С этими словами Катрина встала и прошла за спины своих арестантов, к пульту, на котором лежал диктофон. В основных преступлениях Геб признался, а значит, ССБ будет разрешено провести пси-сканирование бога-акционера, а уж там… В любом случае ей совсем не хотелось продолжать этот глупый допрос.
— Это зависит от точки зрения, — внезапно заметил Габриэль.
— Не поняла?
— Мы говорили о мужской красоте, сикха. Секс-агнатка находит лицо натурала Йенга краше моего нового генно-модифицированного образца. И мне, конечно, обидно! Хочу сказать, что все зависит от точки зрения, а также, конечно, от статуса выбранного мужчины в жизни женщины, которая делает этот выбор.
Кэти с интересом развернулась. Похоже, тип нарывался. В конце концов, она обещала Йенгу сдать Геба живым, а вовсе не целым. За все мучения, которые ей пришлось пережить за последние полгода, господину Заказчику следовало бы поплатиться. Уши ему отрезать, что ли?..
— Не поняла вас, сикх, — сказала она, опасно прищурившись. — Может быть, поясните?
— С удовольствием. Хочу сказать, что очень скоро, когда ты, тварь, будешь моей частной наложницей и станешь отрабатывать языком каждую секунду своей мнимой свободы, мое удовлетворенное после жесткого секса лицо будет казаться тебе верхом совершенства, потому что если я буду тобой не удовлетворен…
Не дослушав, Катрина стремительно вскинула бластер.
Ее рука верная, а глаз — точен. Тонкий луч должен отсечь уши зарвавшегося наглеца двумя касательными движениями, как разогретое масло — отточенный нож.
И бластер воткнулся в воздух. И прицел взят. Нажатие. Нажатие! Что?!
Оцепенев, все замерло. Она не могла спустить курок…
Системная яхта «Хохотун».
Центральное помещение кают-компании.
— Ключи, пожалуйста, — произнес Геб в абсолютнейшей тишине. Артели был без сознания, а Рукс все это время молчавший, и сейчас, что называется, держал паузу.
Правая рука Кэти продолжала судорожно сжимать бластер, а левая спокойно отправилась в соответствующий карман. Достав ключи, рука, совершенно независимо от головы и замерших, словно в заморозке, остальных частей ее тела, кинула Габриэлю связку.
Тот неспеша расстегнул наручники, а потом, нагнувшись, освободил ноги. Затем проделал ту же операцию с Руксом и спящим Артели. Затем Геб и Рукс, желая, очевидно, обезопасить себя от возможных нападок с ее стороны через систему жизнеобеспечения «Москита», быстро облачились в легкие космические скафандры и снова упали в кресла. Геб пристегнулся и сделал рукой некий патетический жест.
— Видите ли, сикха, — произнес он, немного рисуясь, — я действительно натаскивал в своем частном кластере на планете Роза нескольких отлично подготовленных экстрасенсов. Это чистая правда. Но дело в том, что первым из них, из этих самых «натасканных» экстрасенсов, являюсь я сам! А теперь вы мне не страшны, даже если выкачаете из зала весь воздух или охладите корабль до космического нуля. Да и то… В силах ли вы это сделать под моим ментальным контролем?
Они с Руксом переглянулись.
Геб как бы спрашивал: «Ну, каково?!», а Рукс смотрел почему-то немного растерянно. Что характерно, в отличие от мистера Бруно, Саймон и не подумал пристегивать себя ремнями к креслу.
— Ваш, дар, сикха, — продолжил меж тем Габриэль, — дар бога Гора, действительно уникален. Вам должно быть известно, если вы интересовались этим вопросом в электронных библиотеках глобальной Сети, что Гордиан Оливина Рэкс создан самим богом Смерти на заре нашей истории. Примечательно, но сам Анубис был ничтожнейшим экстрасенсом в смысле пригодности своего дара для акций. Его скромный по всем меркам талант относился скорее к предвидению, а не к телекинезу, телепортации, принудительному гипнозу, управлению огнем, мутациями живой плоти и всех прочих способностей экстрасенсов-тшеди, которые ныне считаются наиболее востребованными в службе Нуль-Корпорации и на службе у богов-акционеров.
И поэтому он, вынужденный отстаивать свою власть над Нулем, старался пестовать собственных боевых тшеди. Впрочем… как и все мы!
Сейчас почти все исследователи признают, что создание Гора, то есть вас, дорогая Катрина, множество миллионолетий назад можно считать решительным прорывом в области экспериментов с экстрасенсорикой. Никогда до вас и никогда после никому, кроме самого Анубиса, не удавалось создать человека, способного воздействовать на интеллектуальную технику. Спалить компьютер молнией — да, но бластер сделает это лучше. Подавить волю управляющего ей человека — безусловно, но шунт сделает это легче. А вот ваш дар… он практически не имеет аналогов. Во Вселенной, где само творение миров и человеческое бессмертие завязано на робототехнику, вы — второе по могуществу существо после бога Смерти…
Анубис создал вас как боевого пса, как цербера, готового загрызть любого, на кого он укажет. Вы убили столько демиургов, что… Да и большинство древних богов, ныне подвергнутых Упокоению, удалось заставить «прилечь» исключительно благодаря вашему уникальному таланту убеждения. Мне, в частности, известно, что величайший из противников Анубиса — господь «Мироздания Кораблей» по имени Атум — лег в колбу Упокоения лишь после беседы с вами. Убедительной, должно быть, беседы. Полагаю, из вас бы вышел отличный адвокат… если бы в суды разрешалось входить с базукой.
Габриэль усмехнулся собственной нелепой шутке.
— И вот вам урок, — продолжил он, — не стоит забываться. Как и у всякого дара, у вашего также есть серьезные ограничения.
Он щелкнул пальцами.
— Войдите! — властно воскликнул Геб голосом победителя.
Через силу и явно «с позволения» новоиспеченного бога Катрина повернула голову.
В дверь зала одна за другой прошли три сногсшибательные красотки.
У Кэти захватило дух…
Перед ней стояли Эффи, Лилит и Роксана. То были они. Но что изменилось?
По-прежнему сверкая алым водопадом волос, Роксана вошла внутрь первой. Облаченная в облегающее легкое шелковое платье, она сжимала в руках два сая — тонких кинжала с вычурной гардой в форме полукольца.
Зрачки ее глаз, нежно-розовые, мягкие, как цветочные лепестки, смотрели на бывшую подругу угрюмо.
Лилит в своих синих кудряшках, напротив, глядела на Кэти огромными, золотистыми, как большие «винные» топазы, глазами, печально и немного затравлено. По восемь карат каждый, зрачки ее глаз блуждали по лицу бывшей подруги. В руках ее красовалась булава. Короткая, со злыми шипами.
