бы позавидовала любая фотомодель. Пышные черные волосы ниспадали по плечам и достигали чуть ли не середины туловища. Кожа белая, мерцающая в полумраке, без родинок, веснушек и дефектов. Я не сомневался, что россы могут сконструировать биобота ничуть не отличающегося от настоящего человека, но именно эта модель была сделана по техзаданию человека, имеющего весьма любопытное представление о женской привлекательности и идеальности физического тела.
— Привет, Наташа, — ответил я. — Где Владимир Степанович?
— Это кто? — удивился Витька.
— Решетников. У него имя-отчество есть.
— Володя вышел по делам, — сообщила Наташа, останавливаясь напротив нас. Она не стояла, как манекен, а переступала с ноги на ногу, причем делала это изящно, теребила поясок халата, поднимала брови и переводила с меня на Витьку и обратно любопытный взгляд. То есть совершала множество мелких движений, которые обычно отличают живого человека от статуи. — У Повелителя Поганого поля много обязанностей.
— Никакой он не Повелитель, — хмыкнул Витька, разглядывая куклу с большим интересом. Его глаза находились на уровне упругой груди, рвущейся из плена ветхой ткани, и смотрел Витька в основном на эти соблазнительные выпуклости.
Вероятно, Решетников не нашел женской одежды и обрядил биобота в собственный халат. Наташа была босиком — не нашлось и подходящей обуви. Что ж, красивая женщина должна быть либо в платье, либо обнаженной… Даже старый халат смотрелся на Наташе как платьице: поясок охватывал тонкую талию, а полы едва доставали до середины бедер, в образовавшемся же “декольте” загадочно выглядывала грудь.
Само собой разумеется, настоящая живая женщина ни за что не согласилась бы жить в этом трехэтажном сарае вместе с чокнутым пердуном да еще расхаживать целыми днями босиком и в линялом халате, но преимущества биобота в том, что он биобот. Как запрограммируешь, так и будет себя вести.
— Вы ошибаетесь, дорогие гости, — лучезарно улыбнулась Наташа, — Володя — единственный и неповторимый Повелитель Поганого поля, могущественный, ослепительный в своем блеске величия, неповторимый, умнейший из умных.
— Это он тебе сказал? — спросил я.
В разговор вклинилась Ива, обычно тихонько сидящая в моей нейрочипе:
— Ее программа очень примитивна, Олесь, — сказала она, и я уловил нотки неудовольствия в ее мысленной интонации. — Нет никакого смысла с ней разговаривать. Этот биобот способен на гораздо большее, чем носить в себе простой голосовой помощник.
— Например? — заинтересовался я.
— Этот биобот может… — Ива запнулась и неуверенно продолжила: — Может вместить меня.
— А? Как это?
— У меня нет тела, — напомнила Ива. — А твоим я пользоваться не буду по этическим соображениям. Кроме того, неизвестно, как это отразится на твоем здоровье. От меня будет больше пользы, если я обзаведусь своим телом.
— Вот этим? — показал я на Наташу. Я присвистнул от восторга: идея была гениальная. Как она не пришла мне в голову раньше? — А ведь верно! И заодно отберем игрушку у Решетникова! Как ты… переместишься?
— Прикоснись к ней.
Допарт умбота был установлен мне простым прикосновением к темени. Я же взял Наташу за руки — они были мягкими и теплыми, на ощупь не отличимыми от человеческих. Витька наблюдал за нами с кривой улыбкой, но вопросов не задавал — понял, что я переговариваюсь с Ивой. Иконка допарта умбота засияла.
— Так, — деловито проговорила Ива на внутреннем интерфейсе. — Слишком малая поверхность контакта. Обними ее.
Помедлив, я выполнил поручение. Странно было обнимать игрушку. Но она была теплая и мягкая, и пахло от нее чистой кожей и волосами… А еще присутствовал очень тонкий аромат духов. Это ее Решетников надушил или биобот сам по себе источает такие запахи?
Биобот был совсем немного ниже меня, и я, склонив голову, уткнулся в ее тонкую шею. Вблизи разглядел, что на коже есть поры и тонкие прозрачные волоски — все как у людей, за исключением полного отсутствия пигментаций.
Наташа на мое объятие никак не отреагировала, все так же стояла с опущенными руками, и со стороны все это выглядело, должно быть, странно. Витька прыснул и умолк.
— Сколько еще стоять? — вслух спросил я Иву.
Она не ответила. Интерфейс опустел, а иконка допарта умбота потускнела.
Зато биобот подняла руки и нежно погладила меня по спине. Я испуганно разжал объятия и отшатнулся.
— Привет, — произнесла биобот знакомым мне голосом Ивы. — Извини, не удержалась.
***
— Охренеть! — выдохнул Витька, с восторгом обводя нас взглядом. Он шагнул к Иве в новом теле: — Ты и есть умбот Ива?
— Да, — ответила та. — А ты Витька Смольянинов. Я знаю тебя так же хорошо, как и Олесь. Наблюдала за тобой через… него.
Она протянула ему руку для пожатия.
— Когда была у него в голове, — кивнул Витька, отвечая на рукопожатие. — А куда делась Наташа?
— Удалилась, — дернула подбородком Ива. — Я говорила Олесю, что Наташа — довольно примитивный алгоритм. В ней даже нет функции самообучения, как в любой приличной нейронке. Обычный голосовой помощник, у нее нет и намека на виртуальную личность.
— Поэтому ее удаление — не убийство, а выселение с занятием жилплощади? — усмехнулся Витька.
— Что? — не понял я.
Но Ива поняла — она все-таки искусственный интеллект.
— Верно!
И улыбнулась. Темные глаза ее влажно поблескивали, как у настоящего человека. Вернее, настоящей таинственной красавицы-незнакомки. Было очень необычно наблюдать Иву не в теле эльфа и не на внутреннем интерфейсе, а в виде достаточно обычной (с нормальными ушами) женщины.
Иве, по всей видимости, тоже было интересно осваивать новое тело. Она подняла пальцы к глазам, покрутила ладонями. Опустила голову и поглядела вниз.
Я “присмотрелся” к интерфейсу: иконка допарта умбота тусклая, неактивная, изображения Ивы нет и, видимо, уже не будет.
— Но как можно перекачать столько информации простым объятием? — спросил Витька.
— Обнимашки творят чудеса, — сказала Ива. — На самом деле это старая технология, изобретенная еще до Третьей Мировой. Бесконтактная зарядка смартфонов сподвигла пытливые умы создать бесконтактную флешку, а из этого развилась целая технология.
— Ладно, поехали, что ли, — сказал я. — Пора спешить в Росс, спасать Киру. Решетников где-то шляется — и Урод с ним.
Мы спустились по лестнице на первый этаж, затем вышли наружу. Ива по-прежнему оставалась босой. Вряд ли среди хлама дворца найдется женская обувь.
— Ничего, в Князьграде-1 пошопимся, — пообещал я. — Там бесплатные магазины и склады.
Не дошли мы до нашего вездехода несколько шагов, как из леса на берегу выше по течению с урчанием выполз зловещего вида автомобиль с ребристыми сторонами и шестиугольными дверцами. Внутри я почуял одного человека. Где бы Решетникова не носило, он вернулся.
Машина горе-изобретателя остановилась между фонарным столбом, на котором ночами горит мощная лампа, отгоняющая погань, и сараем. Дверь распахнулась, и из
