– Объезжай, – произнес милиционер. – Дорога должна быть где-то за ним.
Я послушно повел погрузчик в объезд. Описав сорокаметровую дугу, машина уже была готова вырваться на свободу, оставив за спиной весь ужас этого проклятого места, когда Нестеров неожиданно воскликнул:
– Там проход!
Я и сам заметил широкую черную щель, которая прорезала высокую стену из мусора и тел мертвых животных.
– Ну и что? – Я абсолютно не чувствовал себя участником этнографической экспедиции, изучающей культуру многолапой расы.
– Заглянем? – предложил майор.
– Некогда.
– Тебе всего-то требуется чуть повернуть и направить туда луч. Чтобы победить, мы должны больше узнать о своих врагах.
Ну точь-в-точь слова Нины. Они с Толиком словно сговорились. Я тяжело вздохнул и с большой неохотой налег на рычаги управления. Погрузчик крутанулся на месте, направляя два своих пылающих глаза в глубь черного каньона.
От увиденного волосы зашевелились на голове. Внутри стояли люди. Вернее, полуразложившиеся мертвецы. Их глубоко насадили на вбитые в землю колы, от чего туловища сохраняли вертикальное положение. Вот только головы… Головы у всех понуро глядели вниз. Казалось, люди преклонялись перед чем-то, что находилось в центре этого жуткого Колизея смерти.
– Господи всемогущий… – подавленно прошептал я.
– Да-а-а… – в тон мне протянул майор.
– Ты был не прав. – Вид мертвецов вызвал в моем мозгу просветление.
– В чем?
– Они не едят людей. Вернее, едят, но мы для них не деликатес. Мы ритуальная жертва. И этот зал… он храм Марса, храм войны, в котором стоят статуи врагов, самых главных врагов кентавров.
– Может, и так. – В голосе милиционера больше не звучали растерянные, пришибленные нотки. Стало понятно, что он внимательно наблюдает. – Там, внутри, имеется несколько свободных кольев, и я даже знаю, для кого они предназначались.
От слов Анатолия у меня внутри все похолодело, но я попытался взять себя в руки:
– Не будем о грустном. Лучше погляди вон туда. Мертвец, крайний в третьей линии.
Нестеров пригляделся и воскликнул:
– Автомат! Они повесили ему на шею «калаш»!
– Это точно храм войны. Враги кентавров должны выглядеть соответственно, как в жизни, грозные и опасные.
– Выпусти, я принесу оружие. – Милиционер толкнул меня в спину.
– Слишком рискованно. – Я не сдвинулся с места. – Что там внутри? Куда уставились все эти бедолаги?
– Вот на месте и выясню. – Майор был непоколебим. – Нам позарез нужно оружие. Кентавры, конечно, ушли, но что будет, если по пути нами пожелает полакомиться какое-нибудь другое зверье? – Нестеров уже практически выпихивал меня из кабины. – Давай, Максим, шевелись. Темнеет быстро.
В словах милиционера имелся резон, и я сдался. Открыл дверь кабины, со стоном дотянулся до стойки и при помощи Анатолия поднялся. Майор убедился, что я не упаду, и только после этого выскользнул наружу.
– Толя, осторожно. Ковш весь в крови, – предупредил я.
– Вижу.
Нестеров перешагнул через правый край ковша и похромал в глубь самого ужасного места на Земле. «Все-таки ноги я ему отсидел», – как-то совсем не в тему мелькнула идиотская мысль.
Словно заклинание повторяя: «Толя, быстрее», я наблюдал, как майор пробирается среди мертвых тел. Невозможно себе представить, каково ему сейчас. Косые взгляды пустых глазниц. Шорканье мелких падальщиков, тихое и осторожное, как шепот мертвецов. Удушающий смрад, который кажется их тяжелым дыханием. Даже стало чудиться, будто я вижу, как вслед за Анатолием тянутся костлявые руки, с которых спадает полуистлевшая плоть. Самое странное, что здесь и сейчас они не являлись чем-то опасным и смертоносным. Это была не угроза, это была мольба о помощи, просьба спасти, забрать их отсюда. Мне сделалось жутко и больно. Желая перевести дух, отделаться от этого наваждения, я закрыл глаза.
Чтобы прийти в себя, потребовалось всего несколько секунд, несколько глубоких вдохов. Я приказал себе собраться, досчитал до трех и поднял веки. Нестерова нигде не было видно. Исчез и автомат, висевший на шее у того погибшего. Не скрою, в первое мгновение я испугался. Однако затем решил, что еще рано паниковать. С майором наверняка все в порядке. Он просто оказался в тени, куда не проникает свет фар.
Считая секунды, я ждал. Тело колотила нервная дрожь, которую усиливал холод приближающейся ночи. «Эх, не захватил я его подарок – милицейский китель!» Лишь на мгновение отклонившись в сторону, мои мысли вновь вернулись к Анатолию. Цирк-зоопарк, да куда же он запропастился?!
Когда я уже серьезно подумывал, а не упасть ли в водительское кресло, поднять ковш, а затем основательно разворошить этот пантеон смерти, среди мертвых тел появился серый силуэт. Наверное, первый раз в жизни я с радостью глядел на милицейскую униформу.
Нестеров тащил на себе целых три автомата и подсумок с магазинами. Кроме этого, в руках милиционера был зажат какой-то небольшой сверток.
– Толя, быстрее! – прокричал я, глядя на узкую багровую полоску на западе – жалкое воспоминание о минувшем дне.
Майор поднажал и тремя отчаянными скачками покрыл разделявшее нас расстояние.
– Порядок, – прохрипел он.
Не теряя времени, милиционер стал забрасывать свои трофеи внутрь кабины, а затем забрался туда и сам.
– Давай, падай в мои дружеские объятия. – Обладание оружием явно улучшило настроение Нестерова.
– Очень смешно.
Я нарочно не стал страховать свое падение и хорошенько припечатал шутника. Мне было больно, но и ему тоже.
– Бегемот какой-то. Разожрались вы, танкисты, – проворчал майор.
Прежде чем ответить, я рванул с места погрузчик.
– Ты чего копался?! – рявкнул я, перекрикивая рев мотора.
– Умник, я бы на тебя посмотрел, окажись ты там… среди них.
В общем-то ответ меня удовлетворил. Исчерпывающий такой ответ, все объясняющий.
– Едем хоть правильно? Дорога та? – Я покосился на проползающие за окном редкие одноэтажные домики.
– Похоже.
– Что значит похоже?!
– Давно здесь не был. Последний раз еще до войны. Окраина. Райончик бедный, малоперспективный. Все, что можно было выгрести, выгребли уже до нас.
Я не стал вспоминать о нетронутом складе строительной фирмы. Это место чем-то привлекло кентавров, и притом давно. Так что сунься сюда колонисты… Уйма людей могла бы полечь.
Погрузчик подпрыгивал на ухабистой пыльной грунтовке, от чего свет фар метался из стороны в сторону. Чудилось, что машина, независимо от воли водителя, что-то выискивает, а может, опасливо зыркает по сторонам. Это ощущение тревоги передалось и мне. Одно дело мчаться под защитой брони в трехсотсильном боевом монстре, и совсем другое – ползти со скоростью пятнадцать километров в час на крохотной машинке, вся защита которой состоит из стекла и хлипкой решетки. Тут надо держать ухо востро.
