Конечно, я не попал. Мужчина – тоже. Он успел выстрелить, только граната пронеслась выше и осчастливила попаданием оказавшийся на пути дом.
Незадачливый стрелок рванул за угол здания. Я попробовал его достать вдогон, но боек сухо щелкнул.
Приплыли! Я еще машинально перебросил магазины, хотя стрелять было уже не в кого. Вернее, наверняка было в кого, если хорошо поискать.
Не с одним автоматом.
Скользнул вниз.
– По этой подворотне! Бей!
Башня еще только начала движение, как я уже крикнул водителю:
– Назад!
Мысли проносились в голове с сумасшедшей скоростью. Раз некто решился нас обстрелять, гранатометов у него могло быть несколько. В такой ситуации оставалось первым делом выйти из зоны возможного обстрела и уж затем решать, что делать.
Головная бээмпэшка пылала. Помочь ребятам мы не могли. Прикрыть их броней, рискуя тут же разделить их участь, – это не помощь.
Наводчик ударил сразу из обоих стволов. Куда – наверное, сам не знал. Просто щедро полил все нижние окна коварного дома, подворотню, затем перенес огонь повыше.
Штукатурка кусками отлетала от стен, стекла щедро полетели на тротуар, кажется, кто-то упал в арке, а может, лишь показалось сквозь пыль.
– Назад!
Наконец, водитель сообразил, и машина дернулась.
Что-то полыхнуло буквально на том месте, где мы секунду назад стояли. Явно не граната, характерного грохота я не услышал, да и к чему гранаты? Если нападавших много и они хорошо подготовились, нас элементарно могут забросать бутылками с каким-нибудь вариантом коктейля Молотова. Практически из любого окна, один наводчик не в силах контролировать все и сразу.
По броне словно сыпануло градом. Даже некому крикнуть: «Ребята, давайте жить дружно!» И не хочется с такими дружно жить. Просто положение пиковое, нас еще могут держать в прицеле, а мы больше ощупью…
– Горим! – проорали из десанта.
Оставалось еще одно дело, может, последнее, и я торопливо выкрикнул в рацию позывные, координаты и два магических слова: «Подверглись нападению».
И тут мы весьма чувствительно врезались во что-то кормой. В дерево, в дом ли, в фонарный столб, разница не столь велика, учитывая набранную скорость. Душевненько так приложились. Водитель не растерялся, подал вперед, затем чуть довернул, и тут бээмпэшка крутанулась как-то резко.
– Гусеница, кажись! – проорал водитель.
Если гусеница, то хоть не смертельно. А вот если и вправду горим…
Люки оставались открытыми. Я осторожно выглянул и сразу увидел пламя. Небольшое, да тут главное – почин.
– Покинуть машину! Оружие не забывать!
Бойцам было полегче. Они могли выскочить через задние двери, а вот нам выбираться у всех на виду…
Еще хорошо – на месте старшего стрелка никого не было, и неприятная процедура касалась троих. Моей скромной персоны в том числе.
Снаружи было нехорошо. Едва я появился на свет божий, как какая-то двуногая самка собаки попыталась отправить меня обратно. Пули прошли рядом, хорошо стрелок саданул длинной, и о точности не могло быть речи. Но как сказать. При разбросе даже у очень плохого бойца появляется шанс случайно зацепить цель. Просто на сей раз теория вероятности сработала в мою пользу.
Я приземлился, пригнулся, бросился за корму.
Пока пронесло. Так, трое были в десанте, водитель, наводчик, итого – пять человек. Все здесь. Водитель баюкает правую руку, лицо скривилось в гримасе боли, остальные вроде бы целы.
Гусеница действительно слезла. Или – слетела, разницы никакой. Под огнем ее не наденешь. Левый борт машины тихонько горит. Такое впечатление – одна бутылка с бензином или иной гадостью оказалась нашей, просто часть жидкости скатилась на землю, а остальное пытается разрастись в нечто серьезное. Погасить при желании – плевое дело, но двигаться-то мы все равно не можем. А неподвижная цель – она и есть неподвижная. Мечта любого пироманьяка с гранатометом или запасом горючки.
По броне пробарабанили пули. Это уже пулемет. Солидный «ПК», патроны у него – звери. Ладно, не звери, пираньи. Ворвутся в тело – будет очень неприятно.
Рядышком с кормой дом. Вот, значит, во что мы сослепу врезались. И как только занесло в сторону? Главное, длиннющий дом, до любого из углов хрен добежишь. Зато метрах в пяти зияет разбитой витриной какой-то магазин. Хороший у него был хозяин, стекло шло едва не от самой земли. Перепрыгивать не надо будет. Но и пулям нет преград. Разве что сразу принять вправо, где стена послужит укрытием от огня.
Все мысли пронеслись за какое-то мгновение. Мы поневоле распластались под прикрытием брони, но не могла одна машина защитить нас со всех сторон сразу. Зайдут откуда-нибудь – и все.
Бойцы смотрели на меня, как смотрят на отца-командира, и пришлось соответствовать их надеждам.
Я даже вспомнил про патроны. Жаль, с нами не было ни пулеметчика, ни снайпера. Придется так…
Улица перед нами в нескольких местах была покрыта небольшими озерками огня. Бутылки кидали не шибко метко, хоть и густо, зато теперь какой-никакой, а дым. И воздух подрагивает от жары, не дает хорошо прицелиться.
Нам тоже. Какие-то фигурки в камуфляже пытаются сблизиться с нами, будто хотят познакомиться, однако встречный автоматный привет сразу остужает их пыл.
Лейтенанту Володе не повезло. Бывает. До коптящей багровым пламенем БМП от нас метров сто, и отсюда ясно – шансов выжить ни у кого из бойцов не было. Не выдвинись они вперед – и гореть нам посреди улицы, а им – отходить под огнем.
Судьба…
– Пошли!
Мы один за другим, я – последним, оказываемся в магазине. Он не настолько велик, зато за стеной хоть на время можно укрыться от пуль.
Одному солдату не повезло. Бронежилет не выдержал попадания пулеметной очереди в спину. Наповал. Но на сожаления нет времени.
Какие-то полки, вешалки, еще не столь давно здесь явно продавалась дамская одежда. Кое-что сохранилось – в виде лохмотьев и лоскутов, будто ворвавшиеся сюда москвичи рвали добычу на части, тягая каждый в свою сторону.
Тряпки нас не интересуют. Даже будь они совершенно новыми, ненадеванными и от знаменитого кутюрье. Юдашкина, кого там еще? Главное – в любой торговой точке должны иметься служебные помещения и служебный ход. Обороняться в торговом зале невозможно, положат за милую душу. К тому же, оказывается, помимо механика у нас еще есть раненый. Один из бойцов схлопотал пулю в ногу, к счастью – в мякоть, когда мы перебирались в магазин.
Посылаю солдатика с сержантскими нашивками на поиски второго выхода. Пока ищет, перевязываем раненых. По первому впечатлению, раны не слишком тяжелые, только и от самой легкой можно истечь кровью.
Я еще успеваю набить патронами опустошенный перед тем рожок.
