Когда стало понятно, что Древец обречён, князь увёл своих подданных в леса. Но и здесь зелёные не оставили людей в покое. Потому сидели на деревьях дозорные, готовые в любую минуту подать сигнал о приближающейся тарелке. Потому ходили по окрестностям караульные — на случай, если зелёные начнут прочёсывать лес.
Что творилось в других местах Добрии, здесь долгое время не ведали, — с тех пор, как прервалось речное сообщение. Но три месяца назад лесное поселение нашли посланцы короля. Князя, дружинников и уцелевших толмачей король вызывал в свою резиденцию — посланцы сообщили, что где-то в горах построен настоящий пещерный город. И зелёные к нему подступиться пока не могут: вынесенный королём из Задвери огнебой сшибает их «тарелки» на раз.
— Король?! — в один голос ахнули Максим и Огница, едва стражник дошёл до этого места. — Какой ещё король?
Впрочем, Максим догадывался, кто мог присвоить себе этот титул. И не удивлялся такому повороту.
— Король Рен-Рендук, правитель Добрии, — тут же подтвердил Букарь. — Да он давно правителем у нас, ещё с войны в Задвери!
Итак, три месяца назад князь с дружинниками отбыли из земляночного городка, и больше о них ни слуху, ни духу не было. А толмачей здесь ещё раньше не осталось — пониматели в человеческих головах криссы чуяли издалека, ни стены замка, ни норы не спасали.
Букарь закончил рассказ, когда они уже были в самом центре посёлка. И вдруг оторопело уставился на юношу.
— Слушай, паря, а тебе, пожалуй, нельзя к нам. У тебя ж мозгач сидит!
Его подручные переглянулись. И попятились от Максима, как от зачумлённого.
— Маху я дал, — принялся сокрушаться Букарь. — Запамятовал, что ты толмачом был.
— Он же не виноват, что ему мозгач вставили! — накинулась на него Огница.
— Э! Виноват — не виноват, какая сейчас разница? Мы хорониться стараемся, а он мигом сюда зелёных накличёт. Уходить ему надо, по любому. К королю, или ещё куда, не знаю. Но отсюда — подальше!
Краем глаза Максим заметил, как стражники снова взялись за луки. Да и не они одни. С десяток жителей лесного посёлка собралось вокруг, лица у всех были суровые и в то же время испуганные. Такие пристрелят не задумываясь. Не от злости — со страху. Да только от этого не легче.
— Трусы! — Огница даже слюной брызгала, так возмущена была. — Среди вас хоть один офицер есть? Вы долго по норам отсиживаться собираетесь? Рано или поздно зелёные вас всё равно найдут. Лучше биться с ними и умереть в честном бою!
— Не, Огница, — покачал головой Букарь. — Драться мы уже пробовали, лучше прятаться. Может, и найдут они нас, но пусть поздно, чем рано. Смерти я не боюсь, но в тарелку ихнюю, когда ни рукой, ни ногой пошевелить не можешь — не хочу. Кто их знает, что они там с людьми делают? Может, едят живьём? А то и похуже…
— Трусы!..
— Не нужно, — остановил её Максим. — Я лучше пойду. Тут криссы меня всё равно засекут.
Он обернулся к Букарю:
— Где «королевский» город находится?
— Да кто ж его знает? Тайна!
— А горы хоть где у вас?
— Там где-то. Кажется…
— «Кажется»! — передразнила стражника Огница. Повернулась к Максиму: — Я с тобой пойду, а то ты заблудишься.
— Нельзя со мной, опасно. Я для криссов как приманка.
— И что? Я тоже приманка, у меня тоже мозгач есть. Пусть прилетают, пусть сунутся!
— Какой ещё… — начал возмущаться Максим и осёкся. Да, есть у неё мозгач. Не в голове, правда, а в сумке лежит. Но что если для криссов это без разницы?
Из посёлка они ушли не мешкая. Уже когда минули крайний дозор, Букарь догнал их — неужто, совесть замучила? — сунул в руки узелок с провиантом: жареный перепел, несколько ломтей солонины, буханка чёрствого хлеба. О «задверской» еде в Добрии успели позабыть.
Спустя три часа, на берегу небольшой речушки они устроили привал — следовало отдохнуть и перекусить. Пока грызли честно разрезанного пополам перепелёнка, Огница болтала не умолкая. Строила планы, как дать отпор захватчикам, как выгнать их из Добрии — один нелепей другого. Максим не спорил, лишь снисходительно кривил губы и помалкивал. В конце концов девушка его взгляд заметила, умолкла на полуслове. Неожиданно покраснев, опустила глаза.
— Макс, прости меня, если можешь. Не надо было в Добрию возвращаться. Лучше бы ты с этим Урмшуром пошёл. А тут… какая от меня польза? — Не дождавшись ответа, предложила: — В следующий раз, когда я какую-нибудь глупость попрошу, ты меня не слушай. Надавай оплеух и скажи, что всё по-твоему будет. Потому как ты всегда правильно делаешь и правильно говоришь.
— Это что я правильно сделал? — не понял Максим.
— Земля твоя на самом деле существует, и звёзды. А Добрия — никакой не мир, а так, закуток какой-то. И в Задвери ты всё правильно делал, и у волосатых, и у лупоглазых. И в пустыне, и там, где зелёных мастерят! И как с коротышками поладить сразу догадался. Я раньше себя умной считала, куда умнее тебя. А оказывается, я ничего не знаю, ничего не умею, только охотиться и драться немножко… Но это даже волосатые умеют! Да что там волосатые, даже саблезубые. На это ума много не надо. Вот и получается, что никакая я не умная, а самая настоящая дура, ни на что не годящаяся, кроме как… Наверное и на это не гожусь, раз ты…
Она стала совсем пунцовой и поспешно отвернулась. С полминуты они так и сидели: Огница пялилась неизвестно куда, и Максим пялился, но куда — известно. На её маленькое ухо с гладенькой, не испорченной никакими дырками от серёжек мочкой, и на рыжую прядь на виске. И думал, что она и правда дура. А он то себя наивным считал кое в каких делах!
Затем, повинуясь внезапному порыву, он взял её за руку. Придвинулся ближе, обнял. Осторожно потянул к себе.
— И никакая ты не дура. И ты мне… ну, в общем, я…
— Макс… — не поворачиваясь к нему, прошептала девушка. И он почувствовал, как напряглось её тело. — Смотри, там, вверху. Над речкой.
На изумрудно-зелёном небе блестела серебристая искорка. Ошибиться было невозможно. Криссы!
Огница вскочила — Максим поспешно разжал объятия, — подхватила сумку.
— Бежим! В лес, пока не заметили! — Она рванулась к ближайшим деревьям. И замерла, уставившись на продолжавшего сидеть Максима. — Ты чего?!
— Бесполезно прятаться, они меня запеленговали. А ты уходи. И сумку брось! Говорил же, не нужно ту дрянь подбирать!
Но девушка убегать не спешила. Топталась на месте, поглядывая то на него, то на приближающуюся искорку.
— А как же ты?
— А я хочу к ним в «тарелку» попасть. Знаешь, теперь я вспомнил — на такой же они меня с Земли увезли.
