Вызов от Галахада поступил, когда я плыл в мобиле над обширным лесным массивом – «легкими» Москвы, одной из тропических рощ зеленого кольца столицы.
– Даниил, ты готов выполнить первое поручение координаторов проекта?
Увидев на голографической панели сверкающий шлем Галахада с глухим забралом, я едва не вздрогнул. Моргана добилась того, чего хотела, – у меня появились секреты, которыми я не собирался делиться с Галахадом. Казалось бы, я и не должен ничего ему рассказывать. Мы общаемся по работе, а если бы и не так… Личность сэра Галахада сомнительна. Можно ли с ним дружить? На какие чувства способна компьютерная программа? Искусственный интеллект?
Да, Галахад не человек, но я все же испытывал к нему приязнь. Чем он расположил меня к себе? Манерой поведения? Четкими репликами? Чувством юмора? А может быть, просто своим именем? Былинный Галахад, сын Ланселота, никогда не был замечен в дурных поступках, так почему же современный должен быть хуже?
– Разумеется, готов, – ответил я. – Оставшиеся дни моего отпуска можно будет приплюсовать к следующему?
– В тебе говорит прагматик. Не беспокойся, твои интересы не пострадают. Напротив, я хочу сохранить время и облегчить нашу общую работу.
– Что я должен сделать?
– Поехать в небольшой северный городок. Встретиться там с Федором Нишевцом. Постараться убедить его уехать в столицу или в любой подходящий город с восстановительным центром и принять участие в программе «Авалон». Если тебе покажется, что данная личность не стоит усилий или может тем или иным образом повредить проекту, представь доклад с соответствующими доказательствами.
– Адрес господина Нишевца?
– Новгородская область, город Зеленодольск, парк рядом с городской площадкой по утилизации отходов.
– Парк?
– Да. Он живет на улице.
– Бродяга?
– Если бы Нишевец был бродягой в классическом понимании этого слова, он бродил бы по городу, а то и по стране, – наставительно сообщил Галахад. – Федор поселился в парке и никуда из него не уходит, лишь время от времени поднимается на холм неподалеку, чтобы встретить там рассвет или закат.
– Живет на социальную пенсию?
– Деньги ему ни к чему. Счет не изменяется уже три года.
– Где же он достает еду, одежду?
– Питается на свалке. Одежду берет там же. Людей презирает. Медиков и работников социальных служб гонит.
– А меня он не прогонит?
– Зависит от того, как ты себя поведешь.
– Резонно. Есть предложения?
Галахад засмеялся – с едва заметным металлическим дребезжанием в голосе.
– Это ведь твое поручение, а не мое.
– Тогда дай мне досье на господина Нишевца, расскажи, что побудило его питаться на свалке, и я буду думать, как к нему подступиться.
– Досье не дам. Файлы секретны. На свалке его побуждает питаться гордость.
– Странное поведение для гордеца.
– Как посмотреть.
– Наверное, он недоволен, что его воскресили? – предположил я. – Может быть, пытался покончить с собой?
– Почему ты так думаешь? – с ноткой удивления спросил Галахад.
– Если человек не хочет принимать общество, ненавидит людей, он и себе не друг.
– Точных данных о попытках самоубийства нет. А имплантаты он вырвал. Сильно страдал, вырезал буквально с мясом. Медики залечили его раны, но благодарить их он и не думал – только проклинал без устали и гнал прочь. Как только представилась возможность, бежал из больницы. Вскочил в первый попавшийся мобиль, пересел на грузовой – так и добрался до Зеленодольска. Там остался и живет.
– Он важен для проекта?
– Важен для всего человечества.
– Как любая воскрешенная личность?
– Нет, не как любая. Его роль особенная.
– Разумно ли тогда посылать к нему меня? Совершенно неопытного в переговорах человека, можно сказать, даже еще не стажера?
– Хуже ты не сделаешь.
– Хорошо. Мне представляться инспектором?
– А ты не хочешь представиться ему так, словно ты обычный человек, которому ничего от Федора не нужно?
– Если ты так советуешь, именно так я и поступлю. Когда выезжать?
– Ты уже едешь в ту сторону. Зачем откладывать? По дороге есть приличный ресторанчик. Я дам тебе его координаты. Все необходимое можно купить по дороге. Командировочные расходы берет на себя проект.
– Мне добираться до Новгорода на такси? До него ведь не одна сотня километров.
– Пересядешь на скоростной междугородный мобиль. После того как пообедаешь.
* * *
В Аньси Минтимер попросил остановить автомобиль едва ли не у первого перекрестка. Хонгр решил, что соратник хочет купить что-то, и подрулил к прозрачной витрине супермаркета, расположенного на первых трех этажах башни офисного центра. Но Минтимер и не думал идти в магазин. Он подхватил свой вещевой мешок, выскочил из автомобиля и помахал Хонгру рукой:
– Пока! Может, когда-нибудь свидимся. Береги себя.
– До свидания, – несколько запоздало ответил Хонгр. Минтимер к тому времени успел повернуться и скрыться в толпе китайцев, спешащих по своим делам. Только его и видели.
Не то чтобы Хонгра опечалил уход соратника, но без него стало как-то не по себе. Или теперь он ждал пули в спину? Слишком много секретных сведений доверили ему. Хотя много ли? Он присутствовал при взрыве курьерского мобиля с какой-то девицей, едва своими руками не ухлопал парня, которого не знал. И все! Он ведь и сейчас не знает, за кем и за чем они охотились.
Большое искушение остановиться в гостинице хотя бы на день одолевало Хонгра, но он был не так прост, чтобы расслабиться. Может быть, Минтимер поспешно выбирается из города, садится в курьерский мобиль и мчится в Европу, в Африку, в Австралию – туда, куда зовет его суровая работа. А может, следит из-за угла, чтобы заставить свидетеля замолчать по меньшей мере на сорок дней. Или на более долгий срок. Нет, ходу отсюда, ходу. Горячий обед и горячая ванна не стоят горячего сердца революционера.
Хонгр вдавил в пол педаль акселератора, и «Мазерати» понесся по улице серой тенью. Прочь из Китая, в Монголию, где и степи шире, и горы ниже. Там, километров за сто от границы, он отдохнет и отоспится. А потом заедет в Улан-Батор к Лилии. Может быть, она покажет ему город? И все-таки объяснит, какую роль она играет во всех этих тайных темных делах?
Да и каким бизнесом занимается Александр, нужно прояснить. Странный тип, странные у него друзья. Может, они только и ждут случая, чтобы продать мир высокоинтеллектуальным машинам? Играя открыто, легко ввести привыкшего к конспирации человека в заблуждение и заставить ошибиться.
