– Ну что, поняли?
Бой-Баба взъерошила отросшие в рейсе волосы:
– Они хотят пересадить рабочих в тела роботов?
– Сознание переписать, а тела отвезти на Бокс как донорский материал! – торжествующе подтвердила роботесса. – И концы в воду! Эпидемия же – все перемерли, трупы уничтожены во избежание инфекции. А комбинат оснастили роботами. И никакая комиссия не поверит, что они внутри живые! Ты бы поверила?
Бой-Баба не ответила. Изабелла отвернулась в угол и подтянула ноги к деформированной груди, сжалась в комок металлолома. Она молчала.
И тут Бай-Баба вспомнила записи в бортжурнале на Киаке. Вот теперь все сходилось. Она повернулась к Живых:
– Получается, они сами того пирата с «Вагабонда» кокнули? Он болтался возле Сумитры в ожидании нового груза от ее хозяина, – она показала глазом на примолкшую Изабеллу, – и знал про всю эту заваруху с эвакуацией, так? А вовсе не потому, что он нас хотел спасать. Им лишние свидетели не нужны… они-то хотели все провернуть по-тихому, а тут он под ногами путается.
Живых не ответил. Он внимательно смотрел на Изабеллу. Та сидела тихо – поникшая, деформированная.
Бой-Баба подошла поближе, тронула роботессу за плечо. Та не шевельнулась.
Потом снова заскрипел динамик. Бой-Баба подалась вперед, прислушалась.
– Я так надеялась, – шептала Изабелла. – Я бы все на свете отдала за новое тело. А они все мне врали, – она сомкнула ручищу в пудовый кулак и грохотнула им по стенке контейнера. – Они всем врут.
Бой-Баба неловко присела рядом. Утешать она не умела. Да и не хотелось.
Изабелла развернулась к ней, скрипя поврежденными суставами:
– Придется умирать такой… страхолюдиной.
Динамик застрекотал – то ли она смеялась, то ли плакала.
Бой-Баба не успела ответить. Со скрежетом открылось квадратное отверстие в потолке контейнера. Свет упал на их лица. В отверстие, шурша по рифленому железу, просунулся раструб шланга.
Зашипел газ.
Бой-Баба зажимала нос и рот под безразличным взглядом Изабеллы, пока в голове не начало путаться. Она прижалась спиной к стенке контейнера и, теряя сознание, сползла вниз.
Под утро Илья задремал под запертой стальной дверью, сжимая сломанный разводной ключ. Вильсон хрипло дышал, кашлял с оттягом. Хотелось пить, но они еще не дошли до того, чтобы рискнуть хлебнуть из луж с гнилым запахом, застоявшихся в углах заброшенного цеха.
Всю ночь на дворе комбината громкоговоритель бубнил команды, громыхали по стальным пандусам погрузчики, орали рабочие. Троянец, закрывая небо, проплыл над скалами в сторону главного космодрома и скрылся за мертвым лесом. Илья снова и снова срывал глотку, пытаясь привлечь внимание, но рабочие пробегали мимо, не глядя на них.
– Брось, – наконец прохрипел надорванным горлом Вильсон. – Не откроют. Береги силы.
Илья наконец сел на доски, но сразу прицепились мысли – о Тимуре, об Иммануиле, о корабле с Бокса. Бездействие было страшнее медленной смерти. И он прислушивался к каждому звуку за дверью, пока глаза не заволокло пеленой, и он задремал, привалившись спиной к стене.
Он проснулся в предутренней полутьме. Вильсон сидел прямо, блестя белками глаз на коричневом лице. Вибрация и гул прекратились.
Неловко распрямив затекшее тело, Илья подхромал к окну, забрался на ящик. Двор опустел. Но издалека доносился неровный, прерывистый гам сотен голосов. Долетели команды.
Вильсон взгромоздился рядом, ухватился за прутья решетки:
– У центрального входа собрались, – он закашлялся. – Ты сядь, не трепи зря ноги. Еще неизвестно…
Неизвестно, мысленно согласился Илья и соскочил с ящика. Сон принес ему облегчение. Он подобрал разводной ключ и еще раз попытался расшатать решетку на заднем окне.
Тяжелые шаги отдались эхом во дворе. Вильсон, прижавшись лицом к решетке, присвистнул. Илья бросил ключ, подбежал – и застыл.
Толстые стальные ноги-тумбы топали мимо окна, впечатывая магнитные ступни в пыль. Железные существа шли по двору, сжимая раструбы газовых шлангов. Одним касанием тяжелых клешней выбивали запертые двери, пускали внутрь газ. За ними следующие заходили внутрь, проверяли помещения. Из одной двери выволокли двоих одурманенных рабочих: один пытался высвободиться, но тут же обмяк от поднесенной под самый нос порции газа. Железные работали методично, от здания к зданию. Наконец, когда оставался только один дом, все роботы, кроме одного, сложили шланги и ушли, таща с собой усыпленных рабочих. Последний шагнул к дверям их цеха.
Вильсон схватил Илью за рукав, оттащил от окна.
– Давай вон туда, – он указал на наваленные в темном углу доски. – Авось не заметит.
Они успели вовремя. Шаги остановились снаружи. Удар. С грохотом упала дверь цеха. Вильсон сжал плечо Ильи: тихо.
Сотрясая пол, шаги приближались. Шипел газ. Илья старался не дышать, но горький запах лез в ноздри. Вильсон рядом с ним схватился за горло. Илья в щели между досками смотрел, как человекообразная машина раскидывает завалы гипсокартона и битого кирпича, обыскивает помещение. Он вжал голову в плечи и замер.
Доски зашевелились. Газовый шланг перестал шипеть.
Илья осторожно приподнял голову. Робот стоял над ними, тараща бессмысленные глаза-сенсоры.
– Выходить, – пролязгал механический голос из решетки на шее существа. – Быстро. Корабль ждать не будет.
Помедлил. Отключенный шланг у него в руке дергался, готовый выпустить струю газа. Робот помолчал и добавил тише:
– Вам некуда бежать. Но если вы убежите, я не смогу вас догнать.
Вильсон и Илья переглянулись.
– Вы поняли? – раздельно сказал робот. – Не смогу задержать.
И отступил в сторону.
Вильсон поднялся, кивнул Илье. Вдвоем они шагнули к двери. Робот сзади раскидывал доски, кирпичи, как будто проверял, не спрятался ли в заброшенном цеху еще кто-то. Поднял раструб шланга повыше и повернулся к двери.
– Всем уходить, – продолжал он. – Опасность. Бегите от корабля. Передайте остальным.
Не сговариваясь, Илья с Вильсоном выскользнули в пустой двор и побежали к брошенному неподалеку транспортеру. Илья распахнул дверцу, махнул другу: садись.
– Езжай один, спасай пацана, – ответил Вильсон. – Мое место тут. Авось придумаю что-нибудь.
Илья кивнул и завел мотор.
* * *
Тимур с друзьями все шли и шли по живым подземным переходам. Лиор и Кира поддерживали Ясона, а сами таращились на открывающиеся за каждым поворотом чудеса. Переливающиеся радужной пленкой стены вдруг застывали завитушками дворцового рококо; вырастающие прямо из пола перед ними сталагмиты раздувались пузырем в модельки окрестных ферм и самого городка под Колпаком, пахнущие грибами и озоном.
