Мы ведь в ней существуем, значит, могут и они. А мучительно умирать в пространстве, казавшемся безопасным, как-то… не хочется! Так же не хочется, впрочем, как и в области сильного фона Просто чуток обиднее.
Ворот как таковых тут не было, нельзя было рассмотреть и петли. Просто две башни, венчавшие собой какие-то несомненно рукотворные постройки, и между ними — довольно-таки широкий проход. Какие-то обломки, загромоздившие добрую половину этого прохода, но пройти можно. Собственно, никто не мешает и по обломкам подняться, всё доступно. С замиранием сердца я поднялся следом за Аштией и Ниршавом.
— М-да — произнесла она покосившись на офицера.
— Либо город, либо что? На монастырь ещё похоже.
— Культовые сооружения в демонических мирах? Что-то невиданное.
— А что мы знаем? Может, и есть.
Я, высунувшись из-за плеча женщины, разглядывал длинный, наполовину засыпанный каменными обломками двор и постройки по его сторонам. Кстати, зияющие пустыми оконными провалами и дверьми — довольно-таки красноречиво. Мох на стенах и неплохо сохранившейся брусчатке. Какие-то деревянные обломки. Никаких следов присутствия разумных существ. Неразумных, впрочем, тоже. Пустота.
— Может, тут так замки строят. В смысле, строили.
— Всё может быть. Может, и город. Только маленький.
— Может, и не маленький. Нам отсюда не видно.
— Ты на размер проезда посмотри. Для большого города слишком узок.
— Н-ну, может, их несколько… Ладно, ладно, согласен. Для большого — узок.
— В любом случае надо посмотреть. Давайте-ка сначала в башню, попробуем оттуда глянуть, сверху.
— В какую?
— Ну, в правую, скажем. Вход не засыпан.
Внутри башня не поражала необычностью обстановки. В приземистую тесную зальцу вела сводчатая арка, налево от арки — лестница наверх, всё добротное, каменное, хотя ступени как-то мелковаты для человеческой ноги. А может, просто кажется. Аштия мельком заглянула в нижнюю залу, многозначительно кивнула нам на остатки мебели, пребывающей в таком состоянии, что понять, стол это был, лавки или стеллажи, не представлялось возможным. На что она намекала, осталось для меня загадкой.
— Наверх? — скучающе уточнил офицер.
— Наверх. Заметил, да?
— Ну, мало ли. Опорный пункт…
— Слушай, уж не настолько. Где центруется система? На входе, что ли?
— Эй, народ, вы вообще о чём?
— Подожди, Серт… То, что родники работали как опоры — это уже понятно. А здесь-то?
— Что тебе непонятно? Огонь, камень. Стихиальная система. Сверху должна была быть воздушная сетка.
— Стихиальная система защиты?
— А с чего ты взяла, что это была только защита?..
— Нет, ну правда, вам трудно, что ли, объяснить?
— Трудно, Серт. При полном отсутствии у тебя знаний по части магии вообще и системной магии в частности. Мы тут обсуждаем вопросы остатков магических систем. Не мешай, пожалуйста.
— А, собственно, обсуждение мы с тобой уже закончили. Мало данных, что тут ещё скажешь?
— Мы ведь можем вляпаться в действующие остатки системы.
— Для того мы и смотрим. Пошли наверх.
Мы миновали три этажа башни — обширных, просторных на изумление и — как я заметил — не очень удобных для отражения нападения извне. Впрочем, что я мог знать о магических способах штурма? Может, для магического боя тут всё и было идеально. Аштия подошла к наполовину обрушенной лестнице, ведущей выше, с сомнением покачала головой, разглядывая её остатки.
— Не стоит. Мало ли…
— Не стоит, — согласился Ниршав. — И отсюда всё замечательно видно… Ёж твою медь… Замечательно…
Он безотрывно смотрел в окно — широкое, сводчатое, отделанное выпуклой каменной резьбой, странными фигурками, украшающими и внутреннюю, и внешнюю части наличника. Кое-где даже сохранились цветастые инкрустации со вставками из красивых цветных камней, может быть, даже полудрагоценных. «Уж конечно, сделаны они были не для красоты, — подумал я. — Для магии, конечно». И потому поостерёгся трогать вставки пальцами.
Отвлёкшись от отделки окна, я посмотрел туда же, куда вот уже почти минуту смотрел мой спутник.
Двор, вымощенный булыжниками, отсюда смотрелся уже как роскошный широкий проспект, уходящий в перспективу, а строения по его сторонам — как высокомерные, массивные, но всё же дворцы… Дворцы, чёрт побери, вполне натуральные. Хоть и лишенные такой необходимой, на мой вкус, принадлежности дворца, как колонны, и явно построенные по одному плану: законы симметрии тут соблюдались с ещё большей скрупулёзностью, чем законы эстетики. Эстетика тоже присутствовала — какая-то грозная, пугающая, нечеловеческая, но затягивающая. От останков титанического комплекса невозможно было оторвать глаз.
Проспект, шедший через комплекс, подходил в конце концов к массивному зданию, мигом вызывавшему у меня ассоциацию и с Вавилонской башней, и с какой-нибудь среднестатистической пирамидой инков, только очень уж сильно вытянутой вверх. Строение было отделано галереями, так же лишёнными колонн, как и все окружающие здания, и галереи эти шли по стенам здания так своеобразно, что зрелище заставляло усомниться в здравости своего ума. Разве галереи могут идти так резко вверх, потом вниз… Может, декоративные? Или там лесенки? Но зачем вообще было так делать? Для красоты? Ради магических надобностей?
— Чёрт побери, — выдохнула Аштия. И, оглянувшись, посмотрела на Ниршава. — Ты такое когда-нибудь видел?
— Нет. В Солиаре строят совсем иначе.
— Что такое Солиар?
— Серт, так называется мир, откуда родом наш император.
— Самоназвание у него другое, но у нас его называют именно так, — пояснила Аштия. — Его величеству, как понимаю, всё равно. Он не настаивал на самоназвании. В Солиаре действительно совсем по-другому строят.
— Так что же здесь за народ?
— Полагаю, нам этого уже не узнать. Как видишь, этот народ был, а не есть. По крайней мере, здесь.
— Ты выдаёшь желаемое за действительное. Посмотри, в каком всё великолепном состоянии! Наверняка они оставили это место сравнительно недавно. А может, и не оставили вовсе.
— Здесь всё заброшено. Как можно говорить о присутствии именно тут кого-то из местного народа?
— Не прямо тут, согласен, но, вполне возможно, поблизости, — Ниршав явственно нервничал, однако пока держал себя в руках. — И, может быть, наведываются сюда. Здесь всё в слишком хорошем состоянии для давно заброшенного места.
— Давай осмотрим поближе, — согласилась женщина. — Идём.
И мы гуськом спустились по лестнице на самый нижний этаж, где я вновь попытался угадать, что же подвигло моих спутников на обсуждение, в котором я понимал лишь отдельные слова, общий же смысл от меня решительно ускользал. Но ничего интересного рассмотреть не смог — обычная зальца, с остатками мебели. Под этими сводами, наверное, охрана коротала время, выходя по необходимости к воротам, и, может быть, проводила расчёты по сборам, ежели таковые в демонических мирах придуманы и совершаются при въезде в город, например, с товаром.
