на лицо. Адское зрелище — всё в водянистых пузырях, кожа покраснела и воспалилась, местами проглядывала обожжённая плоть.
И вот по всему лицу наконец прошёлся нежный холодок. Потрясающе освежающее чувство. Проанализировав эффект, парень сделал вывод, что полностью придет в норму гораздо быстрее ожидаемого — к вечеру.
Юноша облегченно вздохнул полной грудью, а затем хмуро уставился на виновато опустившую голову девочку, еще и водящую носочком по полу — шедевр актерского мастерства, по-другому и не скажешь. Но они оба понимали, что на самом деле ей на него наплевать, ведь она искренне надеялась, что он сдохнет от рук Егорки, как последняя шавка. Нет, он понимал, почему она так поступила, но за каждую такую попытку прикончить его неудачливую убийцу ждала заслуженная расплата. Принцип «Кармической, Исчерпывающей и Расчётливой выплаты Долгов имени Кёна,» который Лавр в этом мире сокращенно окрестил «КИРДЫК» в бытность свою повелителем человечества, работал без перебоев.
«Юнона, сегодня ты сильно провинилась…» — хитрюга «виновато» подняла уже наполненные слезами глаза — «…и заслужила сурового наказания, но я не буду избивать тебя…» — от такой новости у неё даже слезливое выражение лица слегка перекосилось, а брови поползли куда-то в сторону лба — «…приказав не двигаться. Зато я как следует изобью тебя, дав возможность защититься, и даже разрешу использовать все стихии без ограничений, так что моё наказание на сей раз будет справедливым, а заодно и пиздец каким унизительным, потому что ты не только убедишься в том, что являешься посредственностью, но и будешь унижена «по-честному», хе-хе-хе.»
Девушка прыснула от смеха в ответ, искренне радуясь очередной блажи своего непредсказуемого хозяина.
«Вы так наивны и глупы… Вчера я, даже не используя все свои возможности, ясно дала Вам понять, что Вы для меня недостойный противник, но сегодня Вы решили сразиться со мной, разрешив мне использовать все стихии?! А-ха-ха! Ой, не могу!»
От якобы виноватого выражения лица коварной притворщицы не осталось и следа, им на смену пришли привычные высокомерность и пренебрежение, которыми сейчас прямо-таки сияла высокородная госпожа.
Кён злобно усмехнулся, перед началом отдал ей ещё десяток ограничивающих приказов, а затем сказал:
«Приказываю тебе нападать на меня без оружия и других предметов. Разрешаю использовать любые стихии для нападения.» — пора унизить дрянь так, чтобы она в глаза ему боялась посмотреть. А когда дух будет сломлен, перевоспитать её в послушную сучку будет проще простого.
Юнона, не сдержав предвкушающей победу улыбки, сразу метнулась в атаку.
Парень решил, что не будет сейчас тратить энергию на тренировку техники движений. В прошлом бою он выдохся быстрее леди из-за желания создать технику, ну и немного из-за ментальной атаки, а сейчас его первостепенная цель — победить, унизить, раздавить и наказать.
Два ненавидящих друг друга соперника встретились кулаками.
*пах*
Со стороны рабыни засверкали фиолетовые молнии, устремившиеся в руку противника. От отдачи девушку ожидаемо отбросило назад, а кулак загудел от боли, но зато этот разряд точно как следует встряхнет ублюдка, а это принесет ей немедленную победу! По крайней мере, на это она рассчитывала.
Однако Кён выглядел невозмутимо, будто искра, влетевшая ему в кулак, совершенно его не волновала. Он просто нанёс в ответ ещё одну встречную атаку.
Юнона непонимающе нахмурилась и уже с некоторой опаской вновь встретилась кулаками с оппонентом.
*пах*
У девушки в глазах потемнело от боли, а маленький кулачок и вовсе онемел. {Почему он так спокоен?! Почему его движения всё так же быстры? Неужели последние мозги закипели от удара Егорки?! Я же бью его молнией! Он уже должен корчиться в конвульсиях на полу и просить пощады! В чём же дело?!} — такие мысли судорожно крутились в её голове от замешательства.
*пах*
После третьего столкновения Юнона издала болезненный визг и отскочила в сторону. Пальцы уже с трудом складывались в кулак, еще пара таких
