Многое что человеческое было чуждо Тас Амаль, хотя кое-какие сентиментальные чувства к телу елисейского образца она все же испытывала и решила любой ценой сохранить его невредимым.
… Не повредило бы еще немножко размножиться. Но торопиться, умножая сущности сверх необходимого, довольно опасно. Ни к селу, ни к городу скоропостижная жизненная необходимость в реституционных процедурах для будущей княгини фон Дашкофф выглядела бы предосудительно и неосмотрительно…
Устроить на Теллусе какую-нибудь катастрофу или самоубийство по неосторожности ее генетически идентичному безмозглому клону из закромов особых трудов не составляло, и доказать криминал никто бы не доказал — ее люди на Теллусе знают в этом толк. Однако доктор Тас Амаль и прежде остерегалась попасть под колпак императорской спецслужбы Конфидес, негласно и жестко курировавшей имперскую монополию на амниотические технологии.
Раньше, как интуитивно прозревала Тас Амаль, тихо входить и выходить из амниотического бака, сколь ему угодно во множестве раз, получалось у одного лишь единосущного левантийского рексора, да и то, когда кто-то ей покамест неведомый в столичной имперской штаб-квартире обеспечивал ему беспрепятственный доступ. Ныне же Андр V ужесточил депозитарный контроль и реституционную регламентацию, о чем ей было доподлинно известно.
… Придется повременить с внеполовым размножением и почкованием. А эвакуировать здешнее тело адепт-магистра Тас Амаль для продолжения творческой научной деятельности самая пора в подпольную левантийскую факторию на Бирутениа Гайн — тамошним навечно избранным демократическим властями очень кстати нравятся тайные доходные статьи госбюджета…
Бирутенский корвет-авизо в астрономических окрестностях системы Лакс вторую неделю ждал особо важную персону инкогнито. Тогда как научный багаж доктора Амаль и два ее ближайших сотрудника, заранее отправленные послами-квартиръерами, две недели тому назад как были на месте. Дело было за малым — аккуратно покинуть планету Элизиум, не попасть под рейнджерскую метлу и раздачу, а также не пропадать с громкой музыкой, в тиши без вести или в безмолвный распыл.
Уходя из-под предстоящего удара противника, ей следовало хорошенько беречься рейнджеров, не меньше императорских контрразведчиков. И те, и другие, она хорошо это понимала, по природе своей деятельности, бывает, тоже существуют во многих разных лицах.
… Какая присяга у них противная — клянутся не щадить себя ни в жизни, ни в смерти…
Кто безраздельно властен в собственной жизни и смерти? Природа, Бог, Человек? Кому дано в бессмертии и посмертии руководить, направлять, спасать, оберегать, сохранять? Восславим же их и воспоем им заздравную песнь! Или почтим их память минутой молчания…
В данном и во многих других случаях ни ликующее славословие, ни скорбное молчание отнюдь не служит знаком согласия. Вот оно и согласно выходит, потому как на риторические вопросы, не требующих немедленных ответов, принято красноречиво отвечать не словами, а делами, эмпирическим познанием самого себя, других в предзнании и осознании относительности жизни и смерти.
Жизнь и смерть, уничтожение и созидание, рождение и возрождение, начало и конец — суть обособленные акты познания. И вовсе не обязательно, если разрушая что-либо старое, мы творим нечто новое, а чье-то радостное начало непременно оборачивается печальным концом кого-то другого. Прямые связи возможны лишь в замкнутой, закрытой методологической системе, где все и вся равны по абсолютной величине. Зато в открытом системообразовании, где основной критерий есть практика, тьма высоких и низких относительных истин самым прихотливым образом взаимодействуют друг с другом.
Здесь и там вероятностный хаос далеко не всегда противостоит стохастическому порядку, чье-либо нравственное добро совсем не каждый раз предстает темной стороной чужого аморального зла, а несправедливо проигранная война заканчивается справедливым миром без аннексий и контрибуций.
В открытой системе всякий человек волен находить и добавлять новые точки отсчета. Либо добровольно избирать атрибутивную систему координат из предложенного списка. Вот тут-то и можно обнаружить познавательное равенство возможностей перед Богом, Природой, Человеком.
Для кого-то противостояние в его понимании несправедливости состоит лишь в робком непротивлении злу насилием. Или же в равнодушном квиетическом отстранении и отчуждении себя от окружающей действительности. А кто-то смело готов так бороться за мир, что от мира камня на камне не остается. Старинный каламбур тысячелетиями не теряет в актуальности, потому как масса народу расценивает применение силы, боевые действия как реализацию своего творческого потенциала, конструктивно и выборочно отделяя козлищ от агнцев, а зерна истины от плевел лжи.
Любой может предстать перед проблемой выбора истинных и ложных ценностей, вариантов, опций, возможностей. Ему месть, ему же воздаяние и решение: действовать ли в самостоятельном осмыслении, а, быть может, по умолчанию предоставить собственное право выбора стереотипической морали, религиозным догматам или природным инстинктам.
А можно вообще ничего не выбирать. К чему загадывать? Живи, как живется, действуй по обстоятельствам, по наитию, невзначай. Зачем что-либо миновать, если такого не бывает? Фатум, фортуна, фарт, кисмет, предестинация, добрый шанс, злая удача… Что там еще у нас в списке?
— 1 —
Лейтенант Минерва Льянет, командир взвода "А" спецгруппы "Лакс", шифт-инженер боевых технологий.
… Ставлю пенни или фунт голых пенисов, дикари в натуре! Вот и Хамперу с Алмо тампон в задницу. А то яйцеголовые мутотень разводили: нету здесь, мол, никаких дикарей, теоретически и сингенетически. Как же нет? Когда они есть, в самом примитивном виде с копьями, луками, стрелами… Ха, со всеми андрологическими причиндалами на открытой местности, конгенитально, в трехмерном виде макросенсоров… Везет же мне, загореться и не жить! Столько самцов…
Лейтенант Льян, вероятно, имела все основания считать так, а не иначе. Казалось, ей миссия на Экспарадиз точно удалась. Жизнь тоже оборачивается светлой стороной, а не темным задом, если майор Тотум вместе с новым приказом спустил вниз весь родной взвод "А" с приданными силами и средствами усиления, а ее назначил командиром фельд-плутонга с последующей задачей вести поиск в субэкваториальной зоне континента Зюйд-бета.
С приказом или без приказа уставными мерами тактической предосторожности рейнджеры не пренебрегали. По джунглям и континентальной саванне разведгруппа Льян двигалась тремя эшелонами с головным и боковым охранением. Лейтенант Льян, удовлетворившись глубиной построения и скрытностью продвижения фельд-плутонга избрала себе место в головном дозоре. А как же иначе? В боевом порядке уступом вправо или влево свою честь передвигаться впереди семимильными шагами мать-командирша никому не уступит. Как говориться, к неприятелю доблестным фронтом, к начальству, слишком много о себе понимающем, — неприличным тылом. Теперь вот она и универсального Хампера по всем параметрам обставила, верно совершила научное открытие, обнаружив самое настоящее поселение все-таки уцелевших аборигенов Экспарадиза, примеряла лавровый венок исследователя-первооткрывателя шифт-инженер Мин Льян. Кроме того, согласно данным полевого штаба на луне Дугл (неужто, остолопы, в честь этого Хампера обозвали?), ей предстояло найти кое-какие древние артефакты — системы нейтринного сканирования зафиксировали следы полиметаллов в районе туземного поселения.
